– Д-да… – с трудом вспомнил Клюев, рассматривая Женю. – Конечно.
– Герман Иванович обещал меня прописать, – деловито пояснила Женя. – Я сама из области, здесь учусь в педагогическом университете. И еще он говорил, что оформит на меня завещание.
– Да, – опять глупо повторил Клюев, не понимая, к чему клонит девушка. К тому же ему больше нравилось рассматривать ее, чем слушать.
– То есть получается, что это как бы моя квартира, – продолжала Женя. – И я, конечно, хотела бы ее поменять на что-то более современное, чем этот… барак. И чем быстрее, тем лучше. Пока Герман Иванович жив-здоров и не передумал. Тут наши с вами планы совпадают?
– К-кажется… Да, – окончательно впал в ступор от неожиданности Клюев. Наглость девчонки даже ему показалась слишком уж откровенной.
– Проблема в том, что одна соседка, Воронова, меняться не хочет просто из вредности, а Герман Иванович и все остальные находятся под ее влиянием. Но если мы с вами договоримся, то я обещаю убедить Германа Ивановича в необходимости переезда. И внука Вороновой уговорю, я ему нравлюсь, – это девушка произнесла деловито, без тени кокетства. – Старуха ему не откажет. Пустовалов, художник, тогда и сам согласится, он только из-за старухи упирается.
– А как мы можем с вами договориться? – постепенно приходя в себя, начал вникать в суть дела Клюев.
– Мне нужна двухкомнатная в хорошем районе, – отчеканила Женя. – То есть нам с Германом Ивановичем. Я понимаю, что она стоит дороже, чем его теперешняя квартира. Но ведь вам зачем-то очень нужен этот переезд, раз вы так… стараетесь.
– Не мне, а моему клиенту, – перевел стрелки Клюев.
Но Женя только отмахнулась:
– До вашего клиента мне нет никакого дела. Если вас заинтересует мое предложение, то я думаю, что в ближайшее время вы найдете варианты, которые мне подойдут.
«Вот стерва!» – с восхищением подумал Клюев, любуясь Женей. Такая красотка, а соблазнила старикашку, не побрезговала. Далеко пойдет девочка. Тем более что с виду такой ангелочек.
Но вслух пробормотал поспешно:
– Женечка, я очень рад, что вы пришли! Наши с вами интересы действительно совпадают, вы абсолютно правы. И знаете что? Давайте не будем откладывать дело в долгий ящик. Я могу прямо сейчас показать вам одну квартиру. Двухкомнатная, на Мичурина.
– Там же одни хрущевки? – уточила Женя. – Не подходит. Вы подыщите что-то действительно нормальное, а я вам позвоню. Скажем, завтра.
– Нет-нет, есть еще одна, как раз такая, как вам нужно, – заторопился Клюев, боясь упустить так удачно подвернувшийся шанс, который мог решить все его проблемы. Да и девчонка, черт возьми, хороша, хоть и стерва! – Давайте я вас подвезу и по дороге все расскажу. А может быть, вы согласитесь со мной поужинать?
День одиннадцатый
Возвращение блудного сына
События решающего дня в жизни старого дома и его обитателей начались еще до рассвета. К закрытым фанерными щитами окнам первого этажа, проваливаясь в сугробы, в темноте пробрались три темные фигуры. В руках они несли мешки, в которых позвякивало что-то металлическое. В окнах второго этажа, как назло, было темно: в предрассветных сумерках старый дом досматривал сладкие сны, и только в глубине одной из комнат, тремя окнами выходящей на улицу, слабо горела лампа – это была комната Ба.
– Черт, снегу-то с вечера навалило, – шепотом сказал тот, который шел первым. – И холодина, как назло.
– Ничего, зато от снега светло, и луна вон какая. Никакого фонарика не надо, – примирительно ответил второй.
– Так. Я начинаю, вы заканчиваете, как договорились, – вмешался третий. Судя по всему, он был главным, потому что те двое сразу замолчали. – И давайте тихо. К утру все должно быть готово. Доставайте – и вперед. Еще посмотрим, чья возьмет.
На часах была половина третьего – самое глухое время, когда все порядочные и законопослушные граждане сладко сопят в своих кроватях, подоткнув одеяла. Старая лампа с полинявшим зеленым абажуром, украшенным по нижнему краю круглыми бомбошками, освещала середину комнаты. В круге света сидели Ба и Герман Иванович и вполголоса, как заговорщики, что-то обсуждали. В комнате ощутимо пахло валерьянкой.
– Как она могла?! – причитал Герман Иванович. – И ведь ни слова никому не сказала! Мы все, все действуем абсолютно честно и открыто, а она! С виду такая тихая домашняя девочка!
– Герман Иванович, по-моему, вы несколько преувеличиваете житейскую наивность современных молодых девушек, – успокаивающе говорила Ба и поглядывала на часы. – Я говорила вам уже, что Женя – девочка рассудительная и самостоятельная. К тому же она согласовала это со Львом… как выяснилось позже. От него, кстати, я тоже не ожидала ничего подобного. Что поделаешь, это их решение, и совершенно бесполезно так волноваться, тем более задним числом. Хотите еще валерьянки? И я с вами.
Герман Иванович согласно кивнул, и старики на пару выпили валерьянки – похоже, уже не по первой рюмке. Помолчали.
– И к кому, к кому они пошли, вы только подумайте?! – опять взялся за свое Герман Иванович. – К этому уголовнику, бандиту, квартирному аферисту, который едва не убил Алексея Николаевича, который угрожал мне и даже вам – женщине! А если бы он ее… – Герман Иванович замолчал, придя в ужас от собственных домыслов.
– Все. Хватит, – Ба тихонько хлопнула ладонью по столу, Герман Иванович вздрогнул и посмотрел на нее с удивлением. – Герман Иванович, раз уж мы заварили такую кашу, то ныть – последнее дело. Женя – молодец. Узнала очень важные вещи. Без этого мы бродили, как в тумане. Теперь все прояснилось. Сейчас я вам дам термос с чаем и кружки, и вы пойдете на улицу. И оденьтесь потеплее. Хватит нам одной лежачей. Завтра нам предстоит тяжелый день. То есть уже сегодня.
* * *
Но рвануло гораздо раньше. В четыре часа сорок восемь минут – именно такое время звонка зафиксировали операторы, дежурившие на телефоне единой службы спасения. За несколько минут до этого мирно спавший проспект Ленина разбудили оглушительные выстрелы, и из дома номер 148 донесся душераздирающий крик. Трое людей в черном, переглянувшись, бросились от окон врассыпную, не разбирая дороги. Уже не скрываясь, они ворвались в подъезд, топая, вбежали по лестнице на второй этаж и там столкнулись с ошалевшими Ба и Германом Ивановичем, которые метались по коридору. За дверью квартиры номер девять продолжали очередями греметь выстрелы.
– Выбиваем дверь! – закричал невысокий человек в черной куртке, один из тех, которые орудовали внизу.
– А если там убийцы? – взвизгнул Герман Иванович. – Надо в милицию срочно!
Все замерли, прислушиваясь и обмирая от страха. Выстрелов больше не было слышно, но дикий крик, на минуту было стихший, возобновился с новой силой. Из-под двери девятой квартиры начал просачиваться едкий дым.
