Филипп был в бешенстве и потребовал объяснений, на что жена холодно заявила:
— Это тебя не касается.
Дома Филипп и его друзья устроили суд над Генриеттой. Они оскорбляли ее и угрожали смертью.
Тогда Генриетта — а это очень важно для дальнейших событий — бросилась к Людовику и потребовала, чтобы тот немедленно наказал де Лорена. Она отлично понимала, что если король, который не хотел портить отношений с братом, решится на такой шаг, Филипп воспримет его как удар по себе.
В тот же день де Лорен был арестован и отвезен в замок Иф. Принц в панике кинулся к брату. Он упал на колени, умоляя простить любимца. Людовик был непреклонен. И предупредил брата, чтобы тот и не мечтал мстить Генриетте.
Еще через несколько дней де Лорена из тюрьмы выпустили, но в Париж он не вернулся — его выслали из страны.
Вскоре разразилась трагедия.
В тот день было очень жарко, и принцесса заявила, что хочет искупаться в Сене. Надо сказать, что в те времена французы боялись воды и купались очень редко.
А чтобы знатная женщина полезла в воду — это вообще было невероятно. Но Генриетта была англичанкой, привыкла купаться и неплохо плавала. А тут еще медик принцессы заявил, что купание может повредить ее здоровью.
Принцесса разозлилась и конечно же нырнула в реку, фрейлины и придворные суетились на берегу, но последовать за принцессой никто не посмел.
Ближе к вечеру к Генриетте приехала близкая подруга, очаровательная, умная, талантливая писательница мадам де Лафайет, автор знаменитой книги «Принцесса Клевская», героиня которой кое в чем схожа с Генриеттой. Мадам де Лафайет искренне любила принцессу и презирала ее врагов и клеветников, а уж к принцу и его друзьям относилась с таким же презрением, как и сама принцесса.
Вечером писательница и принцесса долго, до полуночи, гуляли в саду. У Генриетты было плохое настроение. Несмотря на свою решительность, она боялась де Лорена.
На следующий день принцесса с дочкой отправились в свой дворец Сен-Клу, где английский художник должен был писать портрет девочки. Генриетта попросила принести ей холодной воды с цикорием, что считалось тогда прохладительным напитком. Служанка принесла кувшин и налила напиток в бокал принцессы.
Генриетта отпила несколько глотков и продолжала беседовать с художником. Вдруг она поставила бокал и вскрикнула:
— Боже, какая боль! Я этого не вынесу!
Она попыталась встать, но не смогла и попросила отнести ее в спальню.
Принцесса лежала, закрыв глаза. Она глухо стонала, по ее щекам катились крупные слезы. Мадам де Лафайет в отчаянии ломала руки. Приехал доктор Эспри, врач Филиппа, и тут же заявил, что это простые колики, которые не угрожают здоровью принцессы. Потом появились еще два врача и подтвердили диагноз Эспри. Надо пустить кровь, и все пройдет.
Европейская медицина того века была удивительно грубой и примитивной. А когда обращаешься к арабским источникам, то можно найти высказывания восточных целителей, которые были убеждены, что европейские медики совершенно не разбираются в болезнях, не знают, как устроено тело человека, и лечат больных только слабительным и кровопусканием. Так что если больной сам не выкарабкался, считай, что доктора помогли ему отправиться на тот свет.
Такими были и врачи французского королевского двора. Их высмеивал Мольер, но других там не водилось.
Пока врачи шептались у кровати, появился принц Филипп.
— Принц, — прошептала Генриетта, — мне жаль, что вы не любите меня.
Словно старалась донести до мужа какие-то тайные мысли.
Принц равнодушно пожал плечами, сказал, что верит врачам, и выразил надежду на то, что жене скоро станет лучше. И хотя Генриетта буквально кричала от боли, он повернулся и ушел.
Но когда Филипп был уже в дверях, Генриетта крикнула ему вслед:
— Я знаю, что меня отравили!
Принц на секунду задержался и сказал:
— Напоите той водой собаку, а принцессе принесите противоядие, чтобы она не переживала.
Неизвестно, дали ли воду собаке, но свидетели утверждают, что служанка, приносившая напиток, допила его из кувшина, чтобы доказать, что она не отравляла напиток. И ничего плохого с ней не произошло.
К вечеру, узнав о происшедшем, приехали король с королевой.
Королева была возмущена тем, что комната полна народу, люди болтают, смеются, чуть ли не ужинают, и мало кто обращает внимание на страдающую принцессу.
