как выяснилось в ходе разговора, направлялся вовсе не в Сочи. Он был родом из Абхазии, и летел в родные края. Поэтому, пообещав мне эксклюзивную экскурсию, заставил записать свой номер и настоятельно рекомендовал связаться с ним, и пересечь границу, чтобы отправиться по таким местам, которых я “нигде и никогда не увижу”!
...
Марат
Я слегка успокоился. Да, мне было паршиво. Дерьмово. И я знаю, что Дине сейчас ненамного лучше, чем мне.
Уже прошло больше недели с того момента, когда я видел её в последний раз. Она не избегала меня. Но дала понять, что не готова пока принимать решение на счёт меня.
Сбежав от меня тем ранним утром, она не выходила на связь целый день. А когда, ближе к ночи, я всё же дозвонился до её подруги, то Дина, перехватив трубку, огорошила тем, что на несколько недель улетает в отпуск. Ни с кем, ни куда... без подробностей. Да и кто я такой, собственно говоря, чтобы она отчитывалась передо мной?
И мне пришлось засунуть в зад свой собственнический нрав, чтобы не начать допрос с пристрастием. Да. Я уже считал её своей. Возможно, я не прав, но ничего поделать с этим не мог. Я ведь когда-то уже решил, что больше не отпущу её. И я готов ждать. Это чуйка. Я знаю, что она будет со мной. В любом случае.
— Марат?
Слышу своё имя и неторопливо поворачиваюсь на зов.
— Надя? — отодвигаю от себя чашку с недопитым латте и поднимаюсь из-за стола, — неожиданно.
— Да, — она смущённо улыбается и мнётся на месте, — я сначала подумала, что обозналась.
— Присядешь? — киваю на свободный стул. Это весьма кстати. Подружки... они такие. Возможно, мне удастся что-нибудь узнать о Дине.
— Какими судьбами здесь? Ваш офис, вроде бы, в другом районе?
— Да я набегом. Здесь недалеко мой друг работает... — пожимает хрупкими плечиками.
Пока она усаживается, я прошу официанта принести ещё одну чашку кофе. Надя благодарно мне кивает и, наконец, складывает сложенные ладони под своим подбородком.
— Ну? А ты? Часто здесь бываешь?
— Да. Я тоже рядом работаю. Так, забежал после тяжёлого трудового.
А мысли мои только о том, как бы поскорее вывести её на нужную тему. Дина. Других интересов на данный момент у меня нет.
— Как твои дела вообще?
— Да нормально, — отмахиваюсь. Нервно цепляю пальцами свою чашку и прокручиваю ту по часовой. Вижу по лицу своей собеседницы, что она всё прекрасно понимает. Прячет улыбку за своей чашкой и тихо прочищает горло.
— Скоро Дина вернётся. Знаешь?
Ну, наконец-то! Спасибо тебе, Надежда!
— Догадываюсь. Ты с ней созваниваешься?
Потому что я — нет. Она в то утро оставила у меня телефон, который я ей дал. И всё. Я смог тогда выйти на неё только через... Надю.
— Да... — замешкалась, — пару раз созванивались. К ней мама прилетела.
— Куда?
— Ну, в Сочи. Она не говорила тебе, куда поехала?
— Нет, — странно, что Надежда не в курсе того, что Дина оставила меня в полном неведении.
— О... блин. Не знала... у неё всё хорошо! Отдыхает... она вообще никому свой новый номер пока не давала. Хоть этот придурок до неё дозвониться не сможет...
— А, ты о муже.
— Без пяти минут Бывшем муже, — ловит мой удивлённый взгляд, — она же на развод подала. Ещё месяц, и этот говнюк станет ей никем.
Замечаю, как Надя нахмурила свои брови, говоря о муже Дины.
— Не любишь его? — всякое бывает... не всегда супруги любят друзей своих вторых половин. И наоборот.
— Шутишь? Пусть ещё скажет спасибо, что Динка на него заявление не написала! Мудак. Он ещё легко отделался после всего того, что сделал?
Вот даже как?..
Я уставился на Надю. Она как-то резко замолчала. Кончиками пальцев коснулась своих губ и потупила взгляд. Что-то лишнее взболтнула?
— Надь?
— Что? — как ни в чём не бывало. Захлопала длинными ресницами и сделала глоток кофе.
— Есть что-то, что я должен знать?
Дина
Мне следовало догадаться о том, что так просто Алла Григорьевна не останется в стороне. Это не про неё. Везде, где можно засунуть свой нос — она это сделает.
Судя по тому, как во время отпуска она срывала телефон моей маме, Роберт посвятил мою дражайшую свекровь в наши с ним перипетии. И если первые два дня мама прислушивалась к моим просьбам не отвечать на её звонки, то на третий день совесть всё же одержала своё.
Моя мама не знала всех тонкостей нашего с Робом разрыва, поэтому недолго думая, передала трубку мне.
И... это были минуты настоящих откровений. Я, наконец, услышала всё то, что эта милая женщина думала обо мне все эти годы. Я впитала в себя каждое её слово. Молча выслушала все претензии и недовольства. Собрала каждый камень и спрятала его за пазухой. Пусть так. Я даже не особо переживала по этому поводу. Не знаю, что именно Роберт наговорил своим родителям, но судя по характеристике, прочитанной мне Аллой Григорьевной, я последняя, на кого её драгоценному сыну стоило обращать своё внимание.
Увы...
Что примечательно: она не единожды упомянула моего “любовника”, и сказала, что он ответит за всё. Вместе со мной. Уточнять, за что именно ему придётся отвечать, я не стала. Мне было достаточно того, что я услышала.
Мне нужна была поддержка мамы, и я её получила. Мне нужно было найти своё спокойствие, и я его тоже получила. Хоть и не в полной мере.
Этот отпуск был мне необходим. Я нуждалась в каждом проведённом дне на побережье Чёрного моря. Одна, или в компании близкого человека. Я познакомилась с чудесными людьми и впервые посетила Абхазию. Это действительно, как поговаривают местные: рай на земле. Горы, утопающие в зелени, десятки водопадов, бурные реки и невероятно голубые озёра.
Мой случайный попутчик Иван Семёныч встряхнул меня так, как давно никто не встряхивал. Он познакомил меня со своей роднёй и показал места, которые невозможно описать словами. Этот добрейшей души человек, заставил мысли о Роберте испариться в чарующих песнях Абхазского народа и в гремящем шуме местных водопадов.
Я возвращалась домой с чистой и лёгкой головой. Я знала, что как только сойду с трапа, то моя жизнь начнётся с чистого листа. Это будет новая страница и
