class="p">302
См. [Ростопчин 1889:650–654,662-664; Кизеветтер 1915:156–157; Мельгунов, Сидоров 1914–1915, 2: 184–195, 201].
См. также воспоминания мадам де Сталь [Лимонов 1991: 36]; письмо Р. Уилсона к П. от 19 сентября / 1 октября 1812 года, Боровск [Дубровин 1882:159]. Афиша Ростопчина воспроизведена в собрании его сочинений [Ростопчин 1853: 197].
См. письмо Багратиона к Ростопчину от 22 августа 1812 года из-под Семеновского [Дубровин 1882: 108]; [Оболенский 1876: 140]; письма Карамзина к Дмитриеву от 20 августа 1812 года, Москва, и от 11 октября 1812 года, Нижний Новгород [Письма Карамзина 1866:165–166]. Вяземский пишет об отношении Карамзина к листовкам Ростопчина [Вяземский 1878–1896,7:194] и о реакции Жуковского [Вяземский 1878–1896, 7: 504), а также высказывает собственное мнение о них [Вяземский 1878–1896, 7: 194, 504–505]. См. также [Вигель 1928, 2: 11–12; Дмитриев 1869: 243–244]; дневниковую запись Н. Тургенева 9 августа 1812 года, Санкт-Петербург [Тарасов 1911–1921, 3: 200]; письмо А. Тургенева к Вяземскому от 15 октября 1819 года, Санкт-Петербург [Саитов 1899–1913, 1: 328–329]. В 1812 году А. Тургенев придерживался более высокого мнения о Ростопчине, чем в 1819-м: см. его письмо к Булгаковым от 21 июля 1812 года, Санкт-Петербург [Письма Тургенева 1939: 134].
Обзор составленных Шишковым манифестов (с хвалебными комментариями) см. в работе [Палицын 1912].
См. также [Пушкин 1985–1986, 3: 119–121].
См. также: [Глинка 1836: 9-10, 27–28].
В советском литературоведении было принято относить Глинку к безнадежным реакционерам, однако в годы Великой Отечественной войны его патриотизм временно рассматривался как «политически выдержанный». См. [Храпков 1943: 73].
Глинка, как можно понять, подразумевает, что это больше, чем ему удавалось распространять в другое время, но это противоречит опубликованным спискам подписчиков за1811и1813 годы.
Письмо Вяземского к Д. Г. Бибикову от 2 сентября 1830 года, Остафьево. Судя по всему, Глинка со свойственными ему честностью и бескорыстием не пожелал тратить на себя дарованную ему денежную сумму. См. [Вяземский 1878–1896, 2: 341; Дмитриев 1869: 104].
См. также [Глинка 1837: 40–44; Глинка 1895: 255].
Цит. по: [Замотин 1911:134]. См. также [Тартаковский 1991:167]; дневниковую запись Федора Глинки 2 сентября 1812 года [Глинка 1987: 22].
См. также [Глинка 1836: 14, 30, 60, 64, 78–82, 134–135, 140–141, 143–148;
Глинка 1837:85,164–176,200-224,227–228,249-250,258,276–277,279,297–300, 308–316, 335–336, 348–349]. Глинка поражался тому, насколько события 1812–1814 годов совпадали, по его мнению, с библейскими пророчествами [Глинка 1837: 87–93].
Письма Ростопчина к Воронцову от 28 апреля 1813 года, Москва, и к Александру I от 2/14 декабря 1812 года, Москва.
В работе Уокера проводится интересное сравнение взглядов Сергея и Федора Глинок [Walker 1979].
Письмо к Бардовскому от 11 мая 1813 года, Силезия.
См. также: [Альтшуллер 1984: 344–349; Жаринов 19116: 174–175].
РО ИРЛИ. Ф. 13. Д. 947. Л. 33. Шишкову льстило, когда его манифесты нравились иностранцам. См. ОР РНБ. Ф. 862. Д. 3. Л. 81–81 об.
Дневниковая запись 15 апреля 1841 года.
Дневниковая запись 8 октября 1865 года [Вяземский 1878–1896,10:257]. См. также [Греч 1990: 210; Ростопчин 1889: 670]. Пушкин писал: «Сей старец дорог нам: друг чести, друг народа, / Он славен славою двенадцатого года» [Пушкин 1950–1951,2:61]. Даже те писатели, которые критически относились к творчеству Шишкова, признавали его влияние. В. Ф. Ходасевич и П. К. Щебальский замечают, что некоторые фразы Шишкова откликаются эхом и много лет спустя [Ходасевич 1988: 236; Щебальский 1870: 201]. Де Местр (не знавший русского языка) считал, что Шишков был «прост» и «набожен», но стиль его не годился для официального общения и «плохо воспринимался европейским ухом». См. письма де Местра к Валлезу от 24 декабря 1815 года и 5 января 1816 года, Санкт-Петербург [Maistre 1884–1886,13:207]. Следует заметить, что этот отзыв был дан после того, как вышел указ о высылке из Петербурга иезуитов, среди которых были и друзья де Местра.
См. письма Шишкова к жене от 16 января 1813 года, Филипсберг, 12 февраля 1813 года, Калиш, 12 и 14 августа 1813 года, Мариенберг [Шишков 1870, 1: 313, 319, 347, 349]. Вяземский, зачастую коротавший ночь за книгой, находил забавным «ребяческое простосердечие», пронизывавшее заметки Шишкова о военной кампании. «Все его путевые впечатления и замечания совершенно детские», – писал он в своем дневнике 25 июля 1853 года [Вяземский 1878–1896, 10: 60–61].
Письма Шишкова к жене от 22 ноября и 19 декабря 1813 года, Франкфурт-на-Майне; письмо к Кикину, декабрь 1812 года, Вильна. См. также его письма к жене от 15 декабря 1813 года, Фрайбург [Шишков 1870,1:167–168, 381], и к Марии Федоровне от 3 апреля 1813 года, Либень (?): ОР РНБ. Ф. 143. Д. 210. Л. 1. См. также [Stahlin 1929–1939,3:222; Кочубинский 1887–1888: 59]. О том, хотел ли Кутузов продолжать войну, см. [Дружинин 1988:101; Троицкий 1988: 304–305]. Ряд историков придерживаются мнения, что Шишков был лидером «антивоенной фракции» [Бескровный 1965: 87].
СПбФ АРАН. Ф. 100. Оп. 1. Д. 354. Л. 4. Письмо к Балашову от 15 [месяц не указан] 1814 года.
В своих воспоминаниях адмирал часто с презрением отзывается о Наполео – не как о простолюдине. Был случай, когда Шишков зачитал царю отрывки из Библии, и при этом они «оба с ним довольно поплакали» [Шишков 1870, 1: 257]. См. также [Окунь 1962: 64–65; Мельгунов 1923: 235–236; Картавов 1904: 75; Тартаковский 1967: 67–69].
Тем не менее это обращение разочаровало прогрессивно мыслящих образованных людей. См. [Предтеченский 1957: 361].
Окунь высказывает принятое в советской исторической науке мнение, что мотивами, заставлявшими крестьян оказывать сопротивления врагу, были страстная
