— А Бенигно? — поинтересовалась Чела.
— Он в машине, — ответила Исабель. — Если будут звонить, скажи, что меня нет дома. Я отдыхаю.
— Хорошо, сеньорита. — Проводила глазами Исабель Чела и поспешила навстречу Бенигно, чтобы узнать у него последние новости.
Бенигно поставил машину в гараж, протер ее мокрой тряпкой, чтобы она блестела, прихватил с сиденья те папки с документами, что отобрала для изучения Исабель в офисе адвоката Пинтоса, и теперь со спокойной совестью шел на кухню выпить стаканчик вина. Тот ему не помешает, ведь сеньорита поедет в клинику еще не скоро.
— Ты рассказал сеньорите про драку? — Чела аж приплясывала от нетерпения услышать, как на эту историю отреагировала Исабель.
— Да, — кивнул Бенигно.
— И что сказала по этому поводу сеньорита Исабель? — Чела перешла на шепот.
— Понимаешь, Чела, — Бенигно вдруг начал сипеть, непонятно было, что он говорит. — У меня что-то вдруг горло пересохло, — просипел он еле слышно. — Ты меня понимаешь, Чела? Его необходимо чем-то прополоскать! — и Бенигно подмигнул кухарке.
— Ох, вы опять за свое! — воскликнула Чела, догадавшись, что хочет получить Бенигно, прежде чем поведать о реакции Исабель на сообщение о драке. — Пойдемте на кухню, у меня, кажется, есть кое-что, способное вылечить ваше горло, — она кивнула Бенигно в сторону кухни, и они тихонько направились туда. — Но только, Бенигно, — остановилась Чела у самых дверей, — вы мне расскажете все и как можно подробней!
— Конечно-конечно, — заторопился Бенигно, — пойдем скорее на кухню. Если я сейчас не прополощу горло, я не смогу ничего тебе рассказать. Горло у меня такое нежное!
Они заболтались, и Чела вспомнила о том, что необходимо разбудить Исабель, только под вечер. Чела поспешила в спальню сеньориты. Когда Исабель узнала, который был час, она рассердилась на кухарку.
— Почему ты не разбудила меня раньше? — Исабель надела скромное платье вишневого цвета.
— Вы так сладко спали, сеньорита, — нашлась, как оправдаться Чела, — что мне не хотелось вас будить. Но ведь еще не так поздно?
— Я знаю, — Исабель не могла сердиться на Челу, та, если разобраться, была не виновата, что она проспала. Ведь служанке никто не давал задания разбудить Исабель. — Я хотела быть в клинике пораньше, — пояснила свое недовольство Исабель. Она достала из сумочки изящную пудреницу и стала приводить лицо в порядок, хотя оно и без косметики было свежее, без единой морщинки.
— Чела, пожалуйста, скажи Бенигно, пусть готовит машину, — попросила она кухарку.
— Хорошо, сеньорита, — ответила Чела, и в это время раздался звонок у двери.
— Кто бы это мог быть? — спросила сама у себя Исабель. — Я никого не жду.
Это был Эмилио. Дождавшись, когда Чела откроет дверь, он спросил ее, тяжело отдуваясь, словно всю дорогу сюда не в машине ехал, а бежал бегом:
— Сеньорита дома?
— Да, проходите пожалуйста, — кивнула Чела.
— Привет! — бросил Эмилио, подходя к Исабель.
— Привет.
— Я был в клинике, — начал объяснять он. — И Бернарда сказала мне, что ты поехала домой.
— Я сейчас возвращаюсь в клинику. — Исабель давала понять, что времени на разговоры у нее нет.
— Но мне необходимо переговорить с тобой.
— Мне тоже нужно поговорить с тобой, — многозначительно ответила Исабель. — Я недавно узнала о некоторых неприятных вещах…
— Я хочу тебе все объяснить, — прервал ее Эмилио, поняв, что она уже знает о драке.
— Этого я и жду от тебя, — строго сказала Исабель. Потом она обратила внимание на присутствие Челы и, чтобы удалить ее, попросила: — Чела, пожалуйста, передай Бенигно, пусть подождет меня в машине. Я скоро буду.
— Хорошо, сеньорита. — Чела вышла из комнаты.
— Пройди сюда, пожалуйста, — Исабель пошла в другую комнату. Она так говорила с Эмилио, словно была старшей сестрой, собирающейся прочесть ему лекцию о правилах поведения. Они устроились в маленькой комнатке, где их никто не мог услышать.
— Значит, Фернандо, — не теряя времени даром, Эмилио решил перейти в наступление, — прибежал к тебе и нажаловался на меня, рассказав о драке? — спросил он, пряча за ироничной улыбкой свое беспокойство.
— Он ничего мне не говорил! — отрезала Исабель.
— Ничего? — Эмилио был удивлен. — Так кто же тогда сказал тебе?
— Не важно, от кого я узнала о драке. — Исабель была возмущена самим происшествием, ей было стыдно, что причиной этой драки послужила она. — Зачем ты затеял ее? Ведь у тебя не было никаких причин нападать на него.
— Не было никаких причин? — Эмилио едва не задохнулся от обиды. — Ты знаешь, Исабель, я жалею, что у меня не было под рукой фотоаппарата, чтобы запечатлеть в качестве доказательства одну сцену там, в клинике, когда вы сидели, обнявшись, и ворковали, словно голубки.
— Ты сам не знаешь, что говоришь, — покачала головой разочарованная Исабель. Она до этого дня гораздо лучше думала о нем.
— Нет, я знаю, о чем говорю! — настаивал Эмилио, не понимая, что своим упорством лишь портит отношения с Исабель. — Если ты сама не в состоянии защититься от приставаний этого подонка, то я его отважу от тебя, — пригрозил он.
— Не вмешивайся больше в мои отношения с Фернандо Салиносом! — Вспыхнула Исабель. Ее словно покоробило от той ненависти, с какой говорил о Фернандо Эмилио. — Я в долгу перед ним.
— В долгу? — Не понял Эмилио.
— В долгу, — повторила Исабель. — Фернандо оплатил гарантийный депозит, который требовала от меня администрация клиники. Неужели, по-твоему, я не могу быть по отношению к нему хоть немного благодарной?
— Но я же говорил, что возьму на себя заботы об этом, — начал было Эмилио, но Исабель прервала его.
— Я благодарна тебе за желание помочь, но сейчас оставим все так, как есть! — Исабель решительно поднялась и направилась к выходу. Этим она показала Эмилио, что разговор закончен и она торопится в клинику.
— Исабель, подожди! — Эмилио тоже поднялся, потрясенный ее резким тоном.
— Мне пора в клинику, — сказала Исабель.
— Я провожу тебя? — растерянно спросил Эмилио.
— Нет, не надо, — решительно отказалась Исабель.
Вернувшись от священника, Коррадо вошел в спальню, где уже ждала Мерседес, удивленная его долгим отсутствием. Кухарка забыла сказать ей о том, что он пошел в церковь.
— Мерседес. — Он взял жену за руку и посадил против себя. — Я должен рассказать тебе старую историю из моей жизни, которая произошла задолго до встречи с тобой, — тяжело начал Коррадо, не глядя в глаза жены, в которых зажглись тревожные огоньки. — Это произошло там, на Сицилии, в моем поселке, где я родился.
