девушка и теперь он наказывает тех, кто поступает так же?
Майкл посмотрел на Фостера так, словно набил рот лимоном.
— Тебя вообще за какие достижения повысили до офицера полиции? За заполненные бумажки? — Майкл ударил рукой по папке, которую держал Фостер, и та упала на сырую землю. В эту же секунду мой друг решил покинуть место преступления и ушел за ленточную линию ограждения.
— Что это с ним сегодня? Секс с очередной не понравился? — прокомментировал поведение моего друга слегка растерянный Фостер, приподнимая свою папку и оттряхивая от прилипшей желтой листвы.
Я бросил окурок и приподнял ворот своего пальто, защищая шею от промозглого октябрьского ветра.
— Считай, что так, — только и ответил я, хлопнув его по спине, и удалился за другом.
Я сел в машину Майкла на пассажирское сидение. Он сидел на водительском и продолжал курить, сохраняя свое хмурое выражение лица. В моей груди разрасталось чувство вины.
— Чувак, прости, я не хотел напоминать тебе о… — я осекся и тихо добавил, — …о ней.
Майкл вздохнул и откинул голову назад.
— Я всегда помню о ней.
Я посмотрел на друга с сожалением и неким пониманием. Двое страдающих, отказывающиеся существовать с большим пробелом в жизни, в котором не хватает такого нужного оживляющего элемента.
— Помнишь Руби?
— Та, с которой ты был в последний раз? Она у тебя была дольше остальных предыдущих, — заметил я.
— Да. У нее просто были рыжие волосы. Я, когда смотрел на нее со спины, представлял Виви. Даже замуж панировал ее позвать.
Я усмехнулся.
— Только ради рыжих волос? Ты совсем поехавший?
— Не суди по себе.
— Отличный аргумент. Ты так и не рассказал, почему вы разошлись.
Майкл затянулся и выпустил дым, который вышел из салона через открытое окно.
— Она начала говорить про нашу семью. Часто говорить. Когда это начало давить на мое сердце, я сказал, что не хочу этого и она молча вышла из машины. Больше мы не виделись.
Я тяжело вздохнул. Сначала несколько секунд размышлял, стоит ли озвучивать ему свои мысли по этому поводу, потом подумал о том, что мне нечего терять. Пусть Майкл не услышит меня и забудет мои слова в следующую же секунду, но друг не должен молчать, он обязан хотя бы что-то сказать. Настоящий же друг выложит всю правду.
— В этом твоя проблема, Майкл. Ты не делишься своей проблемой. Уверен, любая бы из твоих девушек приняла эту ситуацию. Вивьен точно. Она любила тебя и готова была на все. Когда она все же дала слабину и призналась тебе в чувствах, ты отверг ее, хотя у тебя был шанс все рассказать ей и пусть тогда бы уже она решала, как ей быть. Ты все решил за нее. Когда она прибежала ко мне вся в слезах, у меня было два желания: рассказать ей все самому и дать тебе по морде.
Майкл оживился и посмотрел на меня удивленным взглядом.
— Она приходила к тебе после того как я…
— …после того как ты лишил ее право выбора. Она искала утешения.
Майкл сильно сжал челюсть и нахмурился. Он тут же отвернул от меня свое лицо и провел по ней ладонью. Я решил сам успокоиться и дать ему дельный совет.
— Друг, у тебя есть реальный шанс жить с любимой женщиной и жить счастливо. Ты сам уничтожаешь себя своим молчанием. Если ты скажешь, от этого никто не пострадает. Даже твое чертово эго. Современная медицина решает многое.
— Пять лет прошло, — пробубнил Майкл. — У нее наверняка семья.
— Позвони и узнаешь, как она живет. Или это сделаю я.
Майкл раздраженно фыркнул и посмотрел на меня.
— Ты решил карму себе подчистить? Свою жизнь не можешь наладить, за мою взялся?
— Моя жизнь тяжелее твоей. Она в вечных поисках и не наполнена шансами. Лишь маленькой надеждой. Ты же способен наладить свою жизнь, надо всего лишь развязать язык.
Я открыл дверь и вышел из салона автомобиля, чтобы сесть в свою. Я нагнулся, прежде чем закрыть дверцу.
— И не потерять еще больше времени, — добавил я.
Весь оставшийся день я провел в отделе. Я был рад большой работе, но мне с каждым днем все тяжелее сконцентрироваться на одном и не перекинуться на мысли об Алисе. Мой мир последние пять лет беспрерывно крутится только вокруг нее. Просыпаясь утром я мысленно задаю один и тот же вопрос: «Как она живет сейчас?». А потом поток второстепенных вопросов, вытекающих из главного: «Улыбнулась ли она утром?», «Чем питается?», «Чем занимается в данный момент времени?», «Думает ли она обо мне?»
Я схватился за голову и глухо простонал. Моя кровь закипает в одно мгновение, мне становится трудно дышать, хочется встать под холодный душ. Это невыносимо. Мой организм настолько измучился и износился, что я уже не в состоянии контролировать себя. Стоит мне снова углубиться Алисой, как со мной начинает происходить чертовщина. Сердце заставляет, а голова противится, потому что здраво осознает, какие последствия несут за собой этот рой мыслей, анализа, самых различных логических операций — потеря контроля, потому что я теряюсь в информации.
Мысли об Алисе медленно меня убивают. Но это единственное, чем я живу. Странная последовательность и логика. Образ моей жизни уже давно невозможно объяснить логическим путем. Я просто схватился за один смысл — поиск Алисы — и продолжаю жить. Я живу лишь в двух случаях — это если Алиса будет рядом со мной или я буду искать ее до конца своих дней. Без этих составляющих я просто существую.
Цель подняться по карьерной лестнице, цель иметь хороший дом, много денег, цель сохранить свое здоровье — это все, к чему стремится нормальный человек. Моя цель найти родного мне человека, потому что без его присутствия в моей жизни все это не имеет никакого смысла. Я неосознанно отдал себя любви, когда вытащил Алису из воды, и теперь страдаю. Отдавать себя только любви — это большая ошибка, потому что кроме объекта своего обожания ты больше ничего не видишь. Доверять свою жизнь любви — категорически запрещено, потому что это явление слишком хрупкое. Хотя, когда любимый человек рядом, нам кажется, что нет ничего сильнее любви. Стоит потерять его, как она становится слабой.
Я как в тумане просидел за своим столом и писал отчеты о проделанной работе. Закончив к девяти часам вечера, выключил технику и покинул отдел. Слабый дождь заставил меня остановиться на крыльце под крышей. Я достал из кармана пальто пачку сигарет и вытащил последнюю. Маленький огонь
