…генеральские лампасы…
…полковничья папаха…
… майорская звезда…
И даже капитанская самоуверенность небитого жизнью пацана…
Как громом пораженный, утратив дар речи, стоит столбом посреди прожженного солнцем палаточного лагеря homo sapiens Бычков…
…Отсель грозить мы будем шведу…
Захожу в нашу палатку-барак после разведки взять резервную пачку сигарет – днем не успел купить в Чернобыле, делаю несколько шагов…
Дневальный от дверей: «Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант!»
«Что такое?» – оборачиваюсь.
«Товарищ лейтенант… – мнется. – Товарищ лейтенант, надо теперь разуваться».
«Чего?!»
«Товарищ лейтенант… с сегодняшнего дня – в палатку только разутыми».
Смотрю – полиэтиленовый пол вымыт до блеска, в тамбуре сапоги, ботинки стоят аккуратно в ряд…
«Вот, с сегодняшнего дня…»
Вернулся, снял сапоги. Портянки намотаны как положено, на ноге держатся как чулки…
В этих обмотках, с командирской сумкой на боку, почапал по блестящему, еще мокрому пластиковому полу – как корова на льду – к своему месту на нарах, к своей «прикроватной» тумбочке…
Оно, конечно, вроде и правильно… Но та десятая доля миллирентгена в час, которую мы (может быть) нанесем – она этого не стоит…
Не чувствовать себя человеком еще и здесь…
«Новые времена»…
Всё.
Это уже не для меня.
Мой чернобыль, или
Жизнь в миниатюре
…Первая поездка в зону, под АЭС – когда непонятно где что, и ты на этой странной земле как новорожденный – только головой крутишь да глазами хлопаешь – куда я попал? – из такой радиационно-уютной, как мамина утроба, – жизни до того…
…Потом начинаешь что-то соображать, копируешь взрослых – делаешь то же, что они, – иногда при этом сомневаясь, задавая вопросы, бывает, очень смешные, а бывает, очень правильные…
…Преодолев подростковую робость, смущение первых дней, чувствуешь – «Справляюсь!… Я тут нужен… Оказывается, я много знаю… Да еще и умею кой-чего… ПОЛУЧАЕТСЯ…» – И – азарт работы! – молодой, молодецкий азарт!…
…И – работа… Работа, работа, работа… РАБОТА – на износ…
И каплю за каплей высасывает она твою энергию, желание, волю – жизнь…
…И уходят люди, которые уже стали – часть тебя; а вокруг – другие… И хорошие, и плохие, но – другие: как декорации, не греют, и ты уже к ним без того тепла, что к первым – главным, как оказалось, – в твоей жизни…
…Постепенно меняется жизнь, меняются порядки, становится меньше пространства, воли (хоть и опасности вроде б тоже…) – а ты уже привык по-своему… Пусть опасней, но – свободней…
…А потом идешь как-то по лагерю, просто идешь, «гуляешь» – свободная минутка – вечереет, с тобой здороваются, ты здороваешься – и вдруг до тебя доходит: «СТАРШИХ-ТО НЕТ!» Вот ты да друг-земляк Славик, да ротный – одной машиной приехали, в одной колонне – вот вы-то и есть старшие! А старше – никого… Старый комбат – толковый мужик – ушел… Измельчал народ. Вот раньше… И ты вспоминаешь тех колоритных, «густых» мужей, что были тут до тебя – с времен и уровней почти былинных, – которые встретили тебя на этой земле, несмышленыша, подучили, пример дали и – ушли…
…Поглядывают сейчас на тебя в лагере, как ты когда-то смотрел на тех СТАРШИХ… И знаешь, что при этом думают – «мастодонт… это ж по каким уровням он тут мерял» (ты когда-то думал так же…), завидуя обтертости твоей, уверенности, вписанности в этот пейзаж, резкому контрасту к их неуверенности и рыхлости новичков, натыкающихся на острые углы – своей еще необношенной формы – и здешних обычаев и нравов…
Пора – уходить… Тебе – ПОРА.
Министерство связи СССР
ТЕЛЕГРАММА
Адрес получателя
Полтава три переулок Важнычий три квартира семь Мирным
Текст телеграммы
ЖИВ ЗДОРОВ БУДУ ДОМА СЕРЕДИНЕ СЕНТЯБРЯ СЕРГЕЙ
Адрес отправителя
Чернобыль проездом
[По правилам Почты СССР, если отправитель телеграммы не имеет постоянного места жительства в населенном пункте, где расположено почтовое отделение, то он обязан в графе «Адрес отправителя» писать название населенного пункта и слово «проездом».]
Приезжаем из разведки вечером.
Рассказывают лагерные новости:
– Замполит 4-й роты сегодня уезжал…
(Это один из двух добровольцев, которые в нашем батальоне разведки (полтысячи человек) за все время были.)
