Напротив названия каждого города приводились данные о типе промышленности, которая делает этот город важным объектом – например, самолетостроение в Бремене, доки в Гамбурге, подшипники в Швайнфурте. Тем не менее, чтобы подчеркнуть, что главное – не эти функциональные точки, а сами возникшие вокруг них городские районы являются целевыми объектами, начальник штаба авиации сэр Чарльз Портал составил меморандум, разъясняющий это положение. «Если еще не понято, то должно стать совершенно ясно»,[34] – заключал он.
Претерпела значительные изменения тактика. Индивидуальным атакам самолетов, занимавшим долгое время, при которых бомбы разлетались на большой площади, снижая эффект, пришли на смену массовые бомбежки предписанного района в течение максимально короткого времени.
Все это Харрис получил в наследство. В нем планировщики увидели нужного человека для воплощения их идей в реальность. Королевские ВВС окончательно, как выразился министр авиации, «сбросили перчатки». Весной 1942 года Харрис дал о себе знать следующими тремя налетами на Германию.
В ночь с 28 на 29 марта 1942 года 191 самолет участвовал в налете на древний город Любек, сбросив при этом 300 тонн бомб, половину из которых составляли зажигательные. Говоря словами «The Strategic Air Offensive Against Germany, 1939–1945» («Стратегическое воздушное наступление на Германию, 1939–1945 гг.»), эта цель была выбрана потому, что «она в большом масштабе содержала средневековые постройки, а поэтому здания легко воспламенялись», а также потому, что «было известно, что ПВО города слабая». Потом потребовалось тридцать два часа, чтобы потушить пожары, а центральная часть города представляла собой просто дымящуюся груду развалин. Полностью было уничтожено свыше 1000 жилищ, а свыше 4000 – частично. В результате налета погибло 520 мирных жителей и было ранено 785. Ночными истребителями было сбито восемь британских бомбардировщиков, главным образом на обратном пути.
Второй удар был нанесен по Ростоку, центру авиазаводов «Хейнкель». На этот раз в налете участвовало 468 бомбардировщиков, причем бомбили четыре ночи подряд, с 24 по 27 апреля. Шестьдесят процентов старого города выгорело дотла, и впервые вошел в употребление термин «рейды террора». Потом он применялся и к гитлеровским налетам, проводившимся в отместку на плохо защищенные города Эксетер, Бат, Норвич и Йорк, прозванные англичанами «Бедекер»-налетами.
Наконец, Харрис с открытого одобрения Черчилля собрал вместе все наличные самолеты для первого в истории налета 1000 бомбардировщиков: это случилось в ночь на 30 мая 1942 года. Объектом атаки был Кельн. В течение полутора часов волна за волной шли бомбардировщики, и на этот раз почти две трети из 1455 тонн бомб были зажигательными. 1700 пожаров слились в один огромный ад. Было уничтожено 3300 домов, повреждено 9500, а 474 жителя погибло.
Эта массированная атака резко проявила ограниченные возможности германских ночных истребителей. Ушло то время, когда британские бомбардировщики пролетали в одиночку через зоны наземного контроля центров перехвата, управляемых каждый одним офицером. Сейчас они летели целыми ордами. Хотя истребители и сбили тридцать шесть кельнских налетчиков, доведя тем самым военный счет до 600 побед, это составило лишь 3,6 процента от 1000. Харрис признал потерю 50 самолетов, Черчилль – даже 100. В любом случае армада потеряла 40, а 116 получили различные степени повреждения, преимущественно от зенитного огня. Расчет, что эффективность возрастет, а доля потерь уменьшится пропорционально числу бомбардировщиков в одном рейде, оказался правильным.
Йозеф Каммхубер, командир XII воздушного корпуса, в ответ принялся совершенствовать технику истребительной борьбы. Он расширил свой пояс «Himmelbelt» и закрыл, насколько возможно, Голландию, Бельгию и Германию. Он создавал все больше и больше групп ночных истребителей и вводил новые методы наземного контроля, которые позволяли двум, а потом и даже трем истребителям воевать в одной зоне. Но основные принципы привязанного ночного истребителя оставались прежними, а полная программа Каммхубера требовала не только годы для своего выполнения, но вскоре события сделали ее и бесполезной.
