Друзья встретились после разлуки только на Рождество. Изабелла помогала Пин украшать елку, вешая игрушки на колючие ветки. Потом вместе с Пин и Дженнифер они отправились в театр посмотреть «Щелкунчика». Энди и Шон должны были приехать на праздники. Насчет Билли Мэрилин была не уверена: у него шла серия игр за Суперкубок. Мэрилин, Джек и Брайан собирались смотреть главный матч, если команда Билли возьмет верх.
Праздник каждый встретил со своими, а на следующий день Иззи и Энди направились к Шону домой. Конни и Майк ушли в ресторан поужинать, оставив старых друзей пообщаться.
Изабелла рассказала ребятам, как здорово работать учителем в Этвуде. Энди поделился несколькими забавными врачебными историями, в которых участвовал сам вместе с однокурсниками. Было ясно, что учеба на медицинском ему по душе. Потом Иззи и Энди долго уговаривали Шона рассказать хоть что-нибудь о ФБР. Он сдержанно выложил какую-то довольно тривиальную историю, стараясь опускать детали и имена, но при этом так улыбался, что сразу становилось ясно: Шон очень доволен своей работой. Он почти закончил серию тренингов и возвращался в Вашингтон, где его ждала офисная работа. Изабелла, услышав это, вздохнула с облегчением.
Обсудив свои личные дела, они переключились на отсутствующего Билли и его любовные похождения, о которых читали в прессе. Недавно Билли засветился на вечеринке, где кого-то подстрелили. Якобы он занимался сексом в хозяйской спальне с какой-то известной моделью и был застукан копами на этом занятии. Шон грустно покачал головой, считая, что Билли очень рискует. Конечно, имидж звезды накладывал обязательства и диктовал определенные правила, но во всем следовало знать меру.
Иззи, Шон и Энди перекусили и прибрались на кухне, когда позвонил отец Шона. Он велел – скорее приказал – включить телевизор и повесил трубку.
В доме сразу возникла напряженная атмосфера. Шон торопливо прошел в гостиную, схватил пульт и включил телевизор. Изабелла и Энди, молча последовавшие за ним, встали рядом. Никто не знал, чего ожидать. Как только включился нужный канал, на экране появилось лицо Билли. Сразу за этим замелькали кадры: «скорая», завывая сиреной и моргая проблесковыми маячками, уносится прочь от жилого дома в Майами.
– Какого черта… – начал Шон, прибавляя звук.
На экране мелькали растерянные лица мужчин, каких-то размалеванных девиц. Затем голос за кадром произнес, что этим вечером известный квотербек Билли Нортон погиб от передозировки наркотиков в своем доме в Майами.
Все трое – Изабелла, Шон, Энди – стояли, онемев от потрясения.
– Боже мой, нет… – прошептала наконец Иззи и рухнула на стул. – Опять… опять это… только не Билли…
В повисшей тишине распахнулась дверь, – вернулись Конни и Майк. Все пятеро смотрели друг на друга, бледные, растерянные. Они думали о Мэрилин. Смотрела ли она новости?
Оказалось, о смерти Билли говорили уже по всем каналам. Если до этого момента Мэрилин и не знала о случившемся, то должна была узнать с минуты на минуту. Возможно, к дому уже подтягивались вездесущие папарацци, настраивавшие прожектора и микрофоны. Смерть Билли была грандиозным событием для мира спорта, и пресса наверняка готовилась раздуть из нее настоящую сенсацию.
Иззи душили рыдания. Все повторилось. Прошло четыре года со смерти Гэбби, и все повторилось. Она в отчаянии обводила взглядом близких. По лицу Шона было видно, что он в бешенстве. Если для Изабеллы потеря Билли была сродни потере Гэбби, то для Шона смерть Билли была новой смертью брата. Очередная потеря близкого человека, и вновь виной всему была пагубная страсть.
– Это просто безумие! – Шон заметался по гостиной, сжимая в бессильном гневе кулаки. Он вспоминал, сколько раз Билли напивался до беспамятства, как пытался всучить таблетку экстази после тестов на наркотики.
Бросившись вон из комнаты, он взлетел по лестнице на второй этаж и заперся у себя. Оставшиеся проводили его беспомощным взглядом.
– Я, пожалуй, позвоню Мэрилин, – решилась Конни.
У Мэрилин был очень странный тон – спокойный, ровный, почти ледяной. Кажется, она была в шоке.
– Я знала, что это когда-нибудь случится, – почти буднично произнесла она. – Он не выдержал того, что на него свалилось. Потеря любимой, слава, ответственность. Не смог противиться соблазнам. Просто не успел научиться…
Это была чистая правда. Парень, едва достигший двадцати одного, зарабатывал миллионы. За ним носились поклонницы, его обожала публика. Билли казался баловнем судьбы, и лишь близкие знали, какую тяжелую потерю он пережил, прежде чем на него свалилась слава. Гэбби была той почвой, в которую он с детства врос корнями, и, лишившись этой почвы, он стал податливым, слабым.
