Капиталисты поневоле - Ричард Лахман

того, получали ли они прибыль с сельского хозяйства косвенно, как государственные чиновники, имевшие свою долю прибавочной стоимости в виде налогов в XIV и XV вв., или напрямую, в качестве новых аристократов в XVI и последующих столетиях, патриции всегда были рантье и отличались от своих аристократических предшественников только организационными средствами, при помощи которых они изымали ресурсы у крестьян. Аристократы-землевладельцы, патриции — государственные чиновники и землевладельцы эпохи Медичи — все они были частями единого правящего феодального класса в марксистском значении этого термина: использовали внеэкономическое принуждение в виде налогов или арендной платы для изымания прибавочного продукта у крестьян. Все элиты делали это, даже не трансформируя процесс аграрного производства в сельской Тоскане [79].

Две элиты были близки двум другим классам в XII и XIII вв. В этот период аристократы в большинстве своем были землевладельцами, патриции — купцами и мануфактурщиками. Однако не количественные и не качественные различия в классовом характере аристократов и патрициев определили победу последних над первыми. Наоборот, природа организационного аппарата каждой элиты и позиция каждой элиты в комплексе социальных отношений внутри и вне Флоренции определялись итогами их конфликтов. Равным образом «аристократизация» патрициев при олигархическом правлении и при Медичи имела политические причины. Я еще вернусь к этим причинам в последующих разделах и закончу эту главу обсуждением влияния реаристократизации на положении Флоренции и ее элит в большем масштабе политической экономии Европы.

Конец децентрализации и укрощение «новых людей» и popolo

Патриции из Мерканции использовали членов своих цехов в XII и XIII вв. для вытеснения аристократов из управления коммуной и обложения налогами и контролем сельской собственности знати. Начиная с 1283 г. патриции обратили свою агрессию на братьев по цеху и весьма преуспели в этом к 1400 г., образовав олигархию и ограничив участие народа в управлении коммуной до номинального.

Патриции смогли справиться с фракционизмом в своих рядах, снизив мотивацию для любого из них искать контроль над соперниками децентрализацией власти и передачей ее союзникам из низшего класса. Все это произошло по двум причинам. Во-первых, организационным базисом власти патрициев (и объектом их притязаний) были коллективно управляемая коммуна и цеховые институции. В отличие от фьефов аристократов, которые можно было поделить на части, не спрашивая разрешения у других землевладельцев, коммунальные организации, Синьория, Мерканция и цеха принимали новых членов только с разрешения большинства. Контролирующий ситуацию избранный круг членов Приората и некоторых цехов был способен заблокировать усилия меньшинства искать помощь снизу и открыть эти институции для новых союзников. Во-вторых, группой, располагавшейся в иерархии Флоренции XIII в. непосредственно под патрициями, были члены цехов, которым требовалась помощь управляемого патрициями правительства для контроля popolo di Dio, пролетариев, которых цеховики напрямую эксплуатировали. Мобилизация масс напрямую угрожала всем членам цехов.

Патриции в XIV в. пять раз сталкивались с серьезным противодействием ограничить участие народа в коммуне и установить олигархическое правление во Флоренции [80]. Было необходимо необычное сочетание внешних и внутренних факторов, чтобы создать возможность этому противодействию, а легкость, с которой оно было подавлено, как только необычайные обстоятельства изменились, демонстрирует стратегическое превосходство патрициев над своими противниками. Первые три вызова обязаны временному вмешательству или угрозе вторжения со стороны иностранных сил, пытавшихся утвердить себя или своих флорентийских подручных во власти [81]. Как только угроза со стороны была устранена, а долговременный политический пат и прежняя неприкосновенность иностранных сил восстановлены восстановилось и избранное правительство в Тоскане.

Два других сбоя в стабильном патрицианском правлении были вызваны другим сочетанием факторов. В 1340 г. Барди, ведущее патрицианское семейство в политике и банковском деле, присоединились к заговору магнатов, стремившихся сбросить правительство. У Барди была особая причина: им грозил отказ английского короля Эдуарда III платить по ссудам, предоставленным Барди и другими флорентийскими финансистами. Барди надеялись использовать контроль над коммуной для поправки своего финансового положения. Переворот не удался, и вместе с волной банкротств, вызванных отказом Эдуарда в 1342 г., привел к тому, что «магнаты, жаждущие восстановить свое политическое влияние. банкиры, надеявшиеся спасти свои состояния и. ремесленники, обнищавшие в результате спада деловой активности», в сентябре 1342 г. призвали Вальтера Бриенского, герцога Афинского, стать их пожизненным сюзереном (Brucker, 1962, с.7). Раскол между патрициями, вызванный иностранным финансовым кризисом, вновь открыл возможность для политического действия магнатов и младших цехов.

Патриции вернули себе власть на следующий год, объединившись с младшими цехами, которые обеспечили их ресурсами, необходимыми для свержения Вальтера (в июле 1343 г.) и победы над магнатами и их сторонниками в уличных боях. И снова магнаты были изгнаны из политики. Патриции, однако, были вынуждены разделить власть Синьории с членами младших цехов, участие которых было решающим в разгроме Вальтера, Барди и союзников-магнатов (Brucker, 1962, с.6-9). Конфликты 1340-х гг. продемонстрировали, что разногласия между патрициями создавали зазоры лишь для политических действий магнатов и младших цехов. Как только патриции объединялись вновь, они постепенно лишали цеха существенной политической власти и, воспользовавшись «черной смертью», вычеркивали младшие цеха из избирательных списков (Brucker, 1977, с.39^_44) [82].

Патриции в 1360-х гг. разделились на фракции, возглавляемые семействами Альбицци и Риччи. Альбицци были настроены про-гвельфски и пользовались поддержкой самых богатых и политически влиятельных олигархов. Они поддерживали внешнюю политику пап, надеяясь заслужить этим какую-нибудь церковную должность (Brucker, 1962, с.229-230). Однако в 1371 г. Риччи перешли на сторону своих противников, соблазнившись обещанями высокого церковного поста и получив его (с.249).

Риччи были типичными олигархами, со страхами и побудительными мотивами, определявшими их лояльность к иностранным или местным силам. «Самым главным фактором в сохранении и усилении конфликта партий, судя по всему, была скверная экономическая ситуация во Флоренции. В 1370-х гг. картина была особо угнетающей: спад в суконном производстве, растущие банковские ставки, чума 1374 г., за которой последовал голод, и большие издержки и потери, связанные с папской войной. Эти обстоятельства заставляли разумных людей. полагать, что достоянию их рода приходит конец и что в будущее надо глядеть с опаской. Так как обладание политическим влиянием было необходимо для поддержания социального и экономического статуса, люди отчаянно сражались за этот приз», особенно олигархи из гвельфской партии (Brucker, 1962, с.392).

Антиолигархическая партия, сперва возглавляемая Риччи, а потом некоторыми антигвельфскими патрициями, в которой доминировали «новые люди», добилась контроля над правительством благодаря отсутствию единства среди патрициев,