Разумеется, тревожил вопрос, почему Флейшман подталкивал меня в этом направлении. Но тем утром искать на него ответ я не собиралась.
Дэн вернулся в комнату, сверкая белозубой улыбкой.
— Я заказал завтрак. Надеюсь, ты не возражаешь?
Нет, очевидно, он плохо меня знал.
— Разумеется, нет.
— В десять часов у меня встреча с клиентом за бранчем, но я просто умираю от голода. — Он эротично заурчал. — Полагаю, этой ночью мы нагуляли аппетит.
Господи! Да он душка. Я не могла поверить своей удаче.
— Мне повезло, что я наткнулась на тебя. Иначе могла заснуть у стойки бара.
— Я уверен, что кто-нибудь из «Кэндллайт» подошел бы и спас тебя.
При мысли о Мерседес и любой из ее приспешниц, которые могли бы заметить меня в баре, я застонала.
— Рада, что меня заметил ты.
— Я тоже.
К тому времени, когда принесли пшеничные лепешки и кофе, я думала, что это мое счастливейшее утро после ночи, проведенной с мужчиной. Мне было легко. Я чувствовала, что все сделала правильно.
— Меня так тяготило возвращение в Нью-Йорк. А теперь вот не терпится туда попасть.
Дэн одарил меня очередной ослепительной улыбкой.
— Почему?
Разве и так не понятно? Вчера вечером я не сомневалась, что вернуть в Нью-Йорк оплеванной, пристыженной, безработной. Но теперь я слышала, как поют птички, и видела все в розовом цвете, как всегда случается, когда каким-то чудом возвращается надежда.
На короткий момент я даже дала волю воображению и представила нас неразлучной парой, набравшей немалый вес в издательских кругах (после того как я нашла бы себе другую работу). Мои подруги и родственники раскрыли бы Дэну объятия, как никогда не раскрыли бы Флейшману, потому что… главным образом потому, что Дэн не был Флейшманом.
Фантазия унесла меня так далеко, что я позволила себе сказать:
— Хочу познакомить тебя со своими подругами.
И чего я вовремя не прикусила язычок? «Хочу познакомить тебя с моими друзьями» — это мужская фраза. Ну почему не поняла до того, как увидела вытянувшееся лицо Дэна над непропеченным суфле, что я слишком многое принимаю как должное?
Прежде чем ответить, он задумался. Плохой знак. Откашлялся.
— Может, мне следовало сказать об этом вчера вечером…
Я нервно хихикнула.
— Ты не женат. Я узнавала.
Он скорчил гримасу.
— Нет, но, может, следовало сказать о том, что мы оба и так знаем. Все это было ошибкой.
На меня словно вылили ушат холодной воды.
— Ошибкой, — повторила я.
— Чудесной ошибкой, — быстро добавил он. Как будто это что-то меняло. Меня вдруг начало мутить. Лепешка, которую я только что ела с таким удовольствием, вдруг принялась проситься назад.
Итак, романа не получилось. Одна-единственная ночь.
— Потому что… очевидно, по многим причинам.
Я приложила максимум усилий, чтобы найти хоть одну, но не смогла. Разве что я ему не понравилась. Или он увидел некоторые из моих очевидных изъянов и переменил отношение.
— Учитывая нашу общую сферу деятельности, все это никуда не годится, — объяснил он. — В будущем могут возникнуть большие сложности.
Сложности. Какими бы они ни были, я не хотела о них слышать. Андреа рассказала мне о Клиа. Я знала, что Дэн — ходок, просто не подозревала, что он еще и говнюк. Ведь одного намека на то, что отношения могут затянуться дольше чем на одну ночь, хватило, чтобы красавец обратился в бегство.
— Я поняла. Случайная связь, не больше. — Я принялась собирать свою одежду, которую вчера так беспечно, так радостно раскидывала по полу.
— Что ты делаешь?
— Выметаюсь.
Он шумно выдохнул.
— Ну не надо так.
— Как?
— Не будь прилипчивой.
Я вытаращилась на него:
— О чем ты говоришь? Я ухожу. То есть не липну, а отлепляюсь.
— Да, но ты расстроена. Я вижу.
А как мне следовало себя вести? Задержаться, чтобы не доставлять ему неудобств?
Я всего лишь хотела выпить чашку кофе, а Дэн уже самодовольно предположил, что я хочу накрепко привязать его к себе. Но я не хотела. Совсем наоборот! Я самостоятельная, самодостаточная. Я ведь спокойно наблюдала, как мой бывший бойфренд таскается с женщинами по Манхэттену. Я ни к кому не липну. Мне ничего не нужно объяснять два раза. Если мужчина начинает что-то лепетать, как Дэн, я сразу понимаю: игра закончена.
Оно и к лучшему, подумала я.
— Ребекка…
Я надела блузку, влезла в мятую юбку.
— Не волнуйся, Дэн. Объяснения не нужны.
Он вновь выдохнул, словно обидели именно его.
— Мне следовало догадаться, что ты так отреагируешь.
Откуда? Он же практически меня не знал.
Я наконец-то выбралась из его номера, но, едва оказавшись в коридоре, наткнулась на Андреа. Она остановилась на полпути к лифту и перевела взгляд с меня на дверь, которую я только что закрыла за собой. Потом вновь посмотрела на меня, в глазах ее застыло благоговение.
— Не может быть! — воскликнула она.
Я приложила палец к губам.
Она восхищенно покачала головой:
— Я езжу на эти конференции столько лет, и со мной никогда ничего не происходит. А у тебя два мужика на две конференции.
— Все совсем не так.
— Может, и не так, но лучше, чем моя ночь. Я посидела с писательницами, выпила девять таблеток от изжоги, а потом заснула перед телевизором.
Я задумалась.
— Знаешь, пожалуй, я бы многое отдала, чтобы провести прошлую ночь перед телевизором.
И действительно, в тот момент я бы с радостью поменялась местами с кем угодно. Мои командировки ни к чему хорошему не приводили.
Когда я добралась до квартиры, Уэнди и Флейшмана не было. Встречал меня только Макс. Рухнула на диван, он быстренько туда забрался и розовым липким язычком лизнул подбородок. Сил мне хватило только на то, чтобы рукавом стереть его слюну.
Я порадовалась тому, что соседей нет дома. Час или около того бродила по квартире, с ужасом думая о том, что завтра нужно идти на работу. Представить себе не могла, как смогу пережить день, не убив Касси. И не сомневалась, что за убийство сослуживицы меня точно уволят. С другой стороны, меня и так наверняка уволят. Мерседес очень холодно приняла мои заверения в том, что я не имею никакого отношения к истории с визитными карточками. Я сильно сомневалась, что она мне поверила.
Несомненно, мне предстоял тяжелый понедельник.
Наконец, выпив вина и проглотив две таблетки бенадрила, я крепко заснула.
Наутро вылезла из постели в полной уверенности, что в обозримом будущем так рано мне приходится вставать в последний раз. Надела любимый прикид из гардероба матери Флейшмана. Хотелось выглядеть как можно лучше, когда меня будут выводить из здания.
