Я не могу и не хочу играть в эту глупую, бессмысленную игру. Ее правила мне непонятны, а другие игроки... Глаза, сами собой, устремились туда, куда были прикованы последние несколько минут. Я видела, что он тоже погружён в себя, его мысли отразились на лице печатью грусти и задумчивости, между его бровей полегли глубокие морщы – свидетели постоянных переживаний. Наши взгляды, уже в десятый раз за этот обед, встретились и снова мне стало трудно дышать. На короткое мгновение, пока длилась эта безмолвная связь, я почувствовала себя так, словно передо мной разверзлась чёрная бездна. Я падала. Падала все глубже и глубже, на самое дно, откуда уже не было никакого спасения и выхода. Единственное, чего мне искренне хотелось – протянуть к нему руку в надежде, что он прыгнет следом...
Нет! Ты не можешь, не имеешь права думать об этом!
– Мери, – собственное имя стало командой, чтобы вырвать меня из оцепенение и вывести из транса, – дорогая моя, вы совсем ничего не едите.
Миссис Ди Аллегро с нежностью накрыла мою холодную ладонь и отчаянно пыталась заглянуть мне в глаза. Ее голос звучал с неподдельный материнской заботой, от которой я уже успела отвыкнуть. Эта добрая, невероятно красивая женщина была воплощением любви и благородства. Такой же была и сестра Алессандро. Истинные леди, рядом с которыми я казалась себе настоящей серой мышью, случайно оказавшейся в обществе аристократов.
– Что вы, – еле выдавила из себя, сжав под столом руку в кулак, – все очень вкусно. Спасибо.
Кажется, мой ответ вполне устроил гостеприимную хозяйку. Наградив меня очередной ослепительной улыбкой, Карла Вероника подала знак горничной, чтобы начали убирать со стола.
– Вы не против небольшой экскурсии? – спросила Карла Вероника, когда мы допивали свой кофе. – У нас здесь очень красиво. Признаться честно, этот дом – один из моих любимых. Его спроектировал и построил мой покойный супруг... Мне нравится проводить тут время.
Глаза женщины подернулись пеленой боли, которую, хоть раз, переживал каждый. Это была тоска по белым временам, по людям, которых мы потеряли и никогда больше не увидим. Несмотря на время, которое учит нас жить с этой утратой, любовь и тоска по прошлому не проходят, не становятся слабее. Сегодня, я, в очередной раз, убедилась в этом.
– Действительно, – неловкое молчание, повисшее над столом, разрезал уверенный мужской голос. Я бы смогла узнать его даже в хоре из сотен голосов. Одного его звука было достаточно, чтобы мои руки покрылись гусиной кожей, а сердце замерло и упало вниз. – Такую красоту редко где можно встретить. Но, мне нужно сделать несколько важных звонков, если вы не возражаете.
– Конечно-конечно, – женщина жестом подозвала одну из горничных. – Мартина, проводи, пожалуйста, нашего гостя в его комнату.
Дмитрий поблагодарил хозяйку за обед и встал. Я же невольно наблюдала за каждым его движением, даже не поняв, что все это время совсем не дышала. Он, одетый в бледно-серые брюки, открывавшие взору загорелые щиколотки, и белую, хлопчатобумажную рубашку, казался мне ожившим изображением со страниц модного журнала. Этот Дмитрий Лебедев снова был другим, отличным от тех, кого я встречала ранее. С каждым разом, он словно превращался в другого человека, терял прежние очертания, обретая новые. Сливной хамелеон, который меняет свой окрас в зависимости от внешних обстоятельств. Но Дмитрий отличался от этого животного. Он был куда сложнее и многограннее. Его невозможно понять, нельзя разгадать. Он был для меня неразрешимым ребусом, задачей с множеством неизвестных. Сколько бы я ни пыталась, не могла понять той тайны, что скрывались в глубине его глаз...
– Что скажете вы? – и снова меня заставили отвернуться от него. Холод, который раньше сидел только в моем сердце, вырвался и стал окутывать меня ледяной коркой. – Мери, составите мне компанию?
– Нет, – настаивал внутренний голос. – Только не это, воробышек. Скажи ему "нет"!
