Марата крепко обнимают меня и прижимают к себе. Штиль, вдруг поселившийся во мне, открывает второе дыхание. До боли в лёгких я пытаюсь надышаться им. Впитать в себя аромат печенья, который до сих пор мне кажется странным...
— Не пугай меня, — утыкаюсь носом в его грудь, — у тебя ведь нет проблем с алкоголем?
— Не было, — тихий смешок мне в волосы, от которого жужжащие мурашки заскользили вдоль спины, — но, если бы ты не позвонила, они бы наверняка появились.
— Марат, — мне крайне тяжело заводить этот разговор. Мой язык упрямо липнет к нёбу, а засуха в горле буквально заставляет меня давиться. Но этот разговор должен состояться. Хотя бы потому, что я хочу спокойно спать по ночам, а не мучить себя мыслями о том, где искать подвох и очередной удар.
— Говори, — его рука крадётся вверх по моей спине.
— Мне нужно знать, — веду плечом в сторону, останавливая его ласку, — я просто надеюсь, что ты скажешь мне всё, как есть. Что не станешь водить меня нос. Это важно для меня.
Я настроилась на мирный диалог. Я всё обдумала. До мельчайших деталей. Я готова принять даже то, о чём мне доложил Роб. И я готова закрыть на это глаза. Только в этот раз.
— Не пугай меня так, Дин, — кривая ухмылка на пару мгновений украшает его губы. У него очень красивый рот.
— Та девушка... — нервно облизываю губы и сдвигаюсь на противоположный край дивана. Так будет лучше. Потому что, когда он меня трогает, мысли из моей головы вылетают одна за другой, как пробки от шампанского, — которую я видела с Робертом. Я узнала: её зовут Марина. Она работает на Быковского. Так ведь? — он молча кивает, сосредотачивая взгляд на моём лице. Я замечаю, что он нервничает. Об этом говорят его зубы, что начали покусывать щёку изнутри и пальцы, которые вдруг сжались в кулаки. — Скажи мне, это правда, что ты её подослал к Роберту?
В гостиной Марата повисла тишина. Она тысячами игл пронзала кожу, заставляя пульс учащаться, а сердце колотиться так, что глотка начала вибрировать.
— Роб сказал мне, что это твоих рук дело, — поясняю, обхватывая руками свои плечи. Удерживаю их, чтобы они не дрожали от нервного напряжения, — что ты сделал всё, чтобы он мне с ней изменил, а я об этом узнала. Чтобы сама пришла к тебе... это правда?
Откровенно говоря, он уже мог не отвечать. Я всё поняла. Его глаза лихорадочно бегали от моего лица к собственным рукам. Туда, и обратно. Он раскрыл губы, намереваясь мне что-то сказать, но, будто передумав, стиснул зубы и отвернулся, поднимаясь с дивана. Глубоко вдыхая и направляясь к широкому окну.
Неужели не хватит смелости? Неужели струсил?
Надеюсь, что он всё же заговорит. Просто тянет время, собираясь с мыслями... он ведь не отпирается? Не ищет себе оправдания...
Мысленно ругаю себя за то, что того не желая, уже сама ищу ему оправдания. Но... я так хочу, наконец, спокойно вздохнуть. Дышать полной грудью, не думая о том, что он скрывает от меня что-то, что делает меня дуру.
— Марат? — шёпотом произношу его имя и, поднявшись за ним следом, замираю за его спиной, — считаешь, что я не заслуживаю правды?
— Я не предполагал, что всё так далеко зайдёт, Дин... — неожиданно заговорил, а его спина вздрогнула, когда я положила на неё свою горячую ладонь, — просто... всё вышло из-под контроля. Всё стало серьёзно. Я идиот, Дин.
Он поворачивается ко мне и обхватывает моё лицо своими большими ладонями. Слегка наклоняется ко мне, заглядывая в глаза. Я тону в них.
— Это был азарт. Бестолковый и неразумный. Я просто пошёл на поводу у своей прихоти. Прости, Дин. Это произошло так быстро. Я даже думать не стал. Просто увидел тебя на том вечере и понял, что... — замолчал на пару секунд, переводя дыхание, — понял, что просто хочу тебя. И всё. Как ребёнок. Просто хочу...
Я не моргая смотрела на его губы. Чувствовала, как каждое произнесённое им слово больно вгрызается в кожу. Чувствовала, как медленно слабеют мои ноги.
Просто хочу. Вот так просто.
— А потом я просто сошёл с ума. Я даже объяснить это могу. Ты...засела вот тут, — оторвал от меня одну руку и пальцами впился в свой висок, — это как болезнь какая-то неизлечимая. Меня ломало... и до сих пор ломит, если тебя нет рядом.
— Я просто не понимаю, — качнула головой, стряхивая его руку, которая всё ещё держала моё лицо, — когда ты успел это сделать? Мы ведь познакомились в тот же день?
Я много думала об этом. И меня ужасала мысль о том, что даже наше случайное знакомство было вовсе не случайным.
— На вечере и успел. Я приехал рано. Даже раньше, чем ты с мужем. Увидел тебя с ним, и в башке что-то взорвалось. Твоего Роберта я знал. Виделись пару раз. И... я сделал свои выводы о нём. А когда увидел с ним тебя...
— Что? — подталкиваю его. Всё это слушать не совсем приятно, но я хочу знать.
— Я просто понял, что ты не заслуживаешь этого дерьма, — на выдохе. Отходит от меня на шаг и растирает лицо ладонью.
— Да, — киваю, поджимая губы. Тихо усмехаюсь, — и ты решил подложить мне другое дерьмо. Так?
— Я не думал тогда, Дин. Я... прости. Прости меня, — опускает голову, стискивая пальцами переносицу, — я сто раз пожалел.
Ложь. Я больше, чем уверена, что он не жалеет ни о чём. Ведь он достиг желаемого. Я здесь. С ним. Как он и хотел.
— Есть ещё что-то, чего я не знаю? — я буду рада, если это всё. Не уверена, что сейчас готова вдаваться в другие подробности. Что сделано, то сделано. Как с моей стороны, так и со стороны Роберта.
— Спрашивай, — находит в полумраке мои глаза, — я расскажу тебе всё, что ты хочешь.
Но я не хочу больше ничего слышать. Этого на сегодня достаточно. Более чем. Внутри всё больно сжалось. Скрутилось, будто меня выжимают, словно тряпку. Отдышка...
— Займись со мной любовью, — выпаливаю, пытаясь вытеснить боль из груди. Смотрю на его удивлённые глаза. Он, кажется, не верит, что я действительно произнесла это. Но мне это нужно. Очень. Мне необходимо
