– Он ещё молодой, надо дать ему время. Некоторые взрослеют поздно.
– Особенно, если у них для этого причин нет.
– И это тоже, – согласилась Алёна.
– Кстати, о любимых родственниках, – проговорил Михаил, не глядя по сторонам и сосредоточившись на еде. – Не твоя ли это родственница глаза об тебя ломает, а ты даже не замечаешь.
Алёна невольно нахмурилась, кинула взгляд в сторону, но никого не увидела.
– Кто?
– Девушка, подозрительно на тебя похожая.
Если честно, у Алёны после этих слов мороз по коже пошёл. Мурашки спустились вниз по позвоночнику, стало очень неприятно, а Алёна неожиданно остро ощутила чужой взгляд, направленный ей в затылок. На стуле развернулась, и вот тогда увидела Вадима и Зою. Они сидели в стороне, наверное, поэтому Алёна их и не замечала всё это время. У Зои на лице было написано откровенное недовольство, а вот Вадим выглядел несколько сконфуженным. Но вряд ли это относилось к самой их нежданной встрече, кажется, бывшего жениха сильно смутил её спутник. Прохоров кидал на них с Михаилом пытливые, обеспокоенные взгляды, и о чём-то негромко переговаривался с возлюбленной. Зоя ему отвечала, но на Алёну смотрела практически неотрывно. Сверлила и буравила сестру взглядом, словно надеялась, что та распадётся на части и исчезнет из её жизни раз и навсегда.
Алёна отвернулась.
– Она на тебя очень похожа, – заметил Барчук.
– Не на меня, – проговорила Алёна, и вдруг поняла, что всё же волнуется, ей потребовалось некоторое усилие, чтобы заговорить. – На мать. – У неё вырвался злой смешок. – Просто поразительно, как она на неё похожа.
Михаил кинул на Зою быстрый взгляд.
– Маленькая людоедка, – сказал он через пару секунд. – Она этого плешивого хомячка сожрёт, и не подавится.
– Я его честно об этом предупредила, моя совесть чиста, – сказала Алёна и допила вино.
– Он проникся? – всерьёз заинтересовался Михаил.
Алёна качнула головой.
– Нет.
– Ну и поделом ему, – весело хмыкнул Барчук. – Хотя, его понять можно. С одной стороны. Когда такая ведьма на тебя грудью третьего размера напирает, сдаться легко.
Алёна уставилась на него, в растерянности моргнула. После чего возмущённо выдохнула:
– Миша.
Барчук захохотал, чем опять же привлёк к ним внимание окружающих, но его это мало интересовало. Он смотрел только на Алёну и ловил её реакцию. А себя шутливо ударил кулаком в грудь.
– Я бы не сдался.
Алёна снова возмущённо фыркнула, но всё же заинтересовалась:
– Что так? Третий размер же.
– Ну, во-первых, у тебя тоже третий, я доволен и счастлив. А, во-вторых, я таких заноз повидал немало, а у Прохорова, по всей видимости, пробел в жизненном опыте, захотелось вкусить по полной. Меня жизнь уже научила от подобных маленьких стервочек держаться на расстоянии. Я даже через зал чувствую, как у неё от злости всё внутри свербит. А я не люблю злых баб. Слов много, а толка мало.
– Ладно бы слов, – проговорила Алёна, отвернувшись. – Она ещё и пакости делает. У неё к ним талант, как выяснилось.
– Да нет у неё никакого таланта, – отмахнулся Михаил. – И если бы Прохоров решил разобраться, то вся эта её авантюра, шитая белыми нитками, сразу бы всплыла наружу. Алён, она подправила цифры, она с кем-то поговорила по телефону, представившись тобой. Всё, что нужно было сделать, это свести тебя лично с обманутыми клиентами. Но этого никто не сделал, потому что удобнее было вышвырнуть тебя из фирмы. И как всегда: всё дело в сексе.
– А, по-моему, всё дело в мужиках, – решила съязвить Алёна, красноречиво глянув на разоткровенничавшегося Барчука. – Потому что у вас мозги наоборот устроены.
Он глаза на неё вытаращил, но при этом едва сдерживал смех.
– Наоборот с кем?
Алёна решила ему не уступать, пусть и в шуточном споре, и указала на себя.
– С образцом идеальности.
Михаил поджал губы, хмыкнул, но разулыбался.
– Просто убила аргументом.
