была неизбежна.
— Так не бывает, вы могли... Вы могли… — задыхаюсь.
Что не так с мужчинами в этой семье?
— Да ничего я не могла. Мне тогда всего восемнадцать было… Семья у нас консервативная и религиозная, — отмахивается женщина. — В общем, я прокляла Ильдара. И, видимо, моя ненависть к нему оказалась настолько сильной, что настигла его. Он попал в аварию за неделю до свадьбы. Мгновенная смерть. И вот я обесчещена, беременная, даже не вдова, потому что не успела выйти замуж. Мне тогда тоже хотелось утопиться, чтобы стереть этот позор. Рустам взял ответственность за меня и ребенка на себя. У нас состоялся фиктивный брак. Брак был выгоден и мне, и Рустаму, и моему отцу. Но между нами никогда ничего не было в интимном плане, ну вы понимаете…
— А… — сглатываю, не зная, что сказать. Нет, вопросов у меня куча, но… — Зачем вам нужно было так жить? Вы могли встретить другого мужчину и обрести с ним…
— Позвольте, я не буду объясняться. Я не могла. А Рустаму очень благодарна за то, что он взял вину своего брата на себя. Воспитывал моего сына и своего племянника, как родного. Я благодарна ему за заботу, понимание и щедрость. Поверье, под толстой броней этого мужчины очень много ценных настоящих качеств. Я никогда не держала его. Рустама просто все устраивало. Людям со статусом полезно быть семейными, чтобы казаться надёжными в глазах общества. В общем, нам обоим был выгоден этот брак. Я знала, что когда-то настанет момент. И главная женщина в его жизни появится… — снова задумывается.
Пауза.
Молчим.
Я пытаюсь переварить информацию. Мне многое непонятно. Но озвучивать свои мысли и лезть в личное не спешу.
— Вообще мы разводимся. Препятствовать и затягивать процесс я не стану. Но и вы, Диана, не препятствуйте нашему общению. Рустам все же мне дорог, как родной человек. Я и мой сын вам не соперники.
— Да я и не собиралась, — не могу подобрать слова. На меня столько всего свалилось, что хочется проглотить еще несколько успокоительных таблеток.
— Не нужно оправданий, дорогая. Мне пора. Берегите Рустама, пожалуйста. Повлияйте на него. Женщина, которую любит мужчина, имеет большую власть. Он в девятой палате, — сообщает мне она. — Всего вам хорошего, — поднимается с дивана и уходит.
Она уходит, а я остаюсь.
Женщина, которую любят…
Поднимаюсь с места, иду в туалет.
Заглядываю в зеркало. Выгляжу ужасно. Собираю волосы в косу, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Умываюсь. Все равно выгляжу не очень. Одёргиваю чёртово платье. Зачем я вообще его надела? Очень неудобное.
Выхожу, медленно иду по коридору. Третья палата, пятая, седьмая, девятая…
Замираю возле двери, втягиваю воздух. Стучу. Мне нужно разрешение, не могу пока вторгаться в его пространство без спроса.
— Да, — слышу довольно чёткий и бодрый голос. Выдыхаю, вхожу.
Палата явно не простая. Что-то вроде элитной однокомнатной квартиры. Но все это замечаю лишь косвенно. Я смотрю на Рустама… и вижу только его. Зависаем глаза в глаза. С ним все хорошо. И меня, наконец, прорывает. Не хочу, но слёзы сами собой стекают по щекам ручьями…
Глава 32
Диана
— Это что такое? Ты меня там похоронила, что ли? — сводит брови Рустам.
Он и правда выглядит неплохо. Больше усталый, словно не выспался. В спортивных штанах и белой футболке, до неприличия обтягивающей торс. Он лежит на кровати поверх покрывала. В руку воткнута капельница. Смотрю на нее, и слёзы льются сильнее. Ничего не могу с собой поделать. Меня словно прорвало, и я уже не в силах остановить этот поток.
— Ну-ка, иди сюда. Быстро, — голос строгий, и меня это радует. Все не так плохо. Подхожу к кровати, утирая проклятые слезы ладонями. — Ближе. Ко мне, сюда.
Отодвигается, освобождая мне место возле стены, со стороны, где нет капельницы.
— Нет, так нельзя, — мотаю головой, — это же больница, — всхлипываю.
— Можно. Ложись, — голос настойчивый. Рустам берет меня за руку и тянет на себя.
Он везде устанавливает свои правила.
Забираюсь к нему, опускаю голову на мужское плечо, прижимаясь к сильному телу. Глубоко вдыхаю его запах, и становится легче. Прикрываю глаза, когда его рука поглаживает меня по спине, волосам, а горячие губы целуют в висок. Вот оно, мое успокоительное. Прислоняюсь ухом к его сердцу. Стучит. Ровно, без сбоев. Всхлипываю.
— Всё, прекрати меня оплакивать, — шепчет мне в волосы. — Нет никакой трагедии. Я просто немного устал, вымотался. Организм дал сбой.
— Да как нет трагедии? Это я тебя довела, — прижимаюсь к Рустаму сильнее.
— Прекрати. Ты здесь ни при чём. Я сам виноват. Пренебрегал отдыхом и забил на здоровье. Ничего серьёзного, небольшой сбой. Вечером поедем домой. А через пару дней улетим отдыхать.
— Как улетим? — поднимаю голову, заглядывая ему в глаза. Спокойные, внимательные. — Я работаю. Мне отпуск не дадут. Я ведь только что устроилась.
— Да ну прекрати. Моя женщина не будет работать в какой-то захудалой конторе. Тем более там слишком много мужиков, которые возле тебя крутятся. Я дико ревнивый.
— Ну спасибо, — фыркаю. — Содержанкой я тоже не буду.
— Почему сразу содержанкой? Пойдёшь ко мне в отдел прогнозов, как хотела. Содержанкой не хочешь – будешь женой. А это уже серьёзный статус, не находишь? — усмехается.
Замираю на секунду.
Женой – звучит очень серьёзно.
— Попридержите коней, господин Юсупов. Вы еще не развелись и предложение мне не делали.
Снова ложусь на его грудь, прикрывая глаза.
— Развод – дело недели. Предложение будет. Ну ты не превращай меня окончательно в романтика, — усмехается.
— Ой, думаю, образ романтика вам не пойдёт. Вы мне лучше скажите... Всё,