– …Уезжал, собирался. Все свои благодарности, грамоты – тол-стен-ную пачку! – в папочку аккуратно сложил, тесемки связал и ручкой сверху прихлопнул.
«В этой, – говорит, – папке – вся моя будущая жизнь!»
Пруд-охладитель: Дембельский маршрут*
Быстрая езда вдоль озера Вернусь – БУДУ.
Из рабочего блокнота командира взвода радиационной разведки
В первые дни нашего знакомства Коля-водитель сказал, что «Пруд-охладитель – это командирский маршрут»: предыдущий командир взвода, которого я не застал (он набрал 25 рентген и ушел), ездил все свое последнее время по Пруду-охладителю… С чего бы это?
Мой Пруд-охладитель начался с «адаптации к радиации»: по нему меня провезли, мало что соображающего, в лихорадке, в самые горячие… точнее, самые жидкие времена этой самой адаптации… Потом я здорово повозился, разбираясь, где какая точка: считалось, я маршрут знаю – один же раз проехал…
Но когда я разобрался, что к чему, своего предшественника я понял вполне…
Правильно мерять Пруд-охладитель надо начиная не с первых по номерам точек, а с последних – «на полуострове». Потому что они самые противные.
Уровни на них небольшие, но это все на таком развороченном ландшафте! – все разрыто-разгорожено, с одной стороны – деревья, кусты, заросли, скользота у пруда, а с другой – «мерзость запустения»: брошенное строительство 5-го и б-го энергоблоков Чернобыльской АЭС, скелеты железобетонных зданий, огромные конуса градирен – в небеса из их круглых недостроенных раструбов торчат частоколы арматурных костей… И вот по этому «пейзажу после битвы», переползая через ямы, рвы, канавы, лужи, – зеленый клоп нашего БРДМа движется… Лучше с этим куском покончить сразу.
51-я точка – земля 14, вода у берега – 50 миллирентген в час…
52-я – земля 24, вода 19 миллирентген в час…
55-я – земля 50, вода 80…
5б-я – 60, 50…
59-я – 80,180…
62-я – 350, вода 600…
63-я точка – земля 600, фон 450… Воды нет – точка уже в глубине полуострова, последняя по номеру на маршруте. Мы выруливаем из этого кишкомотного полуострова на трассу.
Не меряя, едем вдоль канала и мимо АЭС: сегодня наш маршрут – только берега Пруда-охладителя.
Поехали к АЭС. Командую водителю перед развилкой:
– У телеграфного столба – замер. Дозиметристу:
– Переключи на следующий диапазон. Туг под столбом должно быть миллирентген 700 в час.
И вылезаю следом за ним. Дозиметрист новый, это пока самый высокий его уровень. С ним надо просто рядом постоять.
– Фон…, 550! Земля – 750…
Дозиметрист забирается на БРДМ первым.
Стою под броником, записываю. Точка № 1 маршрута разведки Пруд-охладитель…
Оббиваю сапоги о броню, залезаю…
И вот только после этого столба, после поворота направо, начинается собственно Пруд-охладитель – огромный искусственный водоем, похожий на вытянутую фасолину длиной километров десять (из-за проблемы с его разведкой мне пришлось в штабе карту поизучать, даже кальку с нее снять).
Точка № 2… земля 230, вода 150.
Мы удаляемся от АЭС по длинной стороне пруда-«фасолины», меряя через полкилометра берег – землю и воду.
Точка № 3…
№ 4…
Уровни спадают быстро: всего пара остановок-замеров – и тут земля уже только 18, а вода – 40 миллирентген в час…
21, 21…
20,11 – еще меньше…
Приволье! По ровной пустой бетонке броник разгоняется до максимума скорости… Резко тормозит – замер…
15,18…
Разгон – полет – замер…
13, 25…
Разгон – полет… Беру прибор у дозиметриста. Этот маршрут самый длинный, точек много – дозиметристы задалбываются прыгать с броника туда-сюда…
Песок пляжа… 11. Передвигаю зонд к поверхности воды… Безлюдье полное – никто не пялится, что офицер сам меряет… 9.
По раскаленному песку – назад – наверх, на броню…
Разгон – полет – прыжок – замер…
б, 7 миллирентген в час…
Разгон… Бетонка идет наверху насыпи, и с башни мчащегося броника видна синь пруда – огромное водное зеркало, всё в солнечных блестках… А по другую сторону – полноводная Припять-река, за ней – зеленые луга, леса – до самого горизонта…
Какие тут красивые места!
Разгон – полет – прыжок – замер…
5, 8…
Меряю «тщательнее»: пересекаем уровень 5 миллирентген в час, это приметная красная изолиния на карте в штабе – граница 2-й и 1-й зон… Тут надо поточнее.
