– Я этого не заслуживаю.
Подойдя к нему, я обвила его шею рукой, притягивая его губы ближе к своим. Он обнял мою талию, и я вздрогнула от боли, пронзившей меня.
– Ты в порядке? – спросил он.
Я хмыкнула.
– Я ощущала боль и похуже.
Наши губы были совсем рядом, и я чувствовала его дыхание. Когда я вдыхала его, он выдыхал мое. Утреннее солнце поднималось над нами, освещая траву светом, который мы оба так ждали.
– Я люблю тебя, – прошептала я снова.
Он уперся лбом в мой лоб.
– Лиззи… мне нужно доказать тебе, что я не собираюсь просто так взять и снова убежать. Мне нужно доказать тебе, что я достаточно хорош для тебя и Эммы.
– Заткнись, Тристан.
– Что?
– Я сказала, замолчи. Ты спас жизнь моей дочери. Ты спас мою жизнь. Ты очень хороший. Ты – наш мир.
– Я не перестану любить вас обоих, Лиззи. Я обещаю, что всю оставшуюся жизнь я буду доказывать, как сильно я тебя люблю.
Его густая борода касалась моего лица, пальцем я гладила его нижнюю губу.
– Тристан?
– Да?
– Поцелуй меня?
– Да.
И он сделал это.
– Так вы двое… сейчас вместе? – спросила Фэй вечером, когда мы сидели на качелях в парке. Эмма бегала с другими ребятами, катаясь на качелях и горках.
Прошел месяц с момента происшествия с Таннером, и с тех пор Тристан почти постоянно был в магазине мистера Хэнсона, воплощая свою мечту.
– Я не знаю. Я считаю, что у нас все хорошо, но я не знаю, что это значит. Я не думаю, что следует рассуждать об этом. Мне просто хорошо с ним.
Фэй нахмурилась.
– Нет, – сказала она, резко спрыгивая с качелей и заставляя меня хлопнуться о землю.
– Ой! – воскликнула я, потирая зад. – Ты могла бы предупредить о прыжке века.
– А разве так было бы весело? – хихикнула она. – Теперь идем.
– Куда?
– В магазин Тристана. Все то, что ты говоришь – «я не знаю, что между нами, но я не переживаю по этому поводу», – чушь собачья, – и это раздражает, мы пойдем и будем требовать у него ответов. Идем, Эмма! – крикнула она в сторону горки.
Эмма подбежала.
– Мы идем домой, мама? – спросила она меня.
– Неа. Мы собираемся навестить мудака, – сказала Фэй.
– Ты имеешь в виду Клеща?
– Да, именно это я и имею в виду. – Фэй рассмеялась.
Они побежали вниз по улице, и я поспешила следом.
– Мы должны это сделать в другой день. Он предупреждал, что будет работать со своим отцом в магазине, чтобы все было готово для торжественного открытия на следующей неделе. Я не думаю, что мы должны его беспокоить.
Они не слушали и продолжали бежать в бодром темпе. Когда мы добрались до магазина, света не было.
– Видите? Они уже не здесь.
Фэй закатила глаза.
– Держу пари, он просто спит где-то. – Она повернула ручку двери, которая оказалась не заперта, и толкнула ее.
– Фэй! – громко зашипела я. Эмма последовала за ней, и я поспешила за ними, прикрыв дверь. – Мы не должны быть здесь.
– Ну, может быть, я и не должна, – согласилась она, щелкая выключателем и оглядывая тысячи белых перьев, рассыпанных по полу. – Но вы наверняка должны быть.
Она подошла ко мне и поцеловала в лоб.
– Ты заслуживаешь счастья, Лиз.
Затем развернулась и вышла из магазина, оставив меня и Эмму стоять на месте.
– Ты видишь все эти перья, мама?! – взволнованно спросила Эмма.
Я обошла все помещение, прикасаясь к деревянным шедеврам Тристана, которые были покрыты белыми перьями:
– Да, детка. Я вижу.
– Я люблю тебя, – раздался низкий голос, заставляя меня повернуться.
У входной двери стоял Тристан в черном костюме, его волосы были зачесаны назад. Мое сердце, казалось, перестало биться, но в этот момент это было неважно.
– Я люблю тебя, – ответила я.
– Вы ведь еще ничего не видели из моих работ, не так ли? – спросил он, проходя через комнату, глядя на предметы с деревянной резьбой, которые они с отцом создали.
– Нет. Поразительно. Это удивительно. Этот магазин будет иметь успех.
– Я не знаю, – сказал он, присаживаясь на край комода. На ручках были вырезаны слова, а на выдвижных ящиках – фразы из детских рассказов. Это ошеломляло. – Мой отец вроде как отказался от идеи открывать этот магазин вместе со мной.
– Что? – спросила я в замешательстве. – Почему? Я думала, это общая мечта…
Он пожал плечами.
– Он сказал, что только что получил своего сына обратно и не хочет потерять его снова, затевая общий бизнес. Но не думаю, что смогу это делать в одиночку. Мне нужно найти нового партнера.
– Ну, ты хотя бы начал подыскивать? – спросила я, садясь рядом с ним, в то время как Эмма бегала и собирала белые перья.
