Логика пусть и корявая, но понятная: Артем годами винил во всем меня, вплоть до того момента, пока мы не начали общаться. Но потом-то что? Неужели даже не усомнился в том, что мог ошибаться? Это каким твердолобым и упертым надо быть, а?
Меня распирает от злости, кулаки сжимаются сами собой.
— Ты дебил! — рявкаю я. — Ты ведь общался со мной несколько лет! Неужели за все это время не понял, что я не такой человек? Предпочел верить россказням, которыми прикрылся в детстве твой брат? Я ведь считал тебя самым близким другом, а ты меня предал.
Хотя какая там дружба. Ее не было с самого начала.
И тут меня словно обухом по голове бьет. Я резко умолкаю и издаю мысленный стон.
А я-то сам что сделал с той, которую люблю? Врал, предпочел держаться за свою месть, чем поверить, что ошибся.
Ну крети-и-ин… Мне резко становится не до Артема. Он что-то верещит, краснея от натуги, а у меня перед глазами стоит Алиса.
«Ты представить себе не можешь, что я чувствую и каково мне, Назар. — Ее голос сочится грустью, болью и обидой, а по щекам бегут слезы. — Я так старалась тебе угодить, открылась, доверилась. Делилась таким, о чем не говорила никому и никогда. А ты взял и плюнул в душу. Предал. Предпочел считать меня вруньей, чем поверить сердцу. Нет, ты не понимаешь, что я испытываю».
Господи, она ведь почти слово в слово говорила то, что я только что сказал Артему.
Я болезненно морщусь. Прости меня, Алиса, теперь я точно знаю, каково тебе пришлось. Это же кромсающий на части шар, что разрастается в груди. С шипами из шока, гнева, обиды, боли, горечи, злости и много чего еще.
И ведь она все равно подпустила меня к себе. Удивительная женщина! Сильная, добрая. Самая любимая.
И очень великодушная. Лично у меня сейчас только одно желание: вытрясти из Реброва душу.
— Я ни в чем не виноват. Марат просто наврал, чтобы не разочаровывать тебя, — обрываю я его на полуслове ледяным тоном. — И вот еще что: хрена с два ты получишь мою компанию.
Артем кривится.
— У тебя нет выбора.
— Я найму лучших юристов.
— И они ничего не докажут.
То же самое сказала мне и бухгалтер. Но мне не хочется в это верить.
— Думаешь, я не продумал все от и до? Обижаешь, — ухмыляется Артем. — На бумагах твоя подпись. И вообще, ты должен радоваться.
У меня дергается глаз.
— Радоваться? — повторяю я эхом. — Чему, интересно?
Он точно поехал крышей.
— Тому, что живешь. Сначала я хотел отнять и твою жизнь.
Я смотрю в глаза человека, которому доверял, и понимаю: не врет и не юлит. Говорит так спокойно, как будто речь о рыбалке в тихом уединенном местечке. Он же как ярый фанатик, сектант. И как с таким договариваться?
— Почему ты передумал? — интересуюсь я.
Хватаюсь за эту мысль как за спасительную соломинку. Вдруг удастся переубедить?
— Какая тебе разница? — взвизгивает Артем. Вижу, еле сдерживается. — Думаешь залезть в мою душу? Не пытайся, не выйдет. Мне эти задушевные беседы на хрен не упали. Соглашайся, пока я не изменил решения.
Черт, неужели нет ни одной лазейки? Мне бы только выиграть время, я что-нибудь найду. Придумаю. Обязательно.
— Я даю тебе на размышления целых… — Ребров кидает взгляд на часы, — восемь часов. Жду ответ до конца рабочего дня. Не получу — документы полетят по прямому назначению: по нужным госинстанциям.
Черт! Мало, слишком мало времени. Но я все равно так просто не сдамся.
Тем временем Артем продолжает говорить, и его голос сочится ядом:
— Я знаю тебя и знаю, что ты точно что-то задумал. Не, ну ты, конечно, можешь потратить время на советы с юристами и поиск слабых мест. Но уж поверь: их нет. У меня, в отличие от тебя, была масса времени подготовиться.
Я вынужденно признаю, что он прав. Лихорадочно соображаю, что еще можно сделать. Может, переписать компанию, как он хочет? Пусть расслабится. А потом я все равно верну ее себе.
