Алисы никогда не существовало. А придумал я ее для того, чтобы усложнить себе жизнь. Придумал невыполнимое дело, чтобы проверить себя, ведь в работе у меня все идеально. Но под утро, когда я медленно начинал приходить в себя, снова видел ее во сне. Прошлое, в котором сохранилось наше короткое счастье. В моей голове рамка с живыми картинками, где мы с Алисой наслаждаемся прекрасной жизнью вместе, и это единственное светлое, что осталось у меня — воспоминания с ее участием. Алиса была светом в моей жизни и это все, что от нее осталось — маленькая светлая звезда. Чем дольше я без нее, тем яснее для моего страдающего сердца, что без Алисы я не смогу прожить.
Мне говорят, что она возможно тоже погибла в автокатастрофе с родителями. Но это «возможно» и держит меня на плаву и заставляет искать дальше. Нет ни единой информации о том, что Алиса ехала с родителями в этой машине. О семье Коллинз вообще нет никакой информации отныне. Я чувствую, что она жива. Даже если мои чувства меня подводят из-за дикого желания видеть ее живой и мне выпадет страшная участь найти ее могилу, я не стану жалеть, что потратил всю себя на ее поиски. Тогда я просто выстрелю себе в висок, и проблема будет решена.
У меня два пути — найти Алису живой и снова быть с ней счастливым или найти ее могилу и застрелиться рядом с ней.
Я вышел из ванной комнаты, вытирая свои волосы полотенцем, и сразу же направился на кухню, где мой заботливый друг уже заварил мне кофе, аромат которого заполнил все пространство.
Сколько бы я не отталкивал его, когда он пытается мне помочь банально не сдохнуть от выпивки и тоски, все же осознаю, что без Майкла я бы уже давно был на дне. Я бы не работал в полиции и окончательно превратился бы в безликого. Меня бы выперли, потому что некому больше прикрывать мой зад перед начальством.
Я сел за стол и сделал глоток оживляющей организм жидкости. В это же мгновение мой мобильник, оставленный со вчерашнего вечера на столешнице, завибрировал.
— Слушаю.
— Хилл, утро доброе. У нас труп девушки. Найден в мусорном баке.
Я вздохнул и надавил на переносицу.
— Фостер, у тебя принцип желать доброе утро перед тем как сообщить о трупе или это просто издевка?
Майкл издал смешок, а затем половина его лица затерялась за кружкой с кофе.
— Надо же сказать что-то хорошее перед таким ужасом. Адрес вышлю сообщением.
Я сбросил звонок, кинул мобильник на стол и вместе с кофе откинулся на спинку стула, снова делая большой глоток.
— Почерк знакомый.
Я прикрыл глаза, когда вдруг внезапно услышал в своей голове голос Алисы.
«Найди меня. Я буду скучать».
В моей памяти сохранились эти слова, которые Алиса говорила, когда я дремал. Она говорила еще что-то перед тем как уйти и больше никогда не вернуться, но сон будто специально стал глубже, и я провалился в него.
Именно в этот момент я упустил ее. Алиса уже уехала, когда я проснувшись не обнаружил ее рядом, не нашел в доме и побежал к ней, спотыкаясь об чертов песок. Я сохранял надежду, от которой не мог отказаться, что она сейчас откроет мне дверь, и я крепко обниму ее, пообещаю, что найду, и мы будем жить счастливо. Только пусть она не забывает мне писать. Мне было плевать на ее родителей, которые увидят эту картину и будут смотреть в недоумении.
Алиса стала моей, она моя ответственность, моя проблема, мой воздух, мое все.
Дверь открыла Эмма.
Пять лет назад.
— Где она?
Я осторожно оттолкнул Эмму в сторону и забежал в дом.
Пусто. Гнетущая тишина.
Нет признаков жизни, но в воздухе еще остались смешанные запахи парфюмов и свежеиспеченных круассанов.
— Уильям…
— Алиса! Алиса, мать твою, Коллинз, ты не могла поступить настолько эгоистично!
Я начинал злиться на нее. Эту эмоцию она вызывала во мне часто, но еще никогда у меня не было желания накричать на нее и как следует встряхнуть маленькое тельце в своих руках.
— Уильям…
Женская рука легла на мое плечо. Часто и громко дыша из-за ярости и обиды, я прикрыл глаза, пытаясь хоть немного успокоиться. Передо мной на темном фоне встал образ Алисы. Этот образ теперь никогда не рассеется из моей памяти. Он будет вечно перед моими глазами. Это как проклятие.
— Она уехала час назад.
Час назад… Всего лишь за час я потерял ее вот так, даже не попрощавшись. Эта маленькая дурная девчонка сделала все по-своему. Она не любит долгих прощаний, но не учла моих желаний.
Я решил подняться на второй этаж и найти ее комнату. Когда приблизился к первой белой двери, надавил на ручку и приоткрыл ее, то сразу понял, что попал по адресу. Я зашел в комнату и прикрыл за собой дверь.
Здесь еще сохранился ее запах. Нежный, притягательный, захвативший мое сознание. Запах персиков. Книги на полках, гитара, даже вещи в шкафу, когда я открыл дверцы. Она будто никуда не уехала и все еще здесь, вот-вот выйдет из ванной комнаты. Но это всего лишь мои желания, вызванные в сознании утопающим в тоске сердцем.
Я сел на ее мягкую кровать, затем лег и глубоко вдохнул запах с ее подушки. Это ее маленький мир, который вскоре сотрется из этой комнаты. Через пару дней больше ничего не будет здесь напоминать о ней.
Я говорил ей, что мы справимся и выдержим расстояние. Но стоило ей исчезнуть, как мне стало невыносимо терпеть ее отсутствие. Все мое естество требует, чтобы Алиса всегда была рядом со мной. Завтра она напишет мне письмо, а через несколько дней я получу его и увижу адрес. Может хотя бы знание о том, на какой точке находится Алиса, облегчит мою участь. Хотя первостепенным желанием будет сорваться и полететь к ней.
Я выдохнул и лег на спину. Все будет хорошо.
Наши дни.
Она не написала.
На следующий день из новостей я узнал, что Коллинзы попали в автокатастрофу. Мой мир, поддерживающийся Алисой, рухнул. Но после передали, что дочери в машине не было. Надежда засветилась в груди, одарила теплом. Мой мир начал восстанавливаться.
Я звонил ей сотни раз в течении недели, но абонент был вне зоны доступа. Меня одолевали паника и волнение. Больше никаких новостей о Коллинзах не звучали и не показывались, словно их никогда и не существовало.
Алиса не писала,