А люфтваффе все питало надежды на то, что, как только кампания в России закончится, ситуация тут же переменится к лучшему. А пока эта цель не достигнута, основные силы, несомненно, должны воевать на Востоке. Но время, требовавшееся для достижения этой цели, уже растянулось с нескольких месяцев до целого года, а конца все еще не было видно. Неоднократные предупреждения своего командующего истребителями Адольфа Галланда о том, что нельзя пренебрегать созданием сил ПВО рейха, только раздражали Геринга, который отвечал: «Все это шутовство не понадобится, как только я получу назад с Запада мои Geschwader. И тогда для меня вопрос обороны будет решен. Но сначала, и как можно скорее, нужно поставить русских на колени».
Эти надежды люфтваффе к тому же подкреплялись растущими успехами уже существующей обороны. В ночь 25 июня 1942 года было сбито 49 британских бомбардировщиков из 1006, участвовавших в налете на Бремен. А 17 апреля дневные истребители показали, что и с ними еще надо считаться.
В полдень этого дня двенадцать четырехмоторных «ланкастеров» под командой Дж. Д. Нетдетона пролетели прямиком через Францию, имея целью военный завод компании M.A.N. в Аугсбурге, выпускавший дизельные двигатели для подводных лодок. Конечно, точная бомбежка была возможна лишь в дневное время. Чтобы избежать контакта с немецкой системой раннего оповещения, они преодолели все расстояние на минимальной высоте. Тем не менее в погоню за ними устремились эскадрильи Рихтгофена из Geschwader JG 2 и настигли к югу от Парижа. В развернувшейся схватке четыре англичанина были сбиты, в том числе один – уорент-офицером Полем, который довел боевой счет JG 2 до 1000.
Нетдетон продолжал лететь вперед с оставшимися восемью «ланкастерами», и они обрушили свои бомбы на завод M.A.N. как раз до наступления темноты. Атака велась на малой высоте, и зенитная артиллерия сбила еще трех налетчиков. Под покровом темноты остальные пять возвратились в Англию.
Какой бы смелой ни была эта операция, потеря семи самолетов вместе с экипажами была слишком дорогой ценой за временное снижение производства дизельных моторов. И КБА укрепилось во мнении, что цели стратегического наступления в небе невозможно достичь в дневное время. Но поскольку ночью нельзя добиться точности в бомбометании против военных объектов, то главной целью стало уничтожение огромных районов, было решено стереть с лица земли целые города. В своей книге «Bomber Offensive» сэр Артур Харрис написал: «Мы никогда не нацеливались на какой-то один завод… Уничтожение предприятий, которое велось в огромных масштабах, можно воспринимать как бонус. А точка прицеливания обычно находилась в центре города».[35]
Под такими предзнаменованиями начиналась решающая фаза битвы за Германию в 1943 году.
Яркое североафриканское солнце, отражавшееся от белоснежных домов Касабланки, слепило глаза. Конференция проходила в роскошном отеле в пригороде Анфа, сплошь состоявшем из богатых вилл. Арочные окна выходили на Атлантику, а через открытые террасы с пляжа доносился рев прибоя. Здесь 21 января 1943 года решение будущей судьбы Германии было отдано на откуп бомбардировщикам. Здесь президент Соединенных Штатов Франклин Д. Рузвельт и премьер-министр Британии Уинстон Черчилль поставили свои подписи под документом, разработанным Объединенным комитетом начальников штабов.
С тех пор Директива Касабланки, адресованная командованиям бомбардировочной авиации двух стран, часто отождествлялась с окончательным смертным приговором германским городам. Любые сомнения в этом рассеиваются при чтении фраз, которыми она начинается: «Вашей первостепенной задачей является нарастающее уничтожение и разрушение германской военной, промышленной и экономической системы, и подрыв морального состояния немецкого народа до такой степени, когда его способность к вооруженному сопротивлению будет практически сведена на нет».[36]
Однако она не ограничивалась общим заявлением о намерениях. В ней содержался перечень типов объектов, подлежащих налетам при наличии допустимых погодных и тактических условий:
1. Германские верфи, где строятся подводные лодки.
2. Германская авиационная промышленность.
3. Транспортная система.
4. Нефтеперерабатывающие предприятия.
5. Другие объекты военной индустрии.
Похоже, американцы добились своего в отношении прицельной дневной бомбежки промышленных объектов, в то время как британцы не отошли от своей практики ночных «площадных бомбежек». Сам Черчилль писал, что во время конференции он беседовал с командующим 8-й воздушной армией США генералом Икером, и обе стороны повторили свои аргументы. Черчилль пытался склонить Икера к ночным бомбардировкам, но последний не сдавал своих позиций. В конце концов британский премьер-министр сдался: «Я решил поддержать Икера и его идею, полностью изменил свою позицию и снял все возражения в отношении дневных налетов „крепостями“».[37]