— Тебе уже никто не поможет, даже твой отец, — внимательным взглядом изучает меня Артем. — Лучше просто собери вещи и готовь документы к передаче компании. И да, часть подписанных тобой бумаг преспокойно лежит в моем сейфе. Это на случай, если ты решишь рыпнуться попозже. Ты ведь решишь, не так ли?
Вот сукин сын!
Он недаром общался со мной столько времени. Знает, как я мыслю, что могу предпринять. Все предусмотрел.
— Артем, ты ведь умный малый! Ты теперь знаешь, что твой брат врал тебе, — пытаюсь воззвать к его разуму. — У тебя есть время передумать. Я обещаю, что не трону. Дам уйти спокойно. Разойдемся мирно.
Ребров смотрит на меня с недоумением, даже приоткрывает рот.
— Ты меня за идиота держишь, Назар? Не тронет он меня, ха-ха-ха! Конечно не тронешь. Мы и так разойдемся мирно — уже сегодня вечером, когда ты дашь положительный ответ. Хотя мне придется еще несколько дней наблюдать твою дебильную рожу, пока будет идти процесс передачи компании.
Мы несколько секунд смотрим друг на друга. Он — взглядом победителя. А я — взглядом взбешенного донельзя.
Пора признать: он меня действительно прижал.
А раз так…
Уже не сдерживаюсь, в один миг подлетаю к бывшему другу, рывком поднимаю его с кресла и с удовольствием вминаю кулак в его физиономию. И еще раз. И еще.
Артем падает на пол, визжит, и лишь тогда я отступаю. Тьфу, слабак. Орет как баба.
— Это так, бонус в подарок, — цежу сквозь зубы, кивая на его окровавленный рот. — Компания твоя.
Переступаю через него и выхожу.
Иду прямиком на улицу, отмахиваясь от сотрудников. Мне решительно не до них. В этот момент я даже не различаю, что конкретно они говорят.
Выхожу из здания, сажусь на ближайшую лавочку и обхватываю голову руками.
Как я довел до такого? Как позволил отнять компанию? Как не уследил?
Не знаю, сколько минут проходит, прежде чем жужжащий рой мыслей в голове понемногу стихает.
Может, все-таки попробовать бороться?
Еще год назад я так и сделал бы. А теперь…
Качаю головой. Нет, я не могу себе этого позволить, потому что у меня есть Алиса и Никита. Я должен думать прежде всего о них, а не об уязвленном самолюбии. Как я буду заботиться о них, если окажусь в тюрьме?
И что Алиса скажет сыну? «Прости, сынок, папка так о тебе заботился, что аж за решетку угодил»?
Нет, это не вариант.
Проходит еще какое-то время, и я принимаю окончательное решение: придется начинать все сначала.
Горько усмехаюсь. Что ж, судьба снова дает мне пинок под зад. Увесистый и очень доходчивый.
Теперь я как никогда понимаю Алису, понимаю, почему она боится снова мне довериться. И понимаю, как мало я говорил о своих чувствах. Решил, что все и так понятно. А ведь сейчас внутри меня бушует целый ураган. Представляю, какой бушевал у нее, когда я обрушил на нее свою правду.
Ну а что, пришел, рассказал, как все было, и давайте, прощайте меня, я все осознал. Правда-правда.
Я варился во всем этом четыре месяца, прокручивая одно и то же днями и ночами: ведь это все, что я тогда мог. С чего-то посчитал, что Алиса залезет в мою голову сама и прочтет, как я сожалею.
Теперь понимаю, как ошибся.
Мне обо многом надо с ней поговорить.
Я встаю с лавочки, покупаю кофе в кофейне неподалеку и снова возвращаюсь обратно. Отхлебываю и в полной прострации смотрю на снующих туда-сюда людей.
Кофе горчит, но у меня во рту и так такая горечь, что я этого даже не замечаю.
Из горла вырывается смешок.
Ну, Алиса вроде хотела, чтобы я их не задаривал? Бойтесь своих желаний, они могут исполниться.
Свой счет я опустошил практически полностью, когда выкупил колье Марины. Но я ни капли об этом не жалею. Заработаю снова.
Хвала богам, я не рассказал Артему о новой задумке, которой заинтересовались инвесторы. Так что дайте мне несколько месяцев, и я снова встану на ноги.
Алиса и Никита в любом случае ни в чем не будут нуждаться. Я готов рыть носом землю, но у них будет все нужное. В конце концов, мне не впервой пахать сутками напролет, а теперь, когда есть ради кого, так и вовсе.
