секунд сладкой истомы мы напрочь потеряли тормоза.
Я цеплялась ногтями за его плечи, сходя с ума от каждого нового движения. Громкие на грани пошлости хлопки. Отчаянные горловые стоны. В этот момент мы не просто занимались сексом ― мы досуха выпивали друг друга.
– Господи, Терренс!
– Я чувствую, детка, чувствую, ― прохрипел он, приподнимая бедра и вколачиваясь в меня сильнее.
Мир вновь перестал существовать. Как и всегда рядом с ним.
Я вцепилась в его плечи, как дикарка, причиняя боль и осознавая это, а затем нашла его губы, впиваясь в них, как умирающий от жажды странник.
Терренс задвигался сильнее, а затем я закричала, чувствуя, как каждая мышца сжимается и меня прошибает восхитительно мощный оргазм.
Тело дрожало и горело. Сил не было даже просто открыть глаза.
– Терренс?
– Ммм?
– Кажется, я тоже не хочу без тебя просыпаться, ― прошептала, когда он перевернул меня и уложил на спину. Я услышала звук рвущегося пакетика, а затем его короткий смешок:
– На это я и надеялся, любимая.
После этого он заполнил меня, вновь заставив взорваться. Заставив, как и каждый раз ― всегда ― разлететься на миллиард мельчайших осколочков.
Я сидела в Жуке перед зданием офиса и смотрела на поблескивающие от солнца окна. Сейчас они казались мне другими. Весь мир казался другим. Опустила взгляд на наручные часы ― 8:56. Выдохнула, а затем открыла дверцу и выбралась из салона.
Терренс настаивал до последнего. Сказал, что плевать ему на все запреты ― он всё равно поедет со мной. Мне удалось уговорить его дать мне хотя бы час. Я хотела всё сделать сама. Так было правильно.
Прошла через турникеты по пропуску ― удивилась, что он ещё работал. Учитывая вчерашнюю потасовку между Элиотом и Терренсом, думала, мой босс уже заблокировал карточку и уволил меня ко всем чертям. Поднялась на знакомый этаж, подошла к кабинету.
– У себя? ― Спросила я у слегка ошалелой Аны. ― Один?
Она кивнула и открыла рот, но так ничего и не сказала.
А я не стала ждать. Повернула ручку и вошла.
Элиот сидел за своим столом и изучал какие―то бумаги. Не знаю, ожидал ли он увидеть меня ― и чего вообще ожидал ― но желваки на его лице заметно напряглись.
– Что―то хотела?
Он спросил спокойно. Но я видела, какого труда ему это стоило.
Молча подошла к столу и положила перед его носом листок. Немного бесцеремонно, но злость и обида во мне были ещё слишком свежи. Элиот оторвался от изучения контракта и посмотрел на текст.
– И что это?
– Заявление, ― ответила я, и только тогда он поднял на меня взгляд.
Я увидела ссадины и синяки на его лице ― скулы, глаза, нос, разбитая нижняя губа. И хотя тональный крем довольно―таки хорошо скрыл следы, я смогла их разглядеть.
– Уходишь?
Странный вопрос, учитывая всё произошедшее.
– Так будет правильно.
– Жаль. ― Только и сказал он, а затем снова отвернулся. ― Ты хороший юрист.
И это всё? Всё, что он мог мне сказать? Хороший юрист?
– Зачем ты солгал, что видел Терренса с Лорен? ― Я не выдержала. Хоть и обещала себе оставить всё в прошлом, но хотела знать. Понимать.
– Это важно?
– Мне ― да.
Некоторое время Элиот молчал, а затем внезапно откинулся на спинку кресла и, бросив на стол ручку, посмотрел на меня.
– У бывшего своего спроси.
– У Джорджа? А причем здесь он?
Элиот усмехнулся и отвел глаза. Этот жест получился настолько мерзким, что потряс меня. Я не узнавала человека в этом кресле. Он изменился. Стал жестче, злее, агрессивнее. И я поняла, что, если бы изначально видела его таким, ни за что бы здесь не осталась.
– Да потому что это он всё придумал.
– Придумал что? Подослал Лорен? ― Прошептала я, но Элиот снова усмехнулся.
– Да не только Лорен. Боже, ты и правда наивная, он был прав. ― Отвращение, с которым он бросил это мне в лицо, задела и опрокинула. ― Думаешь, наша встреча на дороге была случайной? Я нарочно въехал в твой бампер.
– Я не понимаю…
Он раздраженно выдохнул, но всё-таки объяснил:
– Мы с Джорджем познакомились пару месяцев назад. Тогда Кэмпбелл и сыновья только задумывался о сотрудничестве с Иджин. Мы встретились в баре, пропустили по стаканчику, перекинулись парой фраз. И он рассказал мне о тебе.
Рассказал обо мне…
– Джордж хотел и отомстить, и одновременно жаждал тебя вернуть. Чокнутый псих. ― Усмехнулся Элиот, продолжая медленно разбирать меня на крупицы. ― Попросил подкатить к тебе, постараться влюбить в себя. Я должен был быть обходительным, включить всё своё обаяние, пригласить тебя на ужин. И вот я въезжаю в твой бампер и даю тебе свой номер. Но ты не перезваниваешь. А затем, когда мы оба думаем, что делать дальше, вваливаешься в мой офис по липовому объявлению, которое опубликовала ничего не подозревающая Дебора, и я понимаю, что судьба сама дает мне карты в руки.
И я по собственной воле наступаю в уготовленный мне капкан…
– Джордж радовался, как идиот, ― ухмылялся Элиот, ― спал и видел, как будет корчить из себя долбанного рыцаря, когда я тебя брошу. Как ты простишь его, вернешься к нему, и вы всё начнете сначала.
Слышать всё это было невероятно больно. Особенно от парня, которого искренне считала хорошим. Сердце отстукивало по ребрам, но я заставила голос стать тверже:
– Я бы никогда к нему не вернулась. Между нами всё было кончено в тот день, когда он трахнул на нашей постели другую.
– В любом случае, таков был его план. ― Хмыкнул Элиот, определенно наслаждаясь ситуацией. ― Но вмешался этот Хардинг и всё испортил. Ты отменила ужин. И я понял, что ты ускользаешь. Пришлось действовать быстрее. Я начал постоянно писать тебе, пытался целовать. Но ты всё равно была без ума от этого придурка. Тогда мы с Джорджем поняли, что ты влюбилась.
Сердце подпрыгнуло, резко рухнув вниз, и я осознала, что так всё и было. Я любила Терренса. И любила сильно.
– Твой бывший заплатил Лорен несколько сотен, чтобы она притворилась соседкой Хардинга и проникла в его квартиру. Мы рассчитали время почти по минутам. Ты должна была застать её там, а она ― зародить в тебе сомнения.
– Твоя роль заключалась в том, чтобы их укрепить, ― поняла я, вспоминая ложь, в которую, как дура, поверила.
Элиот кивнул.
– Я должен был заставить тебя уверовать в измену Хардинга. Джордж сказал, для тебя это будет слишком сильным ударом. И