Меня передернуло. Его влияние на мои поступки и мысли становилось все более ощутимым. Это пугало. Не могло не пугать. Волнение и недоверие к себе, к своим решениям и эмоциями не давало покоя. Я становилась заложницей того вымышленного мира, который создала в своей голове, поддавшись чарам пленительного миража. Замок из песка, который я выстроила для нас с Дмитрием, которого придумала сама же, начал рушиться. Он уже дал трещину под натиском жестой правды и не мог вынести новых ударов. Пора проснуться и прекратить этот чарующий, желанный, но абсолютно бессмысленный сон.
– Да, – оторвав взгляд от дверного проёма, за которым скрылся Дмитрий в сопровождении одной из служащих. – С удовольствием.
– Я не пожалею об этом решении, – поспешила заверить себя, чтобы заглушить противный червь сомнения. – Так правильно...
Алессандро помог мне встать, и мы вышли через витражные пластиковые двери в сад. Дневной воздух был пропитан сладким ароматом роз. Прекрасные цветы разных сортов и оттенков выделялись яркими пятнами на фоне зелени и изумрудного газона. Шум и суета, царящие вокруг, никак не сочетались со всей этой умиротворенной красотой вокруг. Казалось, произошла какая-то ошибка, в результате которой вся эта толпа сотрудников оказалась здесь.
– Вы очень молчаливая девушка, – сказал Алессандро, когда мы преодолели шумную толпу и оказались в тени оливковый рощи. В тоне мужчины не было никаких эмоций, он лишь констатировал факт, о котором мы оба были прекрасно осведомлены.
Разговор не клеился, да и особого желания или стремления к этому не было. Я не могла заставить себя забыть о произошедшем. Эхо в моей голове звучало, не замолкая ни на секунду.
– Вас беспокоит что-то? Я могу вам помочь? – мужчина говорил тихо, растягивая слова. Будто этим он давал своему собеседнику, то есть мне, возможность осмыслить значение каждого из них.
Я знала, что он смотрит на меня. Алессандро наблюдал за мной с той поры, как встретил у входа в свой дом. Не нужно обладать острым умом или профессиональной дедукцией, чтобы понять, откуда взялся такой интерес к моей скромной персоне.
Амелия была права, когда говорила, что мужчины не дарят цветы женщинам просто так. Тем более, такие огромные корзины, которые могут занять половину рабочего стола.
Мы шли по дорожке мелко двумя рядами деревьев, между нами было всего несколько сантиметров, но даже это не могло уменьшить тех километров, что разделяли наши миры. Алессандро был хорошим человеком с безупречной репутацией. У него было, о чем только можно мечтать. Он мог позволить себе огромный личный самолёт, больше напоминающий апартаменты в самом шикарном отеле. Ему принадлежал целый пятизвёздочный курорт. У него были дома чуть ли не в каждой европейской стране. А что есть у меня? Кто я на фоне всей этой роскоши?
– Нет, – ответила я, невольно обхватив себя руками. Даже в этот летний зной холод пронизывал до самых костей. Он проникал насквозь, вонзаясь в меня острым ледяными иглами. – Мне уже никто не поможет. Это невозможно...
Как ни странно, но я смогла произнести это слова без тени сомнений. Мой голос ни разу не дрогнул, не превратился в немощный шёпот. Эта маленькая победа была для меня настоящим поводом для гордости, ведь, если вспомнить последние шесть лет моего существования, можно по пальцам пересчитать все те разы, когда мне удавалось спокойно выразить свою мысль, стоя рядом с мужчиной. Тем более, рядом с таким, как Алессандро Маттиа Ди Аллегро...
Постепенно, мы вышли из рощи, оставив позади последние оливковые деревья. Впереди была лишь самодельная деревянная ограда, какие обычно встречаются в деревнях, за которой простиралась бескрайняя морская гладь. Кристально чистая вода переливалась под ярким солнцем, отбрасывая на берег сияющие кристаллы света. От места нашей остановки, до кромки моря было несколько метров свободного падения, из-за чего складывалось впечатление, будто мы оказались на самом краю земли. Мне еще никогда в жизни не приходилось видеть ничего прекраснее. Стоило сделать глубокий вдох, как во рту возникал знакомый солоноватый привкус, но даже он здесь отличался от того, что я помнила из своей прошлой жизни. Все вокруг было другим.