Алёна, в конце концов, тоже рассмеялась.
В тот вечер они с Зоей так и не поговорили. Не встретились ни в холле ресторана, ни в дамской комнате, ни у кого не было желания встречаться лицом к лицу и разговаривать. На расстоянии друг друга ненавидели. Хотя, Алёна не могла сказать, что ненавидит младшую сестру. У неё было странное отношение к ней, печально-брезгливое. Алёна до конца и сама не могла его понять. Она злилась на взрослого, незнакомого человека, каким Зоя выросла, а когда думала о нетерпении и брезгливости, сразу вспоминала её маленькой, вспоминала мать, собственное разрушенное детство, и Зою становилось жалко. Вырасти в таких условиях, без любви и заботы, это должно было наложить на её характер жирный отпечаток. Не было понятно, за что сестра ненавидит её, ведь, судя по убийственным взглядам, Зоя её на самом деле ненавидела. За что мстит, раз даже не помнит? Слишком мала для этого была.
Алёна с облегчением выдохнула, когда они с Мишей покинули ресторан, так и не столкнувшись с её прошлой жизнью. И ещё гадала весь вечер, что Вадим с Зоей подумали, увидев её, ужинающей с Барчуком. И как они с Мишей себя вели за ужином, как любовники или как начальник и его сотрудница, просто решившие поужинать вместе? Вроде за руки они не держались, на людях не целовались, Алёна даже под руку Михаила брать не стала, пока они не покинули ресторанный зал. Но на следующий день стало ясно, что если и пыталась что-то скрыть, то ей это не удалось. Зоя позвонила на следующее утро, и Алёна этого звонка совсем не ожидала. Они с сестрой не общались несколько недель, и, казалось, это всех устраивало. И поэтому ответить любезно у Алёны как-то не получилось, голос прозвучал раздражённо.
– Что ты хочешь?
– Поговорить.
– Раньше надо было разговаривать, – сказала сестре Алёна. – Когда имела хоть какое-то желание тебя слышать.
– Алёна, ты слишком близко принимаешь всё к сердцу, – неожиданно выдала младшая сестрёнка. Алёна всерьёз удивилась подобному заявлению, да ещё высказанному вполне миролюбивым тоном. – В жизни всякое случается.
– Что ты сейчас имеешь в виду?
– Давай пообедаем вместе, поговорим. Как сёстры.
– Сёстры? – невольно переспросила Алёна. Не верила ни секунды, ни одному слову. Внутри поднялся вихрь из возмущения, злости и обиды, но в то же время стало любопытно. В добрые намерения Зои поверит только полный дурак, но что-то сестре было нужно, и, возможно, стоило послушать. По крайней мере, для того, чтобы быть готовой.
Встретились через пару часов в кафе одного из крупных торговых центров в центре города. Зоя Алёну опередила, и когда та появилась в кафе, младшая сестра уже сидела за столиком у окна. В первый момент её не заметила, и Алёна, воспользовавшись моментом, к сестре присмотрелась. Что ж, Зое нужно было отдать должное. Поверить в то, что эта девушка считанные месяцы назад приехала в город, и выглядела откровенной, даже чуть вульгарной провинциалкой, было невозможно. По крайней мере, глядя на неё со стороны, не начав с ней разговор и не перейдя ей дорогу. За столиком кафе сидела стильно одетая, ухоженная молодая девушка, она поглядывала по сторонам с лёгким пренебрежением и высокомерием, без конца выискивая вокруг себя то, что её, по её мнению, недостойно. Она пила зелёный чай, аккуратно вилочкой отламывая бисквит, и постукивала тонкими пальчиками с идеальным маникюром по блестящей поверхности стола. И в этот момент совсем не напоминала Алёне мать, ни своим внешним видом, ни манерой держаться. К огромному ужасу, Алёна узнавала в ней себя. Пусть не нынешнюю, но ту, которой когда-то была, давно, в Москве. Потому что, не смотря на внешнее спокойствие, у Зои был взгляд охотницы.
Алёна приблизилась к столику и присела. Посмотрела на сестру, а та улыбнулась ей, но улыбка была фальшивой, чересчур воодушевлённой.
– Привет, – сказала Зоя.
Вместо ответа на приветствие, Алёна ей кивнула и поинтересовалась:
– Что за странное желание со мной встретиться? И только давай без игр в родство душ, ведь мы же семья. Не будем терять время.
