Уверенным быстрым шагом направляюсь к выходу, медленно отсчитывая про себя секунды. Три... два... один...
— Беркут, — неторопливо останавливаюсь на звук собственного имени и замираю, не оборачиваясь. — Кончай уже. Разнылся как баба. Вези птенцов, куда надо. Я заберу их откуда угодно.
Другое дело. Говорил же. Уже не сорвётся он.
Глава 55
Парой нажатий кнопки на руле слегка увеличиваю громкость музыки. Пытаюсь немного отстраниться от дум, вслушиваясь в мелодичные звуки, и наблюдаю за дорогой.
Нервничаю. Очень сильно.
Хоть я и стараюсь поменьше пользоваться телефоном в пути, но сейчас делаю исключение и уже в который раз за последние дни набираю номер Ромы. Безрезультатно.
Поджимаю губы, а потом до боли прикусываю нижнюю. И снова стараюсь не думать о нем. Но внутри вновь что-то переворачивается. И зияет огромная дыра.
Я немного не рассчитала время и теперь слегка опаздываю за Кариной в сад.
На работу я вышла ещё в понедельник, как и планировала. Столько всего произошло буквально за какую-то неделю, что теперь все мне кажется чужим. И некомфортным. Даже собственное кресло вдруг стало неудобным и громоздким, неповоротливым. Бесконечное жужжание телефона весь день просто выводило из себя. А я с трудом сдерживала внутреннее напряжение и раздражение, чтобы ни на ком не сорваться.
Заказов поубавилось. Но я даже рада. Недавно звонила Лида и спрашивала, все ли у меня хорошо. А мне пришлось с вымученной улыбкой в голосе и наигранным воодушевлением заверить её, что все в порядке. Я вообще последние несколько дней все делаю вымученно.
Но хуже всего другое. Рома не выходит на связь. Нет, он не игнорирует мои звонки. Он просто уже несколько дней находится вне зоны доступа.
Да, он предупредил, что уехал на завод, а там связь так себе. Поэтому «скорее всего, телефон будет отключён». Дословно.
А я места себе не нахожу все это время. Сама звонила. Смс отправляла. В ответ лишь тишина или холодный голос оператора. А ожидание страшнее всего. Хочется кричать в голос. Хочется упасть на пол, стучать кулаками и орать, что это все очень несправедливо и что так не бывает. Он же знал, что я буду переживать!
Почему он не сказал правду? Решил, что это сможет ухудшить наше и без того напряженное общение? Чтобы меня не напугать ещё больше?
Чует моё сердце. Ни на какой завод он не поехал. Здесь что-то другое. И от этого на душе безвылазно обосновался лютый холод. И это что-то он предпочёл оставить в тайне, найдя и озвучив самую невинную причину отъезда.
Пытаясь увидеть в сложившейся ситуации хоть какой-то просвет, подъезжаю к саду и начинаю высматривать свободное место. На сердце с каждым часом становится все тяжелее. А вечера я теперь встречаю с опаской. И я страшусь думать о том, что будет, когда наступит завтра.
С привкусом горечи во рту аккуратно паркую автомобиль и выбираюсь наружу. Достаю сумочку с пассажирского сидения, перебрасываю ее через плечо.
Уже смотрю в сторону ворот и вдруг… замечаю тень.
Оборачиваюсь и не вижу ничего подозрительного: я не одна иду забирать ребёнка.
— Здравствуйте, — торопливо здоровается папа одногруппника Карины, — тоже припозднились сегодня?
— Да. Добрый вечер, — мягко улыбаюсь на добродушный вопрос. — На работе задержалась.
И пропускаю его вперёд, стараясь успокоить собственные нервы.
Мысленно умоляю собственное воображение не слишком шалить, и тут на моё плечо быстро опускается чья-то рука. А знакомый голос заставляет вздрогнуть...
— Яна, выслушай, пожалуйста.
Я отскакиваю в сторону, тут же пытаясь стереть с себя ненавистное касание.
Заглядываю мужчине в глаза и дрожащим голосом отвечаю:
— Зачем?
Антон смотрит уверенно, выжидательно. Он всегда был напористым, и, наверное, именно это меня настораживало больше всего.
— Яна, не нужно тебе это все. Послушай...
— Вечер добрый, — раздаётся агрессивный тон из-за моей спины, и я подпрыгиваю от неожиданности. Оборачиваюсь и вижу перед собой незнакомца. Брюнет неприязненно смотрит на Антона, препарируя его взглядом. — Какие-то проблемы?
Мужчина среднего роста, крепкой комплекции — есть в его виде что-то... в общем, хочется от него отодвинуться подальше.
— Ребят, мы просто разговариваем. Не суетитесь.
Я тяжело сглатываю и растерянно смотрю в другую сторону. Подмечаю ещё одного незнакомца, который остается чуть поодаль. Выражения мужских лиц не оставляют ни малейшей надежды на то, что без потасовки можно обойтись.
И именно сейчас мне захотелось позвонить Роме вновь. Но понимаю, что это бесполезно.
В панике провожу по волосам, не понимая, что делать.
Дыхание моё учащается, а по коже бегут мурашки.
— От девушки бы вам отодвинуться, — вновь гремит мужчина, а брови Антона недовольно сходятся над переносицей. — Она спешит.
— Ян, скажи им, что мы просто общаемся, — я буквально кожей чувствую, как на меня опускается тяжелый взгляд Антона. А сам он настойчиво продолжает. — Я всего на пять минут тебя задержу. Послушай меня, пожалуйста.
— Антон, ровно две минуты, и я уйду. Слушаю.
— Пусть отойдут, — снова заявляет Антон командным тоном.
Зарывается.
А я перевожу взгляд с одного мужчины на другого. Вот теперь я, можно сказать, лично познакомилась с охраной.
— Все в порядке. Буквально на две минуты.
Брюнет хмурится, не сводя с Антона внимательного взгляда, и отодвигается шагов на пять. Второй мужчина зеркалит его действия. Но сомнений не остаётся: если хоть что-то им не понравится, они вцепятся в Антона в ту же секунду.
Мою ладонь на миг перехватывают тонкие пальцы, опаляя своим теплом. Я опускаю взгляд вниз, молчаливо указывая на мужское запястье, и Антон мгновенно отпускает руку. Всего два месяца назад эти руки властно обнимали, подталкивая к нелёгкому решению, принять которое внутри меня противилось все.
— Ян. Ты что творишь? — произносит он