Король приказал собраться всем врачам, которые только что утверждали, что у Генриетты «простые колики». Врачи немедленно сообщили свое общее мнение: «Принцесса скоро умрет, и ничто ей не поможет».
Когда король, махнув рукой, отошел от врачей к постели Генриетты и взял ее тонкую руку в свои ладони, принцесса нашла в себе силы сказать:
— Спасибо, что вы приехали ко мне, сир. Теперь я думаю, что мне оказано столько внимания, что не умереть мне не удастся.
сказал ко-
— Врачи просят вас еще потерпеть, — сказал король. — Может быть, станет лучше.
— Нет, — ответила Генриетта. — Я чувствую, как яд проникает внутрь меня. Помочь мне невозможно. Прощайте. Вы теряете сейчас самую верную подданную.
Король Франции зарыдал и кинулся прочь из комнаты.
За ним ушел и принц.
Генриетта заметила это и спросила у мадам де Лафайет:
— Я больше не увижу мужа?
Писательница пожала плечами. Она не могла поверить, что ее подруга умрет.
Но Генриетта умерла через несколько минут.
С тех пор и по сей день не прекращаются споры о том, стала ли Генриетта жертвой покушения. Есть историки, которые полагают, что она вообще была болезненной и умерла от каких-то естественных причин, прожив на свете всего двадцать шесть лет.
Но большинство склоняется к тому, что Генриетту убили. Очень уж у нее были могущественные и злобные враги, и в первую очередь в окружении собственного мужа.
Например, очень осведомленный писатель Сен-Симон в своих воспоминаниях утверждал, что убийство организовали де Лорен и его друзья — оруженосец принца маркиз д'Эффрин и граф де Брювон. Де Лорен прислал им из Италии яд, а д'Эффрин прошел в буфетную и насыпал яд в бокал принцессы. За этим занятием его застал лакей и спросил, что тот здесь делает. «Д'Эффрин, которого вообще трудно было чем-либо озадачить, сказал ему, что страдает от жажды и хотел ее утолить».
Об этом стало известно командиру гвардейцев короля, и Людовик приказал привести к нему дворецкого принцессы. Он обещал не карать его, если тот расскажет правду.
Дворецкий и сказал королю о заговоре, во главе которого стоял де Лорен, а д'Эффрин исполнил приказ.
Помимо рассказа Сен-Симона сохранились и иные версии, но все они так или иначе связаны с людьми принца, хотя авторы сходятся на том, что Филиппа ставить в известность не стали — он был слишком труслив, болтлив и глуп и мог провалить любой заговор.
Но во всех версиях упускается один важный факт: ведь служанка выпила остатки воды и ничего с ней не случилось.
И поэтому мне кажется наиболее убедительной и интересной малоизвестная версия Лизелотты, двоюродной сестры Генриетты. Эта дама, на свой страх и риск, устроила собственное расследование.-
Лизелотту смущало то, что служанка осталась жива. Поэтому она потихоньку стала расспрашивать всех слуг, надеясь, что кто-то из них мог видеть что-то необычное, но не придать тому значения.
Опрашивая слуг, она снова поговорила с лакеем, который застал маркиза д'Эффрина в буфетной.
— Что точно делал маркиз? — спросила Лизелотта. — Сыпал ли он какой-то порошок в бокал или капал туда из пузырька?
— Нет, — ответил лакей. — Он держал в руке бокал принцессы и протирал его край серой бумажкой. И тогда-то он сказал мне, что хочет напиться, но бокал вроде бы пыльный и его надо почистить.
Первую половину фразы запомнили все, а на вторую никто не обратил внимания.
Кроме Лизелотты.
Она подумала: разве не странно, что маркиз достает из буфета именно бокал принцессы и ничего в него не наливает, а протирает край?
И вывод Лизелотты, по-моему, вполне разумен и логичен:
«Д'Эффрин отравил не напиток, а бокал, из которого пила принцесса, так как знал, что напиток, вернее всего, пригубят верные принцессе люди, а к ее бокалу никто не смеет притронуться… Когда я догадалась, что бокал натерли отравленной бумагой, я стала его искать. Но бокал исчез, и никто его больше не видел».
…Через три года король простил де Лорена и вернул его в Париж, о чем умолял Людовика брат. Филипп женился вновь.
Вы не поверите на ком: на Лизелотте!
СЕКРЕТНЫЙ ЛАКЕЙ. ЖЕЛЕЗНАЯ МАСКА
Триста лет эта жгучая тайна будоражила умы историков и писателей. Имя тайне — Железная Маска.