Конни спросила, хочет ли Мэрилин, чтобы она приехала. Та сдержанно согласилась. Энди пообещал отвезти Изабеллу домой. Конни крикнула Шону, что они уезжают, но ответа не дождалась. Он предпочел горевать наедине с самим собой.
У дома Мэрилин уже дежурили папарацци. Они действительно настраивали прожектора, выбирая лучшие ракурсы, топтались на лужайке, оставляя мусор. Кто-то звонил в дверь, надеясь, что ему откроют и дадут пару комментариев для канала.
Брайан узнал новости, будучи в гостях у соседей. Он всхлипывал на плече у друга. Мэрилин позвонила ему и велела не возвращаться в дом, который напоминал разворошенный пчелиный улей.
Майк прошел к входной двери и оттеснил плечом репортера, надрывно вопившего под дверью.
– Не заткнешься, я тебя засужу, – пообещал он.
Репортер попятился от него.
В этот момент дверь распахнулась, впуская Конни и Майка внутрь, и тотчас захлопнулась перед носом у галдящих папарацци.
Шторы всюду были задернуты, горели только ночники. Дом был в осаде. Джек и Мэрилин выглядели ошеломленными.
– Мне так жаль! – Конни обняла подругу.
Третья потеря. Это была уже какая-то странно знакомая обстановка.
Мужчины тоже обнялись, молча утирая слезы. Да, Билли не был Джеку родным сыном, но он любил его, словно родного, потому что обладал большим любящим сердцем. Семь лет он следил за его карьерой, радовался успехам, переживал с ним неудачи, стремился завоевать его доверие.
Майк и Конни просидели с несчастными родителями Билли до двух ночи, а когда вернулись домой, застали Шона в гостиной перед телевизором. Сын щелкал пультом и ловил все новые и новые нарезки, комментирующие жизнь Билли Нортона. Обрывки интервью, лучшие моменты игр, случайные кадры…
– Как они? – глухо спросил Шон родителей. В его тоне звучало беспокойство, но, похоже, он смог взять себя в руки.
– Почти так же, как мы, когда погиб Кевин, – безрадостно ответил Майк. – Только там повсюду камеры. Думаю, организовать похороны в такой атмосфере будет непросто. Столько людей сует свой нос не в свое дело.
– Необходимо полицейское заграждение. Надо, чтобы оцепили дом и сопровождали машину на пути в похоронное бюро. – Шон помолчал и добавил: – Я займусь этим.
– Ты знаешь, кому звонить? – удивленно спросил его отец, словно позабыв, где учится и работает Шон.
– Пока нет, но через пару минут буду знать.
– Тогда сделай что можешь. Не представляю, каково это – оплакивать ребенка, когда в окно пытается залезть репортер с микрофоном. Брайану придется ночевать у соседей, чтобы его не порвали на части прямо у двери.
Шон понимающе кивнул и вытащил из кармана телефон. Позвонив в справочную ФБР, назвал свой номер. Через двадцать минут он уже вызывал полицейский патруль и отряд особого назначения к дому Нортонов. Это было то немногое, что он мог для них сделать.
Он пока даже не чувствовал боли от потери друга. Им владела ярость. Он ненавидел всех тех, кто помог Билли сойти в могилу. Дилеры, поставщики, наркокартели… Но он знал, с чего начинать. Связи известного футболиста при желании не так уж сложно отследить.
Шон знал, что найдет виновных. Пусть не сразу. Пусть на это потребуется время. Но он найдет их. И покарает.
Похороны Билли превратились в медиафарс. Пришлось просить мэра выслать заградительный отряд, чтобы выставить оцепление у церкви. Собрались толпы людей. Это был настоящий ад.
Кошмар начался еще в аэропорту, когда к гробу с телом Билли, который грузили в катафалк, попытались прорваться репортеры. Мэрилин, Джек и Ларри не могли попасть из дома к церкви, чтобы проститься с Билли. Пришлось организовать целый кортеж машин, чтобы сбить с толку прессу. Родители прибыли в церковь среди ночи на неприметном старом автомобиле, пока журналисты, сбитые со следа, носились за полицейским эскортом.
К счастью, к ночи у церкви остались только репортеры и самые стойкие фанаты.
Вся эта суета отнимала достаточно много сил, но немного приглушала боль, отвлекая на внешние раздражители. Мэрилин отослала Брайана к О’Хара, где его поддерживал, как мог, Шон. Он еще помнил, каково это – потерять старшего брата, которого считаешь очень близким человеком. Когда-то из жизни при чудовищных, нелепых обстоятельствах ушел Кевин. Теперь почти точно так же погиб Билли.
