нас приветствует высокий, худой, видный мужчина с песочно-русыми волосами. Джеймс представляется первым, сразу объяснив, что он хочет, чтобы любые оплаты производились с его личного счета. Рэйчел дрожит рядом со мной, она слишком волнуется, чтобы спорить. Это совсем на нее не похоже. Мужчина представляется и пожимает Рэйчел руку, прежде чем попросить ее следовать за ним в кабинет. Я беру ее за руку и иду впереди. Фэй чмокает Кая в губы и бежит за нами.
Как только мы втроем садимся, адвокат, он же управляющий партнер и один из самых опытных юристов в фирме, откидывается на спинку стула и просит Рэйчел объяснить причину своего визита. Мы с Фэй сидим по обе стороны от нее, и я беру Рэйчел за руку, когда она начинает рассказывать свою историю. Адвокат внимательно слушает, его лицо бесстрастно, пока Рэйчел говорит. Она пару раз не выдерживает, он вручает ей коробку салфеток. Подойдя к длинному серванту у стены, приносит стакан воды. Рэйчел молча протягивает Фэй салфетку, и только тогда я замечаю, что она тоже плачет. Я смотрю на нее с сочувствием.
Все время, пока Рэйчел говорит, мое сердце снова разбивается. Не так-то просто слушать это второй раз, но я горжусь, что она смогла открыться перед посторонним человеком.
Когда она заканчивает говорить, наступает неловкое молчание. Адвокат складывает руки перед собой на столе.
– Мне очень жаль, что это случилось с вами, мисс О’Келли. Очень жаль, и, если вы хотите подать в суд сейчас, у вас есть несколько вариантов. Вы можете подать гражданский иск о компенсации, или мы можем возбудить уголовное дело.
– Меня не интересует компенсация. Я не гонюсь за деньгами, я хочу справедливости.
– Хорошо, тогда будем подавать иск для возбуждения уголовного дела. В данных обстоятельствах нет срока давности, но генеральная прокуратура принимает решение в индивидуальном порядке. Учитывая ваш рассказ, возраст и тот факт, что преступник ваш брат, считаю, что к делу отнесутся очень серьезно. Однако, поскольку прошло определенное время и нет никаких вещественных доказательств, которые мы могли бы предъявить, а вы никому не доверились раньше, все сводится к вашему слову против его.
– А что насчет новых обвинений, выдвинутых против него в Корке? – спрашивает Рэйчел. – Это добавляет веса моему делу?
Он кивает.
– Возможно, но я не могу сказать наверняка до тех пор, пока мы не проверим. Я попрошу одного из наших сотрудников связаться с Ирландским национальным университетом в Корке и с местными представителями полиции, чтобы выяснить детали дела.
Рэйчел достает из сумки несколько бумаг и протягивает их через стол адвокату.
– Друг нашел девушек, которые также утверждали, что мой брат изнасиловал или пытался изнасиловать их. Они еще не заявляли на него, но, возможно, захотят это сделать, если узнают о моем случае.
Он кладет их в лоток для документов.
– Я попрошу свою команду изучить список. Вам также необходимо подать официальное заявление в полицию, но мы можем выбрать время, чтобы сходить туда вместе. Если хотите, моя фирма все устроит.
Обсудив аспекты дела и договорившись, что Рэйчел сделает официальное заявление на следующий день, мы прощаемся и выходим на оживленную улицу. Глядя на часы, я с удивлением осознаю, что мы провели на встрече более трех часов, и сейчас уже девять по местному времени.
Рэйчел молчит, пока мы идем, держась за руки, по оживленным улицам Дублина. Джеймс предлагает зайти перекусить в азиатский фьюжн-ресторан, но по выражению лица Рэйчел я вижу, что ей не нравится эта идея.
– Если хочешь, можем вернуться в отель и заказать обслуживание в номер, – шепчу я ей на ухо. Она с благодарностью смотрит на меня, и я обращаюсь напрямую к Джеймсу.
– Примем приглашение в следующий раз. Мы просто закажем еду в номер.
– Конечно. Без проблем.
Фэй притягивает Рэйчел к себе, чтобы обнять.
– Позвони мне, если тебе что-то понадобится.
– Хорошо, спасибо. – Она тиха, как мышка, и выглядит опустошенной.
– Береги себя, – говорит Кай, подходя к ней, чтобы обнять.
Джеймс с сочувствием наблюдает, как я обнимаю ее за талию и увожу прочь. На обратном пути мы не разговариваем, и я понимаю, что в голове Рэйчел бушует ураган. Последние пару дней она была невероятно сильной, и я ждал, когда она сломается. Думаю, этот момент настал.
Как только я закрываю дверь нашего номера, она начинает рыдать. Упав на пол, она закрывает лицо руками и безудержно плачет. Слезы заливают лицо, она обхватывает себя руками, раскачиваясь взад и вперед. Я скидываю ботинки и приземляюсь рядом с ней, обнимая и прижимая к себе.
Она плачет несколько часов, и слезы текут по моему лицу при звуках ее сдавленных мучительных рыданий. Душераздирающая сцена, но я рад, что она выплескивает это из себя.
Когда у Рэйчел не остается больше слез, я поднимаю ее и отношу на кровать, молча помогая раздеться. Достаю пижаму, помогаю надеть ее. Она не разговаривает со мной и не осознает мое присутствие. Она просто опускает и поднимает руки и ноги по мере необходимости. Мое сердце разрывается. Я укрываю ее одеялом и ставлю бутылку с водой рядом с кроватью.
– Хочешь, я принесу что-нибудь поесть?
Она качает головой.
– Я просто хочу спать, – шепчет она.
Я глажу рукой ее по голове.
– Хорошо, детка. Спи. Я буду рядом.
Ее стеклянный взгляд встречается с моим.
– Не оставляй меня.
– Я никуда не денусь. Обещаю.
Я сажусь на кровать рядом с ней, поглаживая рукой ее волосы, пока она не засыпает.
Крадусь в ванную и заказываю обслуживание в номер. Бутерброды, фрукты и маффины. То, что не испортится, если она проснется ночью и захочет поесть.
Через некоторое время мне пишет Фэй, узнать, как Рэйч. Я отвечаю, что она спит. Мы договариваемся увидеться за завтраком, и я решаю, что тоже могу лечь спать. Уже достаточно поздно, а мы рано встали. К тому же разные часовые пояса сбивают мои внутренние часы.
К счастью, обнимая Рэйчел, я довольно быстро засыпаю.
Проснувшись следующим утром по будильнику, я обнаруживаю Рэйчел сидящей в кровати и жующей фрукты.
