Это был хороший день, день смеха и веселья, но очень уж утомительный. Немного поговорив с Ронни, он пошел спать и от усталости мгновенно заснул.
После того как отец и Джона уехали в Форт-Фишер, Ронни пошла искать Блейз, надеясь найти ее еще до того, как придется идти в «Аквариум». В конце концов, терять ей нечего. Самое худшее, что может случиться, — это если Блейз обругает ее или прогонит, так что ситуация не изменится. Ронни не считала, что Блейз внезапно изменит свое мнение, так что слишком надеяться на лучшее не стоит. В чем-то Уилл прав: Блейз — это не Маркус, у которого совсем нет совести, и поэтому она должна чувствовать себя хоть немного виноватой, верно?
Блейз нашлась на удивление быстро. Она сидела на дюне, наблюдая за виндсерферами. При виде Ронни она ничего не сказала.
Ронни даже не знала, с чего начать, и поэтому решила просто поздороваться.
— Привет, Блейз.
Та не ответила, и Ронни пришлось собраться с силами, прежде чем продолжать.
— Понимаю, что ты, возможно, не хочешь со мной разговаривать...
— Ты похожа на пасхальное яичко!
Ронни оглядела костюм, который требовалось надевать в «Аквариум»: бирюзовая рубашка, белые шорты и туфли.
— Я пробовала уговорить начальство разрешить мне носить черное, но они не позволили.
— Жаль. Черное — твой цвет, — коротко улыбнулась Блейз. — Что тебе нужно?
Ронни глубоко вздохнула.
— В ту ночь я не пыталась склеить Маркуса. Он сам ко мне приставал, и не знаю, почему сказал то, что сказал, разве что хотел заставить тебя ревновать. Ты, конечно, не поверишь, но хочу, чтобы ты знала: я никогда не была способна на подлости по отношению к друзьям. Не такой я человек.
Ну вот. Она выложила все, что хотела.
— Знаю, — кивнула Блейз, помолчав.
Такого ответа Ронни не ожидала.
— Почему же ты подложила пластинки мне в сумку?
Блейз чуть прищурилась:
— Я была очень зла на тебя. Совершенно очевидно, что ты нравилась Маркусу.
Ронни проглотила ответ, который положил бы немедленный конец их беседе. Блейз снова сосредоточилась над виндсерферах.
— Вижу, ты много времени проводишь с Уиллом.
— Он сказал, что вы с ним друзья.
— Были. Давно. Он славный парень, так что тебе повезло.
Блейз вытерла руки о джинсы.
— Моя ма собирается выходить замуж за своего бойфренда. После того как она это сказала, мы здорово поскандалили, и она вышибла меня из дому. Сменила замки, и все такое.
— Мне очень жаль, — искренне ответила Ронни.
— Переживу.
Ронни почему-то подумала о сходных обстоятельствах их жизни: развод, гнев, мятеж, второй брак матери. И все же, несмотря на это, больше они ни в чем не похожи. Блейз сильно изменилась с начала лета. Куда девалась жажда жизни, которую заметила Ронни, когда они впервые встретились. Теперь Блейз казалась старше своего возраста, словно состарилась не на недели, а на годы. И сильно похудела. Перед Ронни словно предстала та, какой она сама могла стать, и это совсем ей не нравилось.
— Ты плохо со мной поступила, — настаивала Ронни. — Но еще можешь все исправить.
Блейз медленно покачала головой:
— Маркус не позволит. Пригрозил, что больше никогда не будет со мной разговаривать, — монотонно, как робот, ответила она.
Ронни захотелось хорошенько ее встряхнуть.
Блейз словно почувствовала, о чем думает Ронни.
— Мне больше некуда идти, — со вздохом пояснила она. — Ма созвала всех родственников и потребовала, чтобы они не давали мне приюта. Объяснила, что ей очень тяжело, но мне необходима строгость, и что она достаточно мне потакала. Но у меня нет денег на еду, и если я не хочу спать на улице каждую ночь до конца жизни, придется делать как приказывает Маркус. Когда он зол на меня, даже не позволяет принять душ у себя дома. И не дает мне денег, заработанных на шоу, так что я, бывает, голодаю. Иногда обращается со мной как с собакой, и я это все ненавижу. Но что еще у меня есть?
— Ты не пыталась поговорить с мамой?
— Какой смысл? Она считает меня пропащей и на дух не выносит.
— Уверена, что это не так.
— Ты не знаешь ее. В отличие от меня.
Ронни вспомнила свое посещение дома Блейз и деньги в конверте, которые мать оставила дочери. Что-то не похоже на злую, бессердечную мать... Но Ронни не хотела этого говорить.
Блейз молча оттолкнулась и встала. Одежда была грязной и помятой, словно она носила ее целую неделю не снимая. Что, возможно, так и было.
— Я знаю, чего ты хочешь от меня, — неожиданно сказала Блейз. — Но не могу. Не потому что не люблю тебя. Наоборот. Ты славная девчонка, и не следовало делать того, что я сделала. Но я так же связана, как ты. И не думаю, что Маркус оставит тебя в покое.
— О чем ты? — насторожилась Ронни.
— Он снова говорит о тебе. И очень нехорошо. На твоем месте я держалась бы от меня подальше.
Прежде чем Ронни успела ответить, Блейз пошла прочь.
— Эй, Блейз! — позвала она.
Та медленно обернулась.
— Если когда-нибудь захочешь есть или тебе негде будет переночевать, ты знаешь, где я живу.
На секунду показалось, будто она не только увидела благодарную улыбку, но и что-то напомнившее умную жизнерадостную девушку, которую она впервые встретила в июне.
— И еще одно, — добавила Ронни. — Эти огненные шоу, которые ты делаешь с Маркусом, — чистое безумие.
Блейз печально улыбнулась.
— Ты действительно считаешь, что они безумнее, чем все остальное в моей нынешней жизни?
На следующий день Ронни стояла перед шкафом, понимая, что ей абсолютно нечего надеть. Даже если она пойдет на свадьбу, в чем до сих пор не была уверена, у нее не найдется ничего приличного. Ее одежда могла считаться приемлемой только в том случае, если бы ее пригласили на свадьбу к Оззи Осборну.
Но это обычная свадьба, на которой предусмотрен дресс-код. Гостям полагалось быть в смокингах и вечерних платьях. Она в жизни не думала, что придется посетить нечто подобное, и даже не привезла черные лодочки, купленные матерью на прошлое Рождество. Те, что по-прежнему лежали в коробке, ни разу не надеванные.
Она искренне не понимала, почему Уилл требовал прийти на свадьбу. Даже если она найдет способ выглядеть презентабельно, все равно ей там даже поговорить не с кем! Уилл — брат невесты; значит, ему придется сидеть за главным столом, а она даже за обедом останется одна! Ее, возможно, посадят вместе с губернатором, или сенатором, или с семьей, прибывшей наличном самолете... да она от стыда сгорит! А если добавить тот факт, что Сьюзен ее ненавидит, то вся эта затея выглядит нелепо. Мало того, просто ужасно.
