Потому что в довершение всего, заслоняя опасность, разоблачение и риск, угрожающий жизни, в моей голове крутились последние слова Сойера, брошенные мне.
«Вот почему я продолжаю целовать тебя».
Пришло время уходить. Я должна была забрать Джульетту и Фрэнки и убраться отсюда к чертовой матери. Потому что даже если бы я выжила телом, моё сердце в этот раз рисковало разбиться навсегда.
Глава 18
Десять лет назад
— Будь осторожна вечером, — предупредила Фрэнки на другом конце провода. Её вздох был глубоким и полным эмоций. — Я должна была пойти с тобой.
— У тебя есть более важные дела сегодня. Я смогу о себе позаботиться. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.
— Не называй то, что я должна сделать, важным. Это не так.
Но это было важно. Однако я не собиралась с ней спорить. Вместо этого я прикинулась дурочкой.
— Разве твои дяди не приглашали тебя сегодня на ужин?
— С кое с кем из политиков, — простонала она. — Они собираются нарядить меня, как куклу, и выставить на обозрение.
— И…
— И научить меня, как пить вино и о чем говорить за обедом, чтобы стать партнером. — Её голос понизился, приняв русский акцент её дяди. — Не все должно быть достигнуто путем угроз и запугивания, как ты знаешь. — Она издала ещё один разочарованный звук. — Ты была бы в шоке от этих людей, Каро. Ты не поверишь, как легко они отказываются от своей морали ради обещания чуть большей власти. Это отвратительно.
— Ну может тебе стоит упомянуть людей, с которыми твои дяди разделались на прошлой неделе.
— Клянусь, им было бы всё равно. Они притворяться глухими и слепыми.
— А мэр там будет? — спросила я.
— Да, очевидно, жизнь его собаки важнее, чем тридцать несовершеннолетних девочек.
Мой желудок сжался, угрожая опустошить себя от моего обеда.
— Они не могут делать это вечно.
— Они могут. И сделают.
Она была права. Пока Волковы прочно обосновались в этом городе, они будут управлять девушками и многим другим: наркотиками, оружием, всем, что продается на черном рынке. И если бы что-то случилось с русскими, десять других криминальных семей были бы там, чтобы заполнить образовавшуюся нишу, втянув в это политиков, лоббистов, полицейских и всех предположительно порядочных граждан вместе с ними.
Может быть, люди, которые находятся по правую сторону закона, не знали о степени разврата, но только потому, что не хотели знать. Они хотели жить своей блестящей, счастливой, богатой жизнью с чистой совестью. Как и вся остальная Америка. Было проще притвориться, что торговли людьми не существует, чем что-то с этим делать. Было проще притвориться, что огромный бриллиант на твоем обручальном кольце не был добыт кровью, что маленькие дети не умирали, чтобы ты мог его получить, чем выбрать менее популярный камень для своего обручального кольца. Было легче предположить, что передозировка наркотиками и насилие с применением оружия случались с другими людьми, чем признать, как далеко простирались опасные щупальца преступного мира, как они душили, душили и заключали в тюрьму все общество по своей прихоти.
Я не осуждала. Я была частью проблемы. Может быть, я напрямую не занималась торговлей людьми и запрещенными веществами, но мой отдел финансировал многие другие события в братве. Если бы все грехи были одинаковыми, я была бы такой же грешной и развращённой, как и остальные воры, к которым я принадлежала.
— Будь осторожна, — сказала я ей.
— Мм… Каро, — её голос понизился, поймав меня прямо перед тем, как я отключила наш звонок.
— Да?
— Они собираются сделать Сойера капитаном. Я слышала, как они говорили об этом за обедом. И они не планируют останавливаться на этом. Они говорили о том, что когда-нибудь его повысят и он станет одним из двух шпионов.
— Какого хрена, Фрэнки?
— Я подумала, что тебе следует знать. Сегодняшнее задание — это тест.
Но ведь это не она способствовала этому? Я прижала ладонь ко лбу.
— Спасибо, что предупредила.
— Ты поможешь ему? — её голос упал до шёпота. — Ты могла бы… помешать ему.
