- В ту ночь вы были у преподобного Блеквелла?
- Нет, мы были здесь и молились. Знаете, Стоуни пообещал, что бросит пить, когда узнал, что я забеременела. Преподобный Блеквелл сказал, что он должен исправиться, чтобы стать хорошим отцом. Он также сказал, что Стоуни должен молиться Господу, чтобы его простили за все те годы, когда он жил как грешник. Но в тот день Стоуни сорвался и снова выпил пару кружек пива после работы. Когда он пришел домой около девяти вечера, я сказала, что он должен молить о прощении. Поэтому мы молились вместе, - она показывает жестом на репродукцию с Иисусом на стене, купленную в магазинчике «все по 10 центов».
- Почему вы не выступили в качестве свидетеля во время суда над Стоуни?
Она шокировано смотрит на меня:
- Я хотела, мисс Стентон. Я несколько раз просила, но мне сказали, что жена не может свидетельствовать в защиту своего мужа. Все говорили, что лучше дать возможность адвокату все уладить. Даже преподобный Блеквелл сказал, что так будет лучше. Кто я такая, чтобы спорить с преподобным?
Периферическим зрением вижу, как напрягается Харпер. Она также не может поверить своим ушам. Я продолжаю интервью:
- А Стоуни был плохим человеком до того, как вы забеременели?
Этот вопрос я задаю как можно деликатнее – он послужит основанием для определения характера и доверия к Джонстону.
- Мне стыдно это признать, но да.
От этого ответа все внутри опускается. До этого момента у меня сложилось абсолютно иное мнение об этом человеке.
- Да, он сквернословил и всуе упоминал имя Господа, и слишком много пил. Но с другой стороны он был не так уж плох. Он никогда не воровал. Никогда никому не причинял серьезного вреда. Он заботился о своей маме до того, как она умерла. Так что он нарушал только некоторые из десяти заповедей. Мне кажется, что многие люди намного хуже его, - она глубоко вздыхает и смотрит на меня. Я вижу и почти физически чувствую панику в ее глазах. И мне не по себе от этого.
- Мисс Стентон, скажу вам честно – я не понимаю, почему Бог так нас наказывает. Наверное, нам уготовано такое испытание. Может быть, Бог хочет так рано забрать Стоуни, потому что тот искренне раскаялся в своих грехах. Может быть, Бог просто не хочет, чтобы его мучили искушения. Мне надо принять это и вырастить его дочь богобоязненной женщиной. Преподобный Блеквелл очень заботится о нас с Лил.
Ну да, конечно. Я читала заметки Харпер об этом Блеквелле. Почти безграмотный, харизматичный священник-холостяк, чью паству составляют в основном бедные неграмотные женщины и дети. Даже и не сомневаюсь, что он обратил свое внимание на перспективную потенциальную вдову. Наконец, у меня есть то, что надо – достоверное алиби для Джонстона.
- Можно увидеть вашу дочь? Ее зовут Лил? Когда она родилась?
Улыбаясь, Алисия быстро поднимается, чуть не оборвав микрофонный шнур. Но Харпер еще стремительнее перехватывает ее, снимая провод. Кивком головы дает понять оператору продолжать снимать по ходу действия, пока мы перемещаемся в маленькую спальню, где мирно спит малышка Лил.
Глядя на это маленькое сопящее существо, я как будто вижу наше с Харпер будущее – как наш ребенок мирно лежит в своей кроватке, не зная об опасностях этого мира, сытый, в тепле и любви, и не могу сдержать своей улыбки. Поднимаю глаза и встречаясь взглядом с Харпер, понимаю, что она думает о том же.
* * *
Со следующим интервью проще. Мы едем обратно в Колумбус. Никогда раньше я не была так рада покинуть место интервью. В этом маленьком городишке слишком удручающая атмосфера. Куда бы мы ни шли, везде крутился поблизости какой-нибудь коп. Убийцы с оружием.
Энн Харкорт работает лаборантом по идентификации ДНК. У них очевидная проблема с хранением улик. Мы проводим интервью стоя. Оператор держит камеру на плече и ставит подвесной микрофон поверх ее головы. Надеюсь, все закончится быстро, и мы мирно разойдемся.
Начинаю задавать вопросы:
- Мисс Харкорт, спасибо за то, что уделили нам время. Скажите, пожалуйста, насколько вы уверены в том, что полученные образцы принадлежали мистеру Джонстону?
- Как вы знаете, в науке всегда существует некая вероятность для сомнений. Ученые очень не любят давать однозначные ответы. Но на сегодняшний день только у близнецов обнаружили одинаковый рисунок ДНК. Я бы сказала, что существует вероятность ошибочности нашего заключения равная 1 к 2,3 миллиарда. Это ДНК мистера Джонстона.
- Но ваши тесты не применимы к источнику ДНК, не так ли? Например, если я дам вам остатки органических веществ из-под ногтей и скажу, что нашла их на месте преступления, у вас нет способа проверить это, верно?
Она качает головой.
- Нет, конечно же нет. Я только могу сказать, кому они принадлежат.
- Расскажите нам, пожалуйста, как вы получили образцы для вашего анализа ДНК?
- Мы провели тестирование по просьбе самого мистера Джонстона, когда он попал в тюрьму. Образцы тканей взял тюремный врач.
- Но улики для сравнения были предоставлены офисом прокурора, а не мистером Джонстоном, не так ли?
- Нет.
- А кем же? Вы не могли бы припомнить?
- Обычно их передавали нам из офиса коронера. Но в данном случае было по-другому, насколько я помню. Сейчас уточню по записям.
- Спасибо.
Камера движется за ней, когда она подходит к картотеке за столом и выдвигает один из ящичков.
- О, да. Вот оно. Образец был доставлен Робертом Олдивом, а не Джози Эндрюзом, главным судмедэкспертом в офисе коронера, который обычно привозит образцы и подписывается. Этот Олдив из отделения полиции Джеймстауна, а не из офиса коронера. Это выходило за рамки обычной процедуры, поэтому я сделала пометку на файле. Меня это удивило, но меня не вызывали давать показания, а только затребовали лабораторные записи и отчеты.
- Вас не вызывали в суд?
- Ни разу, - качает она головой.
Весьма необычно.
Слишком необычно. Теперь все становится на свои места – Фредерика Джонстона забрали сразу в тюрьму, не попытавшись разобраться в деле, найти улики, указывающие на его невиновность. Просто для того, чтобы скрыть следы своего преступления.
Роберт Олдив является племянником и мэра и сержанта полиции. Роберт Олдив один из тех, кто встречался со всеми изнасилованными женщинами. И Роберт Олдив не является полицейским, сотрудником офиса коронера или прокурора. Он работает на своего дядю-мэра. Кроме того, Роберт Олдив попадает под описание человека, которого соседка Верретт видела в ту ночь.
Роберт Олдив – это тот, кого мы ищем.
* * *
Ну вот, пора начать интервью с человеком, кого я уже мысленно называю Стоуни. Человеком, которого суд присяжных из двенадцати добропорядочных мужчин и женщин признал виновным в жестоком изнасиловании и убийстве. Человеком, которого суд посчитал очередным больным сукиным сыном, как то чудовище, которое почти уничтожило мою душу и убило моего лучшего друга, а также с десяток женщин, чьим единственным преступлением было внешнее сходство со мной.
