пусть и тонкая, нить надежды на то, что я заслуживаю счастливой жизни в будущем. Пусть и далеком, но я приложу все усилия на ожидания и работу над этим.
Уильям лежал на спине пока я перебирала его сырые волосы. Он закрыл глаза и продолжал тяжело дышать. Мне было необходимо, чтобы он устал до такой степени, чтобы незаметно для себя заснул.
— Как только завтра будешь на месте, напиши мне письмо. На бумаге. Будем общаться таким образом, — проговорил он на грани шепота.
— Хорошо.
— Мы справимся с этим, слышишь? Расстояние нам не помешает, и мы не потеряем друг друга. Я найду тебя везде.
— Я верю.
Уильям поцеловал тыльную сторону моей ладони и вздохнул.
— Ты меня утомила, — усмехнулся он, заставив улыбнуться и меня.
Я склонилась и оставила невесомый поцелуй на его губах. Буду скучать по ним. Таким мягким и горячим.
— Давай спать. Из-за меня ты переживал и наверняка не спал всю ночь.
— Так и есть, — нехотя согласился он.
— Я буду рядом. Всегда буду рядом. Я всегда буду ждать только тебя.
Я прикусила нижнюю губу и сдержала навязчивые слезы. Они застыли на моих глазах, размазывая профиль Уильяма. Он улыбнулся краешком губ и расслабился. Вскоре я услышала сопение и поняла, что Уильям крепко заснул.
Я еще некоторое время любовалась им. Касалась подушечками пальцев каждого сантиметра его лица, запоминала каждый контур и изгиб, каждую ресничку. Я держалась из последних сил, но совсем скоро слезы отчаяния наполнили мою душу до основания, и я выплеснула из себя эту безысходную боль. Тихо заплакала на груди Уильяма, которая размеренно поднималась и опускалась благодаря спокойному сну.
— Что мне делать без тебя? Пожалуйста, только найди меня и забери. Укрой меня своей любовью и защитой. — Я подняла голову и посмотрела на его расслабленное лицо. — Я буду скучать. Очень сильно.
Я потянулась к его щеке и оставила на ней поцелуй. Капелька слезы упала на его нос, которую я бережно стерла и тихо встала с постели.
Когда оделась и вышла из спальни, я в последний раз повернулась и задержала на своем любимом печальный взгляд. Он безмятежно спит и чувствует некое спокойствие, потому что уверен, что я рядом. Возможно, я поступаю подло, что ухожу вот так, поскольку после пробуждения Уилу будет тяжело. Но я же эгоистка и мне намного проще уйти таким образом — тихо и без лишних эмоций. Мне проще уйти тогда, когда Уильям не смотрит в мои глаза. Я еще и трусиха.
Я покинула дом, в котором наполнилась большим количеством счастья и зарядилась приятными воспоминаниями. Их мне хватит до октября месяца. А возможно и на всю оставшуюся жизнь. Я способна довольствоваться малым, особенно если это малое — счастье.
Алиса
Именно в Майами я взглянула на все иными глазами.
В Майами я впервые влюбилась и настолько крепко, что уже не представляю своей жизни без этого человека. Его образ всегда перед моими глазами, только его запах я ощущаю и лишь в нем нуждаюсь. Уильям стал моим воздухом. Моей великой потребностью, моей целью, на пути достижения которой множество различных препятствий. Но я не оставляю надежды преодолеть их. Потому что это все, что держит меня в данный момент жизни в этом мире, когда я окончательно выдохлась и лишилась жизненной подпитывающей меня энергии.
В Майами я обрела настоящих друзей, с которыми даже не смогла попрощаться. Не из-за нехватки времени, нет. Я же трусиха, как оказалось, и боюсь своих собственных эмоций, любых их проявлений. Я не хотела видеть слез и не хотела долгих прощаний. А еще, я крепко держусь за надежду, что вскоре увижу их вновь, и эта разлука продлится не долго. Мы снова соберемся все вместе на берегу, сядем вокруг костра, и я обязательно им сыграю на гитаре.
В Майами я поняла, что мой отец дорожит мною и искреннее по-отцовски любит. Я нашла в нем защиту. Полюбила будто заново.
В Майами я полюбила океан еще сильнее.
В Майами я поняла, что такое спасение и какие различные интерпретации имеет это слово. Спасение от смерти, когда ты хочешь, чтобы тебя поглотил океан в свою бездну. Спасение от безразличия к жизни. Спасение от одиночества. Спасение от собственных страхов. Спасение от риска сойти с ума. И так же по-разному от всего этого кошмара меня спасал один и тот же человек.
В Майами я изменилась. Я раскрылась и показала себе и нужным людям себя настоящую. Раньше всеми силами только и делала, что скрывала свои страхи, эмоции и чувства, показывая только лицемерие, эгоизм и чёрствость. Теперь я знаю, как это прекрасно — быть искренней.
Но что самое главное, майами подарил мне свободу. Не только свободу для души, но и свободу для мыслей. Я перестала быть в плену кошмаров и видела только яркие сны. Он вселил в меня надежду на счастливую жизнь. Он позволил мне верить надежде и держаться за нее.
Майами зарядил меня воспоминаниями и стимулом — защищать то, что мне дорого. Перестать убегать и прятаться в комнате, зажавшись в уголочек как беззащитное существо, который надеялся на помощь, но так никто и не приходил. И это осознание окончательно сломило несчастное создание — ему захотелось исчезнуть. Но теперь у меня есть за что бороться. И монстр больше не сломает беззащитное существо, как бы он не старался. Его оружие — слово, которому я больше не верю, и никто из дорогих мне людей не поверит.
Через открытое окно автомобиля пробирался ветер Майами, смешиваясь с теплыми солнечными лучами. Он сушил мои слезы на щеках, пока я в последний раз смотрела за сменяющимся пейзажем города, заканчивающийся с каждым пройденным метром.
Я обязательно вернусь сюда, и мы с Уилом вновь будем кататься на мотоцикле под фонарями, освещающими ночные улицы Майами. Мы будем свободными и счастливыми.
Мы плавно остановились перед колонной машин, которые застряли в пробке, и именно сейчас мне захотелось посмотреть на зеркало заднего вида. Отец словно почувствовал мой взгляд и поднял глаза. До этого серьезный, сосредоточенный на дороге, ведущей в аэропорт, его взор мгновенно сменился на виноватый стоило ему посмотреть на меня.
Имею ли я право издеваться над собственным родным отцом и позволить ему до конца своих дней чувствовать себя виноватым? Заставлять ждать того момента, когда я все-таки произнесу слова прощения, но на самом деле всего лишь питать надеждой. Во мне не просыпается должное
