Регги открыл дверь и, едва взглянув на Дейзи, все понял.
– Проклятие! Что он наделал?
– Разбил мне сердце Рег.
Регги принял из ее рук вещи, и Дейзи послушно последовала за ним в квартиру. Она с трудом помнила, как добралась сюда. Только что кидала одежду в сумку, и вот уже стоит на пороге квартиры Регги. А в промежутке только неоновые огни, несущиеся за окном машины.
– Он дьявольски жесток! – продолжила Дейзи, обращаясь к затылку Регги. – Он снова втянул меня во все это, хотя я понимала, что это плохо кончится. Он снова заставил меня полюбить его. А потом разбил мне сердце. Опять.
Мне так больно, Регги, так больно!
На глазах у Дейзи появились непрошеные слезы. Она часто-часто заморгала, стараясь от них избавиться. Будь она проклята, если станет плакать из-за Ника Колтрейна!
– Вот сукин сын!
Регги усадил подругу, а потом ушел на кухню. Дейзи сидела одна, безучастно уставившись куда-то в пространство. Рег вернулся с чашкой чаю:
– Держи. Слава Богу, существуют на свете быстрорастворимые напитки! Выпей, Дейз, Это прекрасный успокоительный ромашковый чай. А знаешь, у меня есть твое любимое тыквенное печенье.
Дейзи решила, что, наверное, тронулась умом, когда увидела, что Регги разложил печенье на тарелке из дорогого сервиза, к которому обычно никогда не подпускал ее, объясняя, что она недостаточно бережно обращается с вещами.
– О Боже! Не сон ли это! – воскликнула Дейзи, потом взяла тарелку и осторожно поставила ее себе на колени, держа пальцами за зубчатые края. И тут ее прорвало: по щекам покатились слезы, которые она так старалась сдержать.
– Ну-ну! – успокаивающе произнес Регги и сел рядом.
Он поставил тарелку обратно на стол и обнял Дейзи за плечи. Она плакала навзрыд, а он ждал, пока она выплачется, периодически похлопывая ее по плечу или потираясь подбородком о ее волосы. Постепенно Дейзи успокоилась и затихла, только время от времени тихонько всхлипывала.
– Паршивый ублюдок, – выругался Регги. – Что он сделал? Опять бросил тебя?
– Сказал, что любит меня, – простонала Дейзи.
– Вот скотина! – снова ругнулся Регги, а потом удивленно посмотрел на подругу:
– Постой-ка. А разве это плохо?
– Да, если это бессовестная ложь! – Дейзи ладонью смахнула слезы с глаз и по-детски шмыгнула носом, вытирая его о рубашку Регги, потом откинулась на спинку дивана и добавила:
– Он не знает, что означают эти слова Рег.
Господи, какой же он врун! Он все это время собирался продать свои фотографии «желтым» газетам.
– Да ты что?! – удивленно воскликнул Регги. Пораженный услышанным, он даже не обратил внимание на то, во что превратилась его рубашка. – Сочувствую, детка. Ну и гад! Скажи, а чьи фотографии он хотел продать?
– Только представь – Джея Фицджеральда! Тот среди бела дня на свадьбе резвился с молодой девицей.
– Иди ты! Он же святоша!
– Если верить Нику, этот святоша запечатлен на пленке в момент, когда развлекался с какой-то девицей, которая явно ему не жена. И это заставило Дугласа натравить на паренька Ника пару славных молодцов, чтобы заполучить ту самую пленку, и тут, естественно, в игру вступила я.
– Ото! Джей Фицджеральд Дуглас… В голове не укладывается. Но, наверное, раз ты говоришь, значит, это так. – Регги протянул руку и похлопал Дейзи по колену. – А знаешь, Дейзи, в этом есть свои положительные стороны. По крайней мере Ник не спал с замужней дамой.
– Очень успокаивает!
– Извини, детка, я не пытаюсь смеяться над твоим горем. Я просто хочу понять сложившуюся ситуацию. Например, почему Колтрейн вдруг решил сотрудничать с «желтой прессой».
– А?
– Учитывая общество, в котором он работает, у него, наверное, была масса возможностей продать свои снимки и до этого. Так почему именно сейчас?
– Как он объясняет, из-за того, что Мо попала в беду.
– Это его сестра, так?
– Да.
Дейзи собиралась сказать еще что-то, но внезапный громкий стук во входную дверь заставил ее вздрогнуть.
Она прижала руку к груди, пытаясь унять тревожное сердцебиение.
Регги встал с дивана:
– Ну кто это еще? Не забудь, что хотела сказать, Дейз.
Я уж лучше разберусь с теми, кто так барабанит, пока они не разнесли дверь. Потерпите – уже иду! – крикнул он. А потом добавил, повернувшись к Дейзи:
– А я-то думал, у меня сегодня будет скучный пятничный вечер…
Регги ушел открывать дверь, а Дейзи достала из сумки джинсы. Быстро сбросив вечерний костюм, она надела их и стала снимать с пояса брюк внутреннюю кобуру, когда услышала, что Регги открыл дверь.
– Она у тебя? – узнала она голос Ника и в напряжении замерла.
– Она не хочет тебя видеть, Колтрейн.
– Как бы не так! Ей все равно придется со мной поговорить.
Наверное, Ник оттолкнул Регги, потому что через мгновение он уже появился на пороге комнаты. Сердце Дейзи грозило выпрыгнуть из груди. Она заложила кобуру с пистолетом за пояс джинсов и сунула руки в передние карманы, чтобы не поддаться искушению направить на него «глок». Больше она не позволит ему выбить себя из колеи.
Ник оглядел комнату:
– Отлично, вещи еще не распакованы? Поехали – там такси ждет.
У Дейзи мелькнула догадка, почему он приехал на такси.
– Не собираюсь я с тобой никуда ехать! – твердо заявила она и, изображая безразличие, присела на край дивана и стала натягивать носки. – А как ты меня нашел?
– Позвонил Бенни в «Золотую жилу» и спросил, где живет Регги. Дома тебя не оказалось, и я решил, что ты поехала сюда. Послушай, я понимаю, что наломал дров…
– Уж наломал так наломал! – вмешался Регги. – Ты вообще представляешь, насколько она ненавидит «желтую прессу»?!
Ник не отрываясь смотрел на Дейзи:
– Если вспомнить, что мой отец уничтожал ее мать с помощью таких газет, то я прекрасно представляю себе насколько.
– Ни черта ты не представляешь! – с жаром возразила Дейзи. – Ты и понятия не имеешь, каково это – вернуться в местечко, где соседи даже не желали с мамой разговаривать, а стоило ей выйти из дома, как соседские дети освистывали ее и обзывали наглой шлюхой и еще хуже.
Господи, как же Дейзи ненавидела их тогда за их злобные языки!
Ник присел перед ней на корточки.
– И скольких же ты проучила за неуважение к маме, Дейз? Одного? Двоих? Или всех в округе?
Он попытался взять ее за руку, но его прикосновение пробудило в ней чувства, которых Дейзи боялась, и она оттолкнула его.
Регги – предатель! – ответил за нее:
– Всех до единого. Так мы с Дейзи и познакомились.
Ник удивленно посмотрел на Регги:
– Вы были соседями?
– Я жил в нескольких кварталах от нее. Однажды я увидел, как ее пинают трое парней, которые думали, что если бьют девочку – или женщину, – значит, уже стали взрослыми. Ну я и решил сравнять счет.
