пытался
установить непосредственные сношения с египетским фараоном, который нанес
сильный
удар митаннийскому влиянию в Палестине и Сирии, разгромив сиро-
палестинский союз
князей, поддерживаемый Митанни.
Наряду с приношениями «князя Ашшура» египетский летописец под 24-м годом
царствования Тутмоса III отметил приношения из страны Речену (по
реконструкции
текста Зете). Очевидно, в Египте особенно ценили эти «приношения», состоявшие
частично из дани, а частично из товаров. Это были главным образом кожаные
и
деревянные изделия, служившие для оборудования колесниц и запряжек, а
также
различные ценные сорта дерева. Ведь последние издревле вывозились из
Сирии в Египет,
а конная упряжь, колесницы и лошади в большом [124] количестве
доставлялись из
Передней Азии в Нильскую долину в течение всего периода XVIII династии.
Вполне
естественно, что торговые города Сирии, Палестины и Финикии, в частности
города в
районе Ливана, играли большую роль в достатке этих ценных для Египта
предметов.
Завоевание Тутмосом III больших территорий в этих странах дало
возможность египтянам
увеличить доставку в Египет ценных сортов дерева и всякого рода
оборудования для
колесниц и конных запряжек. Таким образом, египетский летописец, не
мудрствуя лукаво,
отметил один из экономических результатов первого похода Тутмоса III в
Переднюю
Азию.
Первый поход Тутмоса III в Палестину и Сирию настолько укрепил
господствующее
положение Египта в этих странах, что египтяне стали смотреть на Хару и
Верхнее Речену
как на страны, поверженные самим богом Амоном «под сандалии» фараона, как
это ясно
говорится в одной надписи из «Праздничного храма»
в Карнаке, возможно,
приуроченной к 25-му году царствования Тутмоса III. Тут же около этой
надписи
помещены многочисленные изображения растений и животных, доставленных в
Египет из
Верхнего Речену. В сопровождающей эти изображения надписи говорится:
«...Растения всякие необыкновенные и всякие прекрасные цветы, происходящие из страны
бога, [доставленные могуществу] его величества, после того как направился
его
величество и Верхнее Речену, чтобы покорить страны [северные], согласно
приказу отца
Амона, который поверг все страны под сандалии его от [этого дня] и до
[истечения]
миллионов лет».65) Очевидно, египтяне использовали завоевание областей
Палестины и
Сирии в хозяйственном отношении, вывозя из этих стран не только богатую
добычу, но и
различные, неизвестные ранее египтянам, виды растений и животных с целью
их
акклиматизации в Нильской долине.
Поход 29-го года
В «Анналах Тутмоса III» говорится, что на 29-м году его царствования был
совершен
пятый поход, а именно поход в страну Джахи. Поэтому многие исследователи
считали,
что Тутмос III в течение 24-28-го годов своего царствования совершил три
похода в
Сирию, причем находили возможным отнести второй, третий и четвертый
походы к
определенным годам. Однако в источниках этого времени, в частности в
«Анналах», не
сохранилось решительно никаких данных, которые позволили бы отнести эти
походы к
88
тому или иному году. Поэтому совершенно прав Грапов, который в своем
исследовании,
[125] посвященном «Анналам», указывает на то, что в «Анналах» под 24-м
годом
сохранилось лишь начало перечня дани, а под 25-28-м годами вообще ничего
не
сохранилось. Таким образом, всякого рода догадки о том, когда происходили
второй,
третий и четвертый походы Тутмоса III, в настоящее время все еще следует
считать
необоснованными.66)
Пять лет, протекшие между первым и пятым походом Тутмоса III в Переднюю
Азию,
были годами накопления сил для обеих враждовавших сторон. Сиро-
финикийские
княжества образовали за это время новую антиегипетскую коалицию, в
которой
значительную роль стали играть как прибрежные финикийские города, так и
города
Северной Сирии, среди которых в это время стал выдвигаться Тунип. 67) С
другой стороны, Египет, мобилизуя как свои собственные ресурсы, так и
ресурсы завоеванных ранее
областей Палестины и Южной Сирии (Хару и Нижнего Речену), стал готовиться
к новой
большой военной кампании в Передней Азии. Прекрасно понимая, что Египет
никогда не
сможет господствовать в Сирии, если он не встанет прочной ногой на
финикийском
побережье, Тутмос III организовал флот, задачей которого было покорение
городов
финикийского побережья и охрана морских коммуникаций, ведших из Финикии в
Египет.
