Вполне естественно, что в древневосточных аграрных странах, в которых
земледелие
было основано на искусственном орошении, «Public works (общественные
работы. — В.
А. ) являются делом центральной власти», 7) причем «ирригационные каналы, играющие
очень важную роль у азиатских народов, средства сообщения и т. п.
представляются в
этом случае делом рук высшего единства — деспотического правительства, вознесшегося
над мелкими общинами».8)
С течением времени возникает и оформляется ряд других ведомств; среди них
видное
место занимает судебное ведомство, целью которого является создание
юридических
гарантий безопасности правящего класса рабовладельцев для наиболее
эффективной
эксплуатации масс рабов и бедняков. Весьма важную роль в управлении
государством
играло чиновничество, состоявшее из жрецов и писцов, тесно связанных с
рабовладельцами.
Идейной опорой древневосточной деспотии была религия, согласно догматам
которой
царь был земным божеством. Эта идеология обоготворения царя и царской
власти имела
целью укрепить авторитет деспота, деспотической государственности и всего
рабовладельческого строя в целом. Культ царя существовал во всех
древневосточных
странах, но достиг особенно яркого выражения и широкого распространения в
древнем
Египте, где жречество в течение тысячелетий внушало массам мысль о
божественном
происхождении и священном авторитете царя и царской власти. Естественно, что в связи с
этим большие богатства скапливались в храмах. «Часть прибавочного труда
общины
принадлежит высшему коллективу, существующему, в конечном счете, в виде
одного
лица, а этот прибавочный труд проявляется и в виде дани и т. п. и в
коллективных видах
труда, служащих для возвеличения единства — отчасти действительного
деспота, отчасти
воображаемого племенного существа — бога».9) Но особенно существенно то, что древнейшей, первой формой деления
общества на
классы было деление на рабовладельцев и рабов. Поэтому древнейшее
классовое
государство было рабовладельческим, как на это ясно указал В. И. Ленин
еще в 1919 г. в
своей знаменитой лекции «О государстве».10) Изучение документов
древневосточной
истории, в частности истории древнего Египта в эпоху XVIII династии, дает
возможность
охарактеризовать древнеегипетскую деспотию этого времени, ее материальную
базу, ее
бюрократический характер, ее связь с жречеством, ее идеологическую
основу, ее
централизующую тенденцию, весь этот древнейший аппарат государственного
насилия,
«который давал в руки рабовладельцев власть, возможность управлять всеми
рабами».11)
[82]
Система государственного управления
59
Развитие рабовладельческого хозяйства, связанное с этим углубление
классовых
противоречий и развитие военно-захватнической политики требовали
значительных
изменений в системе государственного управления. Для управления огромным
государством, границы которого в период XVIII династии простирались на
северо-востоке
вплоть до берегов Евфрата, а на юге — до 4-го нильского порога, необходим
был
достаточно мощный и централизованный аппарат государственной власти. Этот
аппарат
был нужен в первую очередь для подавления народных движений, которые
неизбежно
возникали как результат обострения классовых противоречий. Во-вторых, этот
централизованный аппарат государственной власти был необходим для
управления
широко разветвленной сетью искусственного орошения, организации больших
торговых
экспедиций и координации управления разросшимися царскими и храмовыми
поместьями. Выросшее на основе систематически проводившейся военно-
захватнической
политики, державшееся главным образом благодаря наличию большой и сильной
армии,
египетское государство времени XVIII династии было типичным для древнего
Востока
военно-административным объединением. Поэтому высшие представители
государственной власти были наделены прежде всего высшей военной властью, что
должно было способствовать максимальной централизации военной власти.
Поскольку во
главе египетского государства стоял обоготворенный фараон, «сын солнца от
плоти его»,
как он называется в официальных надписях того времени, постольку вся
высшая военная
власть и командование войсками были сосредоточены в его руках. В надписях
этого
времени ясно указывается, что во главе египетских войск стоит сам фараон
в качестве
высшего представителя военной власти. Так, например, в надписи Тутмоса I говорится:
«[Он] взял границы земли в свое владение. [Он] сокрушил обе крайние части
ее своим
могучим мечом, ища сражения, но не нашел никого, кто противостал бы ему.
Он проник в
долины, которых [его царственные] предки не знали. Не видели их те, которые носили
двойную диадему коршуна и змеи... Южная граница его достигает до этой
земли (Нубии.
— В. А.), северная же — до перевернутой воды, которая течет вниз по
течению реки, идя
вверх по течению. [Подвластны] ему острова великого круга (т. е. моря. —
В. А. ), вся
земля — под его ногами».12)
Еще раз подчеркнута высшая военная власть фараона в «Анналах Тутмоса
III», в которых
описывается битва при Мегиддо, когда «царь сам вел свои войска, мощный во
главе [83]
их, подобный языку пламени, царь, работающий своим мечом. Он двинулся
вперед, ни с
кем не сравнимый, убивая азиатов, поражая Речену, уводя их князей живыми
в плен, а
также их колесницы, обитые золотом, вместе с их лошадьми».13)
Та же мысль символически изображена на южном фасаде седьмого пилона
Карнакского
храма. Мы видим здесь фараона Тутмоса III, который в образе юного
победоносного бога
избивает сирийских пленников. Помещенная тут же надпись содержит перечень
завоеванных стран и областей, названия которых заключены в картуши с
головами
пленников. Бог Амон и богиня Аментет подводят к царю символические
изображения
покоренных городов.
Материальной базой древнеегипетской деспотии была земля, верховным
собственником
которой считался царь. Поэтому царь имел полную возможность наделять
военных
командиров и чиновников земельными владениями в награду за их «верную
службу». Так,
командир корабля Яхмос, служивший трем первым фараонам XVIII династии, сообщает в
своей автобиографии, что царь щедро наградил его не только золотом, рабами и
рабынями, но также «весьма многочисленными землями».14) Царский зодчий
Инени, живший при Хатшепсут и Тутмосе III, с гордостью говорит, что он
получал регулярное
продовольственное снабжение из «амбара царского дома ежедневно»
. 15) Очевидно, этот «царский дом» был не чем иным, как «царским
60
поместьем», т. е. теми земельными владениями, которыми царь распоряжался
непосредственно и доходы с которых царь часто жаловал в виде награды
отдельным
аристократам. Этот «царский дом» упоминается, в частности, и в
«Инструкции везира
Рехмира» в качестве особого дворцового управления.16) Большое царское
поместье
изображено на стенах гробницы чиновника Менены, который носил титул
«писца полей
Владыки Двух Стран, Верхнего и Нижнего Египта».17) Здесь показаны самые
разнообразные сельскохозяйственные работы, которые производились в этом
поместье.
Мы видим, как при помощи длинного землемерного шнурка обмериваются поля
под
руководством самого Менены, которому сопутствуют четыре чиновника
дворцового
управления, из чего можно заключить, что поместье занимало большую
территорию и
требовало для управления им значительного штата особых чиновников. Далее
Менена
стоит в торжественной позе под особым балдахином со знаками чиновничьей
власти, с
большим посохом в одной руке и скипетром в другой. К нему приплыли на
лодке
управляющие царскими землями и доставили дары: круглые хлебы и пучки
овощей.
Одних, очевидно, наиболее усердных, он награждает [84] и приказывает
