черту.
– Саманта, тебе лучше отойти, ― услышала я, и то, что уловила в голосе Терренса, мне совсем не понравилось.
Открыла рот ― предприняла отчаянную попытку остановить его ― но для этого было уже слишком поздно. Терренс буквально выдернул Элиота из-за моей спины, а затем со всей силой ударил его в челюсть. Я взвизгнула, а Элиот покачнулся, едва устояв на ногах.
– Что ты творишь?! ― Закричала я. ― Совсем с ума сошел?!
– Пусть ублюдок скажет правду! ― Заорал Терренс в ответ. ― Пусть признается!
– Признается в чем?! В том, что собственными глазами видел, как ты целовался с той девицей?!
– Саманта, я понятия не имею, про кого ты постоянно говоришь!
– Я говорю о блондинке в твоей квартире, ― прошипела, понимая, что боль от обиды вновь сменилась яростью, ― на ней хоть нижнее белье было?
– Лорен? ― Вдруг спросил он. ― Ты её имеешь в виду?
– Да плевать мне, как её зовут! Лорен, Кики, Синтия, Шерил ― плевать! Я застала её полуголую в твоей квартире! И она ясно дала мне понять, что ты её трахал!
На мгновение между нами повисла разрывающая легкие тишина.
Я могла бы поклясться, что слышала, как бьётся его сердце. И мне казалось, что я абсолютно не слышу своё.
– Какого…
– Твои оправдания не прокатят. Не прокатят, ясно? Я всё видела сама! САМА! Своими собственными глазами! Видела её в твоей квартире. Видела вашу одежду на полу, пустые бокалы. И выражение её лица, когда она хвасталась лучшим сексом в своей жизни!
Меня несло, и я уже не знала, найду ли тормоза.
– Как бы ты не оправдывался ― это всё пустое. Потому что я САМА видела правду!
Выдохнула и резко замолчала, понимая, что мне катастрофически не хватает воздуха. И, говоря ― катастрофически, я не шутила.
– Господи, Сэм, ты серьезно веришь, что я мог так с тобой поступить?
Нет! ― Вопило сердце.
Факты! ― Орал разум.
Я разрывалась ― и разрывалось всё внутри меня.
– Я хочу верить, что не мог, ― прошептала, вопреки всему, ― но просто не могу понять… зачем ей лгать?
– Я не знаю, ― выдохнул Терренс, и единственное, чего мне захотелось в этот момент ― зарыдать в голос, ― но знаю, что, если она солгала, значит на то была причина.
Была… но какая?
– Тебе лучше уйти, ― услышала я и повернулась, не понимая, как вообще могла забыть об Элиоте, ― Саманте нужно отдохнуть. А ты совершенно этому не способствуешь.
– Зато ты, видимо, способствуешь на отлично? ― Взгляд Терренса переместился, скулы вновь сжались. ― Чего ты добиваешься, Кэмпбелл? Что тебе нужно?
– Чтобы Саманта была счастлива. ― Спокойно ответил он. ― Но ты явно не сделаешь её счастливой.
– Да неужели? ― Хмыкнул Терренс, вновь придвигаясь к нему. ― А ты сделаешь?
Глаза в глаза ― два хищника перед сражением. За меня ещё никогда не дрались, это было впервые. Но я отчетливо понимала, что не хотела этого.
– Хватит, прошу вас. Перестаньте.
– Я не изменял тебе, Саманта. ― Услышала я и подняла на Терренса взгляд. ― После той ночи… после той самой первой ночи, я больше так и не смог… ни с кем.
Я замерла, переваривая услышанное, но картинка всё никак не складывалась.
Я завертела головой, не понимая, почему.
– Ты водил девушек, я сама видела…
– Водил, ― подтвердил он, теперь подходя ближе ко мне, ― а затем прогонял. Потому что в каждой из них видел только тебя.
– О, пожалуйста, ― хмыкнул Элиот, ― думаешь Саманта поверит в эту романтизированную чушь?
Мы оба слышали Элиота, но оба продолжали, не мигая, смотреть друг на друга. Терренс ― с надеждой, а я ― с откровением.
Я верила его глазам, однако, всё равно осторожничала.
– Давай поговорим, ― продолжал он, ― наедине.
– Наедине?
Терренс кивнул.
– Только ты и я.
Я перевела взгляд на его протянутую руку, понимая, что всё внутри меня откликается. И откликается сильно. Но страх и обида никуда не делись. Они всё так же сковывали своими цепями, лишая меня кислорода.
― Саманта.
Терренс снова позвал меня, а затем я вновь поймала его взгляд ― теплый, успокаивающий, родной. Мозг отчаянно кричал, что я совершаю ошибку, но сердце так же отчаянно просило дать этому мужчине шанс.
– Прошу, давай поговорим дома, ― прошептал Терренс, и это «дома» как-то по-особенному отозвалось внутри меня.
– Я…
Элиот вырос передо мной так неожиданно, что я непроизвольно отступила на шаг.
– Саманта никуда с тобой не пойдет.
– Саманта достаточно взрослая, чтобы решить это без твоего собачьего носа, Кэмбелл, ― рявкнул Терренс, я увидела, как его глаза вновь запылали огнем.
– Проваливай, Хардинг.
– Ты районы не перепутал? ― Усмехнулся он. ― Это наш дом. Ты здесь лишний.
– Как и Саманта. Мы уедем.
– Что?
Что? ― Я резко вскинула голову.
– Что слышал, Хардинг. ― Ярость, с которой Элиот бросил это Терренсу, я ощущала в нём впервые. ― Я не позволю Саманте ночевать с тобой под одной крышей. Она поедет со мной.
– Нет, ― нервно усмехнулся Терренс, ― не поедет.
– Поедет.
– Место Саманты ― рядом со мной. ― Тихо сказал он. ― И всегда было.
Я не знала, почему, но его слова отозвались во мне как-то правильно. Будто бы всё было именно так, как должно было быть ― на своём месте.
– Элиот, ― прошептала я прежде, чем он успел ответить на выпад.
Он повернулся ко мне, посмотрел в мои глаза, а затем усмехнулся.
– Серьезно? Останешься с ним?
Я открыла было рот, чтобы ответить, но всё и итак отлично читалось на моём лице.
– Даже после того, что он сделал?
Я вновь приоткрыла губы, но слова не пошли.
По правде говоря, я не знала ответа. Не знала, сделал ли что-то Терренс и виноват ли он в чем-то. Но точно знала, что хотела дать ему шанс сказать правду.
– Элиот, ― я шагнула к мужчине, чтобы всё объяснить, но тот мотнул головой.
– Не нужно, Саманта. ― Резко оборвал он, как-то злобно усмехнувшись. ― Тут итак всё ясно. Он предал тебя, а ты его простила. Вновь как собачка прибежала к тому, кто тебя не уважает. ― Его слова больно резанули по живому. ― Я думал, что ты другая. Но по факту ты обыкновенная сука, которой нравится, когда её унижают.
Ещё не успела осознать, как жестко меня опрокинули об асфальт, как кулак Терренса уже прилетел Элиоту в челюсть. Жестко. Сильно. Гневно.
Вздрогнула, понимая, что должна остановить начинающуюся драку, но слова Элиота так больно въелись под