Она не понимала, о чём говорит. Братва была для Сойера всем. Он убьет меня, если упустит этот шанс из-за меня.
И все же искушение было…
— Мне нужно идти, Фрэнки. Я опоздаю.
— Пока, Каро.
— Пока.
Мы повесили трубки, и я сунула свой телефон в сумочку. Я закончила макияж, позаботившись о том, чтобы выглядеть идеально. Сегодня вечером я должна была сойти за студентку колледжа, поэтому требовалось немного дополнительного внимания к деталям.
Двадцать минут спустя мои волосы до подбородка были выпрямлены, макияж был безупречен, и мне удалось втиснуться в свое золотое мини-платье без бретелек с цепочкой на талии. Натянув пару чулок и мои любимые лабутены, которые я позаимствовала у Фрэнки, я покрасовалась в зеркале на двери в моей комнате.
И вуаля. Я выглядела на девятнадцать.
Я повесила на плечо сумочку схватила и вышла из спальни, надеясь улизнуть до того, как меня увидит отец.
Не повезло. Он болтался в гостиной со своей обычной компанией, Винни и Бриком. Собрав своё мужество в кулак, я прошла через гостиную к входной двери. Они кричали и выкрикивали непристойные предложения, пока мой отец не велел им заткнуться.
— Куда ты идешь, Каро?
Я замешкалась у кофейного столика, уставленного рюмками и бутылками водки.
— На работу, — сказала я им.
Все трое снова присвистнули, но на этот раз в их голосе звучало уважение.
— Видите, парни, моя дочь занимается важными делами. Очень важными. Она продвигается.
Слова моего отца слились воедино из-за слишком большого количества выпивки. Он потер затуманенные глаза и покрасневший нос, не в силах сосредоточиться на мне.
— Это не особо важно, — быстро сказала я, чтобы они не начали расспрашивать о деталях. — Я просто встречаюсь с Сойером.
Все трое издали еще больше хохочущих звуков.
— Этот гребаный таракан, — невнятно пробормотал Винни. — Этот парень может пососать мои большие волосатые яйца.
Глаза моего отца сузились, когда он посмотрел на своего друга.
— Что у тебя за проблемы с этим парнем?
— Из-за этого мелкого куска дерьма умер Толстый Джек, болван. Он гребаный шпион.
— Кто? — спросил Брик. — Джек?
— Нет, — проворчал Винни, затем его голова закачалась взад и вперед, когда он подумал об этом. — Да, ладно, Джек был крысой. Но этот парень тоже. Он метит на самый верх и сделает всё возможное, чтобы добраться туда, даже если ему придётся идти по нашим головам.
Мне нужно было выходить. Меня ждал Гас. Но этот пьяный разговор принял интересный оборот.
— Толстый Джек сам напросился, — напомнила я Винни. — Он доносил федералам. Как ты думал, что с ним должно было случиться?
Винни махнул мясистой рукой взад и вперед.
— Пффф. Он не хотел в тюрьму. Когда эти ублюдки из ФБР держат тебя на крючке, ты должен сделать всё возможное, чтобы тебя не посадили. Братва не сможет защитить тебя за решеткой. Ты сделаешь всё возможное, чтобы держаться подальше от этой адской дыры.
— О чем ты, Винни? — потребовала я.
— Я говорю, что Джек вешал им лапшу на уши. Ровно столько, чтобы они не дышали ему в спину. Он ничего не сделал ничего, что могло навредить братству.
Брик кивнул, его глаза были почти закрыты.
— Это правда. Но боссам все равно. Они парятся только о том, что ты стучишь. Расскажи один секрет, или выдай все — тебя ждёт одинаковое наказание. — Он наклонил голову и посмотрел на меня прищуренными глазами. — Смерть.
Я сглотнула. Мы все знали, что это правда. Если пахан услышал, что к вам просто подошли федералы, он накажет вас, просто чтобы напомнить, кому должна принадлежать ваша преданность. Если у них были основания полагать, что вы сотрудничаете с правоохранительными органами, это означало… кое-что похуже. И значительно более болезненное.
