выходим из роддома. Нас никто не встречает, кроме охраны. Нет кучи родственников и миллиона шариков, но мне и не надо всего этого. Я просто хочу быть рядом с дочерью.
Все как в тумане. Я жутко волнуюсь.
Мне открывают дверь машины. Я сажусь на заднее сиденье. Роман передает мне Анютку, и сам садиться рядом. Впереди водитель и охранник. Сзади замечаю тоже машину с охраной.
Словно чувствуя мое настроение, Анюта начинает плакать. Громко и заливисто.
Черт. Как же плохо, что я не могу и звука произнести. Если бы она только мой голос услышала, гораздо бы быстрее успокоилась.
– Не плачь, доченька. Мама рядом.
Целую ее в крошечный носик и быстро смахиваю слезы, но вскоре чувствую, как мужчина за руку меня берет и согревает мои заледеневшие от волнения пальцы в своей горячей ладони.
– Анюта чувствует твое настроение, и плачет еще больше. Мы просто едем домой. Все нормально, слышишь меня? Не бойся.
Ловлю серьезный взгляд серых глаз на себе. Невольно губу закусываю. Роман слишко близко ко мне.
Быстро жестами отвечаю, стараясь унять бешеный стук в груди от движения этого.
– Да. Извините. Я постараюсь не плакать больше.
– Тебе не на что извиняться, птичка.
Когда Волк мою руку отпускает, наконец, могу вдохнуть. Во мне бушует океан эмоций. Я боюсь его, но одновременно мое сердце стучит в бешеном ритме, когда Роман рядом.
Доезжаем до дома быстро. Роман помогает нам с Анюткой выйти, и несет малышку прямо в дом. Как только внутри оказываюсь, нас тут же Валентина встречает, и я вскоре оказываюсь в крепких объятиях женщины.
– Моя дорогая! Как я рада за вас, поздравляю с доченькой. Дайте хоть глазком посмотреть на нее. У меня хороший глаз, не переживайте, у самой трое деток.
Волк останавливается и немного наклоняет Анютку, чтобы показать, от чего Валентина роняет слезы и улыбается.
– Божечки мои, до чего же сладкая девчуля у вас родилась! Счастья ей, мужа хорошего, сильной судьбы.
– Спасибо, Валентина. Приготовь Илане завтрак.
– Да-да. Уже бегу.
– Идем. Вам надо отдохнуть.
Волк поднимается на второй этаж, и идет прямо в мою комнату, но как только я двери открываю, не узнаю ее. Совсем.
Тут все изменилось за ту неделю. От люстры до пола. Сейчас это вовсе не гостевая комната, как была раньше. Это настоящая детская. С кроваткой, нежными розово-белыми шторами и плюшевыми медведями на полках.
Так и стою завороженная на пороге. Как, когда он успел?
Волк укладывает Анютку в красивую деревянную люльку, а я только сейчас понимаю, что моей кровати здесь больше нет. Мне не на чем будет спать. Разве что на полу.
– В комоде должно быть все, что нужно ребенку и тебе, но если чего-то будет не хватать, скажи об этом. Вам привезут, что надо.
– Спасибо.
Опускаю глаза, когда мужчина подходит ко мне ближе. Уже через секунду он поднимает мое лицо, заставляя посмотреть в его серые глаза.
– Ты выглядишь просто убитой, Илана. Скажи мне, девочка. В чем дело?
Делаю глубокий вдох. В моей голове сейчас ураган от переживаний. Я просто не могу сейчас об этом говорить.
– Все хорошо. Спасибо, что позаботились о нашей доченьке.
Волк стоит слишком близко и смотрит на меня так…прожигающе остро. Черт, когда он научился читать меня без жестов?
– Что-то не так? Ты можешь мне показать. Мне бойся.
Маюсь, но начинаю показывать. Перспектива спать на полу мне не очень нравится.
– Здесь нет кровати. Можно мне хоть матрац или одеяло? Я думаю, что замерзну на полу.
– Нет, девочка. Нельзя.
Молчу. Почему-то не ожидала другого ответа от зверя. Я все еще дочь Озерова для Волка. Ничего не изменилось. Коротко киваю. Я понимаю.
– Теперь ты моя жена, и будешь спать в моей постели.
У меня нет слов, чтобы ответить Волку. Я теперь его жена, и этим все сказано. Опускаю голову, чтобы в этот момент он не видел моих глаз. Мне больно. Я не представляю даже, как буду спать с ним в одной постели.
Когда мужчина выходит, сгребаю Анютку на ручки. Вдыхаю ее сладкий запах. Ничего доченька, мы справимся.
Валентина приносит завтрак прямо в комнату, за что я предельно ей благодарна. Мне надо набираться сил, так как беременность и правда далась мне тяжело. Я должна восстановиться. Ради дочери.
Весь день я провожу с Анюткой в комнате, пока есть силы, немного разбираю вещи и осматриваю этот новый ремонт. Я думала, что в шкафу и комоде будет почти пусто, но нет. Там я нахожу целый магазин для малышей. От пеленок до пустышек. У Анюты будет все, и за это я и правда благодарна Волку.
Я кормлю Анютку грудью и радуюсь тому, что у меня все же начало появляться молоко. Грудь сразу же заметно потяжелела и налилась. Соски стали еще более чувствительными, просто до предела, но это не важно. Главное, чтобы дочка наедалась и быстрее набирала вес.
С наступлением первого вечера в качестве жены Волка я укладываю малышку в кроватку, а сама…стелю себе рядом на полу нечто вроде матраса из покрывал, куда с успехом укладываюсь. Я даже не думаю идти в комнату к Волку. Пусть он и муж теперь мне, но я не дам к себе прикоснуться. Ни за что. Его руки все также ненавидят меня и хотят сделать больно. Я знаю это. Я уверена.
Этот день был очень переживательным, и я сама не замечаю, как засыпаю прямо на полу, лежа на покрывалах у кроватки дочери. Благо, видимо, Анютка тоже устала, так как дала мне возможность хоть немного отдохнуть и не плакала.
Я спохватываюсь от того, что мне очень жарко, и как только глаза открываю вижу, что я больше не в спальне дочери. Я в огромной кровати. Волчьей кровати, и при всем этом бессовестно лежу у мужчины на плече в его комнате!
Тут же пинаю его в бок и вскакиваю, но сильная боль в животе тут же сгибает меня пополам.
– Ай! Илана, что стряслось?
Быстро хватаю ртом воздух. Я вообще не помню, как я здесь оказалась. Бросаю взгляд на улицу. Непроглядная тьма. Еще ночь.
Прикладываю руку к животу. Все еще тянет. Мне даже швы еще не сняли.
– Спокойно. Тебе нельзя так резко вскакивать.
Грубый голос прорезает тишину. Мурашки от него бегут по коже.
– Почему я здесь?
– Ты правда думала, что я оставлю тебя спать на полу?
– Да! Да, Думала. Я
