заслуживала, и не схватила Ксавье за лацканы его пиджака, заставив ответить, почему он так поступил с ней.
— Потому что… — ее рот открылся. Потому что он этого не сделает. Она смотрела на огни города, мерцающие в вечерних сумерках. Ксавье никогда бы не стал намеренно причинять ей такую боль — уж точно не ей. На его лице отразился шок, а затем гнев, но был направлен не на нее.
Джанаэ каким-то образом обманула его.
— Эбби?
Эбби подняла руку.
— Подождите. Я тут прозреваю.
— Звучит очень болезненно, — пробормотала Линдси, вызвав фырканье Роны.
— Мои навыки ассертивности ни к черту, — констатировала Эбби.
— Это и есть прозрение? — нахмурилась Линдси. — Нет, сестра, прозрение — это когда Бог вытаскивает свою большую задницу из облаков и бьет тебя по голове.
Эбби хихикнула и осушила свой бокал.
— Сегодня вы с Роной обрушили на мою голову настоящий удар.
— О, Кром, — Рона попыталась перехватить бокал Эбби и не смогла. — Ты сегодня что-нибудь ела?
— Нет, — Эбби налила себе еще вина. — И моя голова завтра будет болеть. Но, поверь мне, у Джанаэ она слетит с плеч, когда я с ней закончу, — она подняла свой бокал. — Но сначала я должна разобраться с мистером Я-был-неправ-Ледюком.
Два бокала звякнули об ее бокал в единодушном тосте.
Эбби едва не расплакалась, когда вошла в «Тёмные Небеса», и ее окружили знакомые запахи и звуки. Она скучала по этому месту.
— Эбби? — Диксон стоял за стойкой регистрации… которая снова была завалена бумагами. — Эбби! — он обогнул стойку и опустился на колени, сцепив руки перед грудью. — Скажи мне, что ты возвращаешься. Пожалуйста, — его щенячьи глаза, которыми он смотрел на нее, поколебали бы самую твердую решимость.
И его радость при виде Эбби заставила почувствовать такую легкость на сердце, что она смогла улыбнуться.
— Я еще не уверена. Посмотрим.
Поднявшись, он запустил пальцы в свою рубашку из бронзовых цепочек и оглядел ее наряд — черное виниловое платье, застегнутое до подбородка. Высокие черные сапоги. — Фантастический наряд Домины. Готовишься к битве?
— Совершенно точно. — Почти то же самое, что было на ней в первую встречу с Ксавье, только на этот раз ее образ был еще более закрытым. Противостояние было слишком односторонним, если один из противников был одет только в корсет и стринги.
— Заходи, милая. Не забудь потом вернуться и сообщить мне, что произойдет. Или… — Когда Эбби направилась к двери, она услышала гудок сенсорного телефона. — Джина, мой персик-пупсик. Не могла бы ты заменить меня за стойкой? Мне нужно кое-что посмотреть.
В главном зале двое Домов устанавливали сцену для демонстрации подвешивания. Несколько человек танцевали. За столами общались люди и обговаривали условия, прежде чем перейти к игре.
Но Ксавье не было.
Лестница в Подземелье, казалось, стала намного круче, или, может быть, ее подкашивающиеся ноги повлияли на восприятие реальности. Она миновала зону первой сцены, где Анжела убирала крест, а ее саб лежал на полу, завернутый в одеяло.
Пульс участился, Эбби прошла через комнату. Мимо сцены с поркой. Затем минула скамейку, расположенную по центру. Мужчина, которого пытали членом и мячом непрерывно стонал. С другой стороны доносились крики от игры с генитальными иглами.
Ксавье всё еще не было.
К своему отвращению, она заметила Натана. Что он здесь делал? Его молодая, с лицом бурундука, нижняя стояла на коленях возле секс-качелей, пока он проверял цепи. Его кожаная сумка лежала на скамейке неподалеку.
— Натан, — позвала Эбби. Проходя мимо, она подхватила короткую трость из его сумки для игрушек.
Он повернулся, не скрывая потрясения.
— Не могу поверить, что они тебя впустили.
— Ну, а я удивлена, что они не аннулировали твое членство.
— Если бы я состоял в «Тёмных Небесах», а не в «Серенити», меня бы выгнали, — его лицо исказилось от гнева. — Из-за тебя я на испытательном сроке. Мне пришлось пройти курс для новичков.
О-о-о, это было больно. Тем не менее, оно не компенсировало остальные его преступления. Эбби со всей силы ударила тростью по его спине. А затем с громким хлопком приложилась к его правому бедру.
Хотя его джинсы, должно быть, несколько ослабили эффект, Натан, к ее удовлетворению, вскрикнул.
— Это за то, что всю весну мы с тобой обсуждали наши серьезные отношения, пока ты возился здесь со своей игрушкой.
Он сделал шаг назад.
— Какого черта?
— И ты трахал мою сводную сестру, не так ли?
Его глаза забегали, а лицо покраснело.
Да, трахал. Она замахнулась, разрезая воздух, и трость ударила его по левому бедру.
— Черт! — он попытался схватить трость.
— Ты жалок, Натан. Ты должен овладеть собой, прежде чем пытаться овладеть кем-то другим.
— А ты шлюха, — его глаза были полны ярости, когда он сделал выпад вперед.
— Веселье окончено, — Ксавьер внезапно возник между ними. Не обращая внимания на Натана и Эбби, он хмуро смотрел на стоящую на коленях девушку.
Сердце Эбби разбилось при виде преданного выражения ее лица.
— Кирсти, — обратился к ней Ксавье. — Ты знаешь, что прошлой весной он был с Эбби?
Слезы навернулись на глаза, когда она покачала головой.
Холодный взгляд Ксавье заставил Натана отступить на шаг.
— Кемп, ты приносишь клубу и нашему образу жизни дурную славу. Я аннулирую твое членство. Все взносы будут возвращены.
Он взглянул на Тирола, самого крупного сабмиссива в их клубе… да и вообще, где бы то ни было. Сложенный как борец сумо, этот мужчина мог бы смотреться по-настоящему преклонившим колени только перед домом в прямом смысле. — Тирол, пожалуйста, проводи Кемпа.
— Как прикажете, Милорд, — возвышаясь над Натаном, Тирол жестом велел ему собрать сумку с игрушками. Одна из девушек обняла Кирсти и повела ее прочь.
Ксавье обхватил рукой запястье Эбби.
Она вырвалась и попыталась проигнорировать всплеск желания, вызванный его прикосновением. То, как ее тело предало ее, снова вызвало в ней гнев. Повернувшись к нему лицом, она сильно толкнула его в грудь, от чего он немного отступил.
Его брови сошлись вместе.
— Ты не лучше Натана, мой лже-Ксавье, — она вздернула подбородок. — Ты знал, что Джанаэ была моей сводной сестрой? Тебя вообще волновало это?
Его резкие черты лица ничего не выражали, пока он смотрел на нее так пристально, что она едва не отступила назад.
— Ты хочешь обсудить это прямо здесь?
Она, наконец, заметила, что люди стали стягиваться ближе к развернувшемуся представлению. Расставив ноги, она скрестила руки на груди, подражая его позе. Когда уголок его рта дернулся вверх, Эбби захотелось хорошенько пнуть его, но ее ноги дрожали слишком сильно.
— Конечно.
