позволяю пододвинуть стул и помочь мне устроиться за столом.
Не видавший сегодня пищи желудок скрутил болезненный спазм, как только в нос проникли умопомрачительные ароматы нескольких блюд.
– Я не знал, что тебе захочется, – пожимает он плечами на мой немой вопрос, почему так много.
Повисло неловкое молчание, за время которого мы непрерывно смотрели друг на друга. Не знаю, о чём думает он, в его глазах я вижу волнение и надежду.
Я же сравниваю этого Филиппа с тем, который ездил на чёрной «Ламбе», закидывался наркотиками и каждый вечер уничтожал бутылку спиртного только в нашем ресторане. Не сомневаюсь, что рестораном их вечера не заканчивались.
Этот мужчина напротив не похож на того парня. Он сдержан, серьёзен, и в его стакане апельсиновый сок вместо виски.
Люди меняются?
Ты ведь изменилась.
У меня были серьёзные на то причины.
А ты знаешь о его причинах?
Нет.
Я о нём знаю только то, что мне докладывал нанятый человек. Но это всегда была поверхностная информация. Что у человека на душе, никто не знает, порой даже он сам.
– Вина? – разрывает гнетущую тишину Филипп.
– Мне нельзя, – прокашлявшись, отвечаю я.
– Прости, не подумал, – потупив взгляд, он ставит бутылку обратно на стол.
– Ничего, ты не мог знать, – хотела поддержать разговор, а в итоге уколола его.
– А должен был, – говорит он и смотрит в мои глаза.
И это был не вопрос, а в его голосе проскользнули нотки вины.
– Что? – наклонив голову, спрашиваю я.
– Я должен был знать всё о тебе и из первых уст, а не от посторонних людей, – уверено заявляет, словно он сам себя ругает.
– Я…
– Я должен был быть рядом, – перебивает меня.
– Не надо ворошить прошлое, уже ничего не изменить, – сухо бросаю и тянусь к стакану с водой, делаю пару жадных глотков, чтобы унять сухость во рту.
– Ты права, не изменить прошлое, но… у будущего всегда есть шанс.
– Зачем? – набрав побольше воздуха в лёгкие, я ставлю стакан на стол, но из рук его не выпускаю, сжимая стеклянную ёмкость до побеления костяшек. – Зачем всё это? – кручу головой.
– Я был ублюдком, Анна, – с выдохом начинает он. – Вёл себя как скотина, и мне нет оправдания. Но хочу, чтобы ты знала, ты запала мне в душу с того момента, как налетела на меня в ресторане. С того момента, как мои глаза встретились с твоими, я не мог ни о чём думать. Но ты была из другого мира…
– Бедного мира? – нервно усмехаюсь я.
– Чистого. Ты была чиста, словно глоток свежего воздуха. А я бы затащил тебя в грязь. В общем, это меня всё равно не оправдывает, но сейчас я хочу сделать всё правильно. И вот это всё, – он крутит пальцем в воздухе. – Первый шаг, и, надеюсь, не последний, – выжидающе смотрит на меня.
А что мне сказать? Что мне было плевать, из какого он мира. Мне тогда больше всего на свете хотелось, чтобы он хоть раз посмотрел на меня не как на персонал, а как на девушку. Что я ждала каждый вечер, когда он объявится, и как сильно билось сердце, когда он заходил в помещение. Как затрепетала, когда он предложил меня подвести, и я, молодая и глупая, боясь упустить единственный шанс, села в его машину. Отдалась ему, а он завял, что это просто секс, и уехал. Что сказать?
Ничего!
– Скажи что-нибудь? – его голос вырывает меня из мыслей.
– Я не знаю, что тебе сказать, Филипп, – уверено отвечаю. – Я прошла через ад, в буквальном смысле этого слово. Ты этого не поймёшь, как бы ты ни старался. Никто не поймёт, и, надеюсь, никому не придётся через такое проходить. Я не уверена, что вот это всё того стоит. Может, раз не получилось тогда, не стоит пробовать снова, может, не судьба. Но… моё сердце придерживается другого мнения, – выдыхаю я.
Филипп, видимо, не ожидая такого ответа, на пару секунд застыл каменной статуей, но быстро пришел в себя, и, схватив мою руку, поднес к своим губам и коснулся тыльной стороны ладони.
Анна
Не знаю, как так случилось, но будто вернулась на несколько лет назад. В то время, когда девушки в юном возрасте готовятся целый день, чтобы вечером идти на свидание. В то время, когда от предвкушения встречи ты вся как на иголках и ходишь всё время с дурацкой улыбкой на лице.
Филипп не обманул, он очень старается расположить меня к себе. Заставляет забыть всё плохое, что между нами было, то, через что нам обоим пришлось пройти.
Мы ведём себя как подростки, и это так глупо, но одновременно волнительно. У меня не было свиданий, и вообще то, что должно быть у девушек в восемнадцать лет. А он сейчас компенсирует сполна. Поняв, что я дала нам шанс, он так загорелся, что из кожи вон лезет, чтобы каждая встреча была на уровне. Мы гуляем в парке, ходим в кино и даже пару раз ужинали не в роскошных ресторанах, а в забегаловках с быстрым питанием.
Жизнь разделилась на «до» и «после», и каждый раз, ложась ночью в постель, я думаю, что завтра проснусь, и это окажется сном. Слишком хорошо, чтобы было правдой. Мы оба словно другие люди. Без забот, проблем и той ненависти, которую мы испытывали друг к другу. О том, что было, мы больше не говорили, решив, что прошлое там и должно остаться.
Миша ходит с удивлёнными глазами и сам не верит, что его план сработал.
– Я тебя никогда такой не видел, – выдал он как-то вечером, пока мы пили чай на кухне.
– Какой? – спросила я с улыбкой.
– Счастливой.
Я поджала губы и, опустив голову, обняла чашку двумя руками.
– Я и не была счастлива, – сказала и тут же себя отдёрнула. – Прости, я имею в виду…
– Я понял, Анна, – усмехнулся друг. – Те моменты, в которых ты улыбалась, были совсем другие, как и твои улыбки. Порой они были вынужденные, обязанные. А сейчас у тебя и глаза горят, и лицо сияет.
– Ты был прав, нам стоило встретиться, – тихо произнесла я. – У нас оказалось много общего помимо прошлого, – нервно усмехаюсь.
– Я слышал его рассказ и видел твои глаза, когда речь шла о нём. И раз вас оба тянет друг к другу, то зачем мучить себя из-за ошибок прошлого, в которых, кстати, виноваты не вы.
– Ну нет, вина на нем всё же висит…
– Ну это так, по