– Я не знаю. Он должен быть хорошим человеком. Умным. Тот, кто разбирается в дизайне интерьера, потому что я знаю, как продать деревянные изделия, но, я думаю, магазин был бы лучше, если бы у нас было больше предметов домашнего обихода, знаешь ли? – Мои щеки краснели по мере того, как он говорил. – Ты, случайно, не знаешь кого-нибудь, кто бы разбирался в дизайне? Мне нужно нанять кого-то в ближайшее время.
Я широко улыбнулась.
– Я думаю, что знаю кое-кого.
Он медленно провел пальцем по моей нижней губе, прежде чем спрыгнул с комода и стал передо мной.
– Я наделал много ошибок в своей жизни. И, вероятно, сделаю еще немало. Я запутался. Я испортил наши отношения. Я знаю, ты можешь никогда по-настоящему меня не простить за то, что я натворил, когда ушел, я и не жду от тебя прощения. Но я никогда не сдамся. Я никогда не оставлю попыток исправить все это. Чтобы помочь нам. Я люблю тебя, Лиззи, и если ты дашь мне шанс, я проведу остаток своей жизни, доказывая, что я весь твой… Хорошая часть меня, плохая часть меня и злая часть.
– Тристан, – прошептала я. Я заплакала, и он обнял меня. – Я так сильно скучала по тебе, – сказала я, падая ему на грудь.
Он открыл ящик слева от меня. Там оказалась маленькая черная коробочка. Тристан открыл ее, и я увидела красивое кольцо ручной работы, с большим бриллиантом в центре.
– Выходи за меня.
– Я… – мои глаза посмотрели на Эмму. – У меня есть багаж. Я часть пакетной сделки, Тристан. Я не ожидаю, что ты должен прийти в жизнь Эммы, но со мной идет и она.
Он открыл ящик справа, там была маленькая черная коробочка. Мое сердце растаяло. Он открыл ее, и я увидела небольшое, почти такое же колечко.
– Я люблю ее, Лиззи. Я обожаю ее. Я пронесу твой багаж через всю жизнь, потому что это большая честь. Потому что я люблю тебя. Я люблю твое сердце, я люблю твою душу, я люблю тебя, Элизабет, и никогда не перестану любить тебя и твою красивую девочку.
Он подошел к Эмме, поднял ее и усадил на комоде рядом со мной.
– Эмма и Элизабет, вы обе выйдете за меня замуж? – спросил он, держа в руках две коробочки с кольцами.
Я онемела, не в силах найти подходящих слов. Мой сладкий ребенок ткнул меня в бок с широкой и глупенькой улыбкой – такая же точно, видимо, была и на моем лице.
– Мама, скажи «да»! – прошептала она.
Я сделала именно так, как она сказала.
– Да, Тристан. Да, да и снова да.
Он улыбнулся.
– А как насчет тебя, Эмма? Ты выйдешь за меня?
Она вскинула руки вверх и закричала «да» оглушительно громко. Он надел кольца нам на пальцы. И вдруг мгновением позднее зазвенел колокольчик и магазин стали заполнять наши друзья и родные. Эмма ринулась к Зевсу, который мчался ей навстречу, рассказывая верному псу, что теперь они стали друг для друга семьей. Все восхищались и поздравляли нас, и я чувствовала себя так, будто моя мечта каким-то образом превратилась в новую реальность. Тристан притянул меня к себе, мои губы соединились с его, он поцеловал меня, впервые ощущая правильность этого поцелуя.
Мы прижались друг к другу лбами, и я вздохнула, глядя на кольцо на пальце.
– Значит ли это, что ты хочешь нанять меня?
Он сгреб меня в охапку и поцеловал крепко, наполняя любовью, надеждой и счастьем.
– Я это и делаю.
Пять лет спустя
Я увидел их спящими под деревянным обеденным столом, который мне помогла делать Эмма. Они превратили стол в форт, так они поступали каждую субботу вечером, когда мы смотрели фильмы и ночевали под открытым небом. Эмма утверждала, что уже слишком взрослая, чтобы играть понарошку, но когда ее младший брат Колин предлагал ей участвовать, она не могла сказать «нет».
Колин был красивым и очень походил на мать. Он смеялся, как она. Плакал, как она. Любил, как она. Каждый раз, когда он целовал меня в лоб, я знал, что я самый везучий человек, живущий в мире.
Я залез под стол и лег рядом с моей красавицей женой, тронув губами ее растущий животик.
В течение нескольких недель мы намеревались подарить миру еще одно чудо. Мы добавим еще одну красотку в нашу семью. Я долго смотрел на Лиззи, Эмму и Колина. Как у меня появился второй шанс на жизнь? Как я мог стать таким счастливым? Я вспоминал момент, когда умер. Я вспомнил, как сидел в больничной палате, когда доктор сказал, что Чарли больше нет. Я умер в этот день. Жизнь перестала существовать, и я перестал дышать. Затем пришла Элизабет и воскресила меня. Она вдохнула жизнь в мои легкие, заменяя тени потоками света. Света, настолько яркого, что я стал верить в возможное счастливое будущее. Нет больше боли вчерашнего дня. Нет страхов завтрашнего дня. В тот момент я перестал воспроизводить прошлое и не думал, что принесет будущее. Вместо этого я выбрал нас – таких, какими мы были. Я выбрал настоящее. Некоторые дни бывали по-прежнему тяжелы. Другие более легкие. Мы любили так, что любви становилось все больше. В светлые дни мы были близки. Во время темных дней мы становились еще ближе.
