не давала знать о себе. Она словно испарилась и это сводило с ума. Еще через две недели я с болью, но понял, что все-таки потерял ее. Потерял ее в этом большом мире, чего так сильно боялся. Мой страх, о котором я всегда думал, будто материализовался.
Яркая надежда погасла, лишь остался тлеющий огонек, олицетворяющий мое рвение найти ее при любых обстоятельствах. Что бы с ней не случилось, что бы не происходило в мире, я найду ее.
Алиса моя жизнь и как любой отчаявшийся человек я просто хватаюсь за нее.
— Ты слышишь меня?
Я открыл глаза и увидел перед собой Майкла.
— Слышу конечно, — ответил я уставшим голосом. — Почерк знакомый, да.
Два года назад мы нашли три трупа девушек брюнеток в мусорных баках. Пробелы между убийствами три недели. Когда мы практически вышли на него, он залег на дно. Видимо, изголодался и вышел из тени.
Я допил кофе и громко поставил пустую чашку на стол. Мой друг, как и обычно, пристально смотрел на меня, уже зная, что я говорю о работе, а мыслями с Алисой.
Мой мобильник снова завибрировал. На экране высветилось знакомое женское имя. Оно заставляет меня чувствовать себя виноватым. Больше никаких эмоций, глядя на это имя и держа его на слуху, я не испытываю.
— Да, Меган.
— Уил, здравствуй, — послышался нежный голос на другом конце. — Не отвлекаю?
— Я собираюсь на работу. У тебя что-то срочное?
— Нет. Просто хотела встретиться вечером после работы. Ты не будешь занят?
Я тихо вздохнул.
— Я сегодня вряд ли освобожусь раньше. Давай в другой раз.
— Ладно, хорошо, без проблем. — Нежный голос наполнился небольшим количеством горечи.
Я сбросил звонок и уже после вздохнул с тяжестью. Я больше не хочу мучить эту девушку и играть на ее чувствах. Чувствую себя дерьмом, хотя мы оба знали, чего хотим. Просто физического расслабления, без обязательств. Что она только во мне нашла, ведь я даже не вел себя как джентльмен или как заботливый парень, переживающий о ней даже тогда, когда она попадала под дождь, потому то вечно оставляет зонтик на работе. За Алису я бы сильно переживал даже из-за таких мелочей.
— Хватит себя изводить, — послышался голос Майкла. — Присмотрись к Меган, она не плохая девушка. Начни с ней серьёзные отношения.
Я ненадолго задумался, а затем хмыкнул, представляя образ той, которая не даёт мне покоя.
— Не плохая, да. — Я поднял на друга глаза. — Но у неё не блондинистые волосы, у неё не карие глаза, у неё губы не цвета малины, она пахнет слишком сладко, она не маленького роста, и я могу продолжать этот список бесконечно. Она — не Алиса. Если у тебя получается забываться в другой женщине, то это не значит, что и у меня получится.
Майкл резко помрачнел. Он хотел бы что-то сказать в свое оправдание, но вместо потока слов сжал челюсть и встал из-за стола, поправляя ворот своей рубашки.
Я моментально пожалел о своих последних словах. У Майкла своя боль, о которой он молчит, потому что хочет забыть. Эту страницу он больше никогда не перевернет обратно. Даже воспоминания подавляет. Я так не смогу, поскольку у меня чуть иная ситуация. Отпустить, потому что необходимо, потому что так лучше и отпустить, потому что она потерялась — эти слова отличаются.
— Дай мне хотя бы по морде, — обреченно проговорил я, глядя на друга виноватыми глазами.
— Иди к черту, — процедил он. — Поехали.
Уильям
Мы с Майклом доехали до назначенного места. Там уже активно работали криминалисты и полиция. Вспышки фотоаппаратов над мусорным баком доказывали то, что мертвая девушка все еще лежит там, и мы успели до того, как ее вытащат оттуда и отвезут в морг на экспертизу.
Я бесцеремонно растолкал любопытных зевак, которые уже столпились здесь и тихо обсуждали произошедшее, приподнял полосатую ленту, и мы с Майклом вошли на место преступления. Отдельная каста этого сборища — журналисты, которые жаждут сорвать большой куш и сделать сенсацию. Хотя новости о преступлениях в этом городе настолько заезжены, что даже из убийств маньяка сделать сенсацию несколько тяжеловато.
Когда после окончания академии меня направили на работу в Чикаго, мне захотелось взвыть, ведь понимал, насколько здесь много работы. И действительно, стоило мне перешагнуть порог отдела, не посмотрели на то, что я новенький и только после академии, а взвалили кучу нераскрытых дел. В первый же день на моем столе образовалась Пизанская башня из многочисленных папок — от самых тонких, до самых толстых, готовые вот-вот рухнуть.
Сейчас я понимаю, что эта работа мне необходима. Чем больше работы, тем меньше времени на бесконечный поток мыслей об Алисе. Эти мысли крутятся вокруг двух составляющих — ищу я ее живую или все же мертвую. Эта непрерывная карусель сводит с ума.
Мы с Майклом приблизились к мусорному баку, возле которого стоял Фостер и записывал все происходящее на бумаге. Увидев нас он пожал нам руки. Я заглянул в бак и рассмотрел подарок, брошенный нам омерзительной личностью, за которой охотятся уже четвертый год. Он начал свои преступные деяния еще задолго до того, как к работе в Чикаго присоединился я. Число его насильственных преступлений варьируется от тридцати до сорока пяти жертв. Все девушки от двадцати до двадцати пяти лет, брюнетки. Точное число жертв за ним не установлено, поскольку некоторые девушки объявлены без вести пропавшими. Те, которых довелось найти, все они лежали мертвыми и голыми в мусорных баках.
На теле данной девушки многочисленные гематомы, руки связаны, на запястьях застывшая кровь. Под вспышками фотоаппаратов и так бледное тело превращается в белый мрамор. Таким видит маньяк искусство.
— Как думаешь, почему он убивает? И вот таким образом?
Молчание прервал Фостер, который вместе со мной начал рассматривать тело погибшей молодой девушки.
— Ты прекрасно знаешь, что у каждого маньяка психические проблемы. — Я повернулся спиной к мусорному баку и закурил. — Этот наказывает тех девушек, кто отдается кому попало.
Фостер издал смешок.
— Это ты так называешь проституток?
Я выпустил дым из легких.
— Среди жертв не было проституток, болван, — мрачно ответил Майкл и тоже закурил. Я постарался одной фразой, чтобы его настроение осталось скверным на весь оставшийся день.
— Так я называю тех девушек, кто изменяет. Он сравнивает их с мусором, — сказал я, посмотрев на Фостера.
Он открыл рот и на его лице застыла догадка.
— То есть ты имеешь в виду, что когда-то в молодости ему изменила
