Я уже тогда хотела подать на развод, поплакав у мамы на плече и набравшись сил. А она насильно отвезла на дачу и закрыла на ключ. «Что за глупости?! Поплачь, позлись, – сказала, – а потом возвращайся к мужу и живи счастливо».
Как это, счастливо?! После того, как эта длинноногая пошлая Жанна пришла в нашу квартиру и заявила на тебя права?! Да я отмыться в душе не могла, думая о том, что ты был со мной после неё! Постоянно в голову лезло мерзкое родимое пятно на её голой коленке. Загорелой, но будто грязной. И казалось, что я сама измазалась в этой грязи.
Нет, я видеть тебя не могла, а не быть с тобой счастливой. Ты уничтожил своими «пробами» моё самолюбие! Ты убил Ташу!
Я откинулся на подушку. Мне не хватало воздуха. Сердце сдавило.
Да, я считал, что убил Ташу. И это так. Неосторожным вождением под градусом или поступком? Не важно, результат я знаю. И какая теперь разница? Я задел пальцем кнопку вызова медсестры. Но заявилась моя Кнопка, словно дежурила на посту. Ну, зачем…
– Раф, что с тобой?! – воскликнула она с порога, бросилась ко мне. – Ты совсем белый! Так сильно болит?!
Вошла деловитая Валя.
– Нужно рбезболивающее? – спросила она и сходу подошла к тумбочке, на которой были разложены лекарства.
– Нет! – резко выкрикнул я. – Ничего не надо! Оставьте уже меня в покое!
Медсестра пожала плечами и вышла, а Люба потухла и посмотрела на меня так, что я почувствовал себя свиньёй. Χотя какая разница, если я ещё хуже?
Отдышавшись, я, как мазохист, перелистнул на следующую страницу.
«А потом мы с ней на море поехали. И мама меня баловала покупками, походами по ресторанам, в СПΑ-центр. Только разве это был отдых? Мама всё долбила и долбила меня своим: это ты увлеклась дурацкими хобби и перестала заниматься мужем. Семейная жизнь – это труд, муж должен видеть тебя, нуждаться в тебе, быть кормленным с рук. Сидеть на твоей энергии. Мужчину приручить надо! Чтобы без тебя задыхался и жить не мог,и с чужих рук не ел, а от чужих ног плевался.
Мама показывала мне прелести шикарной жизни и говорила: с Рафаэлем у тебя всё будėт. А без него неизвестно. А мне тогда нужно было только, чтобы ты меня любил…»
А я и правда после её смерти дышать не мог… Жалел, что не умер.
Прости меня, Таша!
На груди прочно обосновался тяжёлый, как могильная плита, гнёт. Стало стыдно за то, что вдруг начал радоваться жизни и вообще живу. А перед Кнопкой стыдно за то, что обвиняю её в заразительном жизнелюбии. Возможно, её отец прав. Да нет, он точно прав: Любаша заслужила счастье, она слишком настоящая, чтобы жить в искусственном страдании.
«Марьяна – мой единственный друг. Только она и осталась на моей стороне. Сестра – тоже предательница. Иногда кажется, что Юлька вообще в тебя влюблена. Ты всех очаровываешь, Раф! У тебя всё для этого есть! Всех обманываешь улыбкой, галантностью, умом и умением держаться. Проклятой харизмой! Юльку,и ту забрал у меня! В отличие от родителей она не говорит никогда о выгодном партнерстве, бизнесе и бабках. Она просто восхищается тобой и каждому твоему недостатку находит оправдание. Как мартовская кошка в огромных розовых очках.
Я чувствую себя преданной. Не только тобой, но всей семьёй. Хочется сбежать, и чтобы вы все мучились от неизвестности. Психолог пo Скайпу спрашивает, если мне настолько плохо, почему бы мне просто не уйти от тебя. А куда? Опять на дачу под ключ? К наставлениям и выносу мозга? Кажется, я зря плачу психологу. Высказать ему всё? Нет, я же воспитанная женщина! Но крайне завидую тем, кто может выматериться и дать по морде! Я не умею быть невоспитанной, но очень хочу. Я, как чеховский «Человек в футляре». Только я живу не в футляре, а в коробочке из-под драгоценностей, на бархатной подушке, с баснословным ценником, сдавливающим шею. А ты носишь меня в кармане, как джинн в одной дурацкой восточной сказке.
Раф! Я хочу изменить тебе! Почувствовать других мужчин, может быть сразу несколько, их вкус, их нежность или грубость, да всё равно… Я хочу, чтобы ты узнал об этом и тоже страдал! Но я не могу, адюльтер – это ниже моего достоинства. Я не могу почувствовать себя шлюхой, хотя сегодня, когда ты пришёл с работы и захотел… почувствовала. Грязной. Одной из… Я расплакалась и сказала, что «болит голова».
Я застряла в тебе, как проклятая. Я задыхаюсь!!! А, может быть, это и не любовь? А зависимость? Навязанная извне программа?
Может, поэтому я часто желаю тебе зла. И злюсь сама. И страдаю. Я ненавижу тебя за то, что красив. Все бабы льнут к тебе. Не женщины, а бабы. Ими движут инстинкты, а не приличия. И я страшно боюсь, что одна из них забеременеет, и ты уйдёшь, потому что я не могу забеременеть. Я хожу по врачам тайком, но боюсь пить гормоны, чтобы не растолстеть. Я боюсь признаться тебе в своём бесплодии, потому что ты решишь, что я неполноценна. Я боюсь, что однажды ты заявишься с ребёнком в руках от чужой женщины и заставишь меня его воспитывать… Мне это так часто снится! Это мой личный кошмар».
Я моргнул, не понимая. Почему она молчала?! Разве я монстр? Разве не понял бы? Да, я хотел детей, но если она не могла, ведь были другие способы – усыновить, в конце концов. И просто ведь люди живут, бėз детей. Некоторые счастливо. Бедная Таша! Прости, что я сделал тебя несчастной… Я даже не думал, что настолько…
«Будь ты проклят Раф, за то, что все бабы мечтают откусить от тебя кусочек. Эта вот откусила… Возможно, не только эта? Сейчас хочется плюнуть на весь политес и этикет, на мой статус и опуститься до уровня площадной брани, пойти и выдрать патлы Этой, и пасть до суеверия, по-деревенски запалив ладан, как советуют в интернете,и зачитать наговор, чтобы вернуть тебя обратно,и сделать куклу Вуду и набрать иголок, чтобы уже лысая Эта, скончалась в муках!
Но ты вроде бы в семье. И не уходишь. Целуешь утром и шутишь как ни в чём не бывало, а мне хочется расцарапать тебе от боли лицо. Ты рассказываешь о своих удачных переговорах и о том, что договорился о спарринге с Фаризом. Α я еле сдерживаюсь,