Весьма возможно, что этим флотом командовал именно тот старый сподвижник
не только
Тутмоса III, но еще и Тутмоса II, вельможа Небамон, которого Тутмос III назначил
командиром «всех кораблей царя».68)
Пятый поход Тутмоса III имел целью изолировать Кадеш от его сильных
союзников на
финикийском побережье и тем создать благоприятные условия либо для
захвата Кадеша,
сильнейшего города средней Сирии и наиболее упорного врага Египта, либо
для
глубокого проникновения в долину Оронта с целью полной блокады и
дальнейшего
захвата Кинзы-Кадеша. Именно поэтому пятый поход был новым этапом в серии
завоевательных походов Тутмоса III в Сирию и в качестве такового описан в
особой главе
«Анналов», которая снова начинается торжественным вступлением: «Приказал
его
величество, чтобы были записаны победы, которые даровал ему его отец
[Амон], на
каменной стене храма, которую соорудил его величество заново [для отца
своего
Амона]..., [как приказано было самим этим богом, чтобы описан был каждый]
поход под
своим именем вместе с добычей, доставленной его величеством из этого
[похода]. ..».69)
Стараясь изобразить этот поход, так же, как и первый, оборонительным
походом,
предпринятым царем против азиатских «повстанцев», летописец продолжает в
следующих
словах: «Год 29-й. И вот его величество [в Джа]хи опустошал страны, восставшие против
него, [126] во время пятого победоносного похода».70) К сожалению, в
настоящее время не
представляется возможным отождествить название города Уарчет
,
который, как указывает летописец, был захвачен во время этого похода.
Судя по
дальнейшему тексту «Анналов», можно думать, что Уарчет был довольно
крупным
финикийским городом, так как в нем, по словам летописца, находился «склад
жертв» и,
очевидно, кроме того, святилище Амона-Горахте, в котором фараон принес
жертвы
фиванскому верховному богу. По-видимому, в этом большом финикийском
городе
находилась довольно значительная египетская колония. Раскопки в Библе, обнаружившие
остатки египетских храмов, ясно показы кают, что в некоторых больших
финикийских
городах жило много египтян и были построены египетские храмы. Имеются
основания
предполагать, что Уарчет находился сравнительно недалеко от Тунипа, входя
в сферу
влияния этого крупного города Северной Сирии, так как фараон при занятии
Уарчета
захватил вместе с другой большой добычей «гарнизон этого врага из Тунипа, князя этого
города».71) Вполне естественно, что правитель Тунипа, экономически и
политически тесно
связанный с городами финикийского побережья, опасаясь египетского
нашествия,
89
направил в Уарчет вспомогательные войска, для того чтобы общими усилиями
отразить
натиск египетских войск.
Стремление Египта захватить не только города финикийского побережья, но и
морские
коммуникации подчеркнуто и отрывке из «Анналов», в котором описывается
захват
египтянами «двух кораблей (снаряженных вместе с их командой. — В. А.) и
нагруженных
всякими вещами, рабами и рабынями, медью, свинцом (или оловом. — В. А.), минералом
исмери и всеми прекрасными вещами».72) Среди захваченной добычи писец
отметил
рабов, рабынь и металлы в качестве наиболее желанных для египтян
ценностей. Эти слова
писца ясно указывают на экономическое значение походов Тутмоса III в
