В общем, немцы плохо подготовились к войне и дали время так же плохо подготовленным англичанам исправить свои недостатки. Но как немцы сначала действовали по шаблонам прошлой войны, точно так же и Королевский Флот не сразу нашел в себе силы от них отказаться. Для начала он поставил минное заграждение в Дуврском проливе. Так как теперь британские мины были гораздо более эффективными, то в октябре 1939 года на нем подорвались 3 немецкие субмарины, после чего противник просто перестал пользоваться проливом. Для защиты конвоев у восточного побережья Англии тоже были поставлены заграждения, однако теперь немецкие лодки не рисковали подходить к вражеским берегам, и 35 000 мин оказались просто выкинутыми в воду. Предложение возобновить Великое заграждение поперек Северного моря, к счастью, одобрения не получило.
Из той же старой оперы было и создание поисковых групп, которое, к счастью, продолжалось не слишком долго. Англичане слишком распыляли свои и без того невеликие силы, и в результате конвои сопровождали всего 2–3 эскортных корабля, а в средней части Атлантики они шли и вообще без сопровождения. Спасало лишь то, что немцы тоже действовали по старому шаблону и сосредоточили свои силы в районе Западных Подходов. Адмиралтейство не убеждало даже соотношение количества субмарин, уничтоженных поисковыми группами и охранением конвоев. Снова главный враг Великобритании окопался не в Берлине, а в Лондоне.
Кое-какие меры англичане все-таки предпринимали. Например, достаточно быстро Береговое командование Королевских ВВС переключилось с выслеживания немецких кораблей на охранение конвоев и охоту за подводными лодками. Здесь тоже дела шли далеко не гладко, и до появления в 1942 году новой глубинной бомбы Mark VIII самолеты не представляли особой опасности для субмарин, однако они могли без труда загнать лодку под воду, что серьезно затрудняло ей выслеживание и атаку конвоя.
Попытки исправить катастрофическое положение с эскортными кораблями британское Адмиралтейство начало предпринимать еще до начала войны, но спохватилось оно слишком поздно. Хотя вопрос о создании новых эскортных кораблей на базе китобоев или траулеров обсуждался еще в 1936 году, либеральные болтуны-политиканы тормозили вопрос, и лишь в феврале 1939 года Адмиралтейство перешло к реальным действиям. 8 февраля состоялась встреча главного конструктора Адмиралтейства сэра Стэнли Гудолла с представителем фирмы, строившей китобои типа «Сауферн Прайд». В результате уже 27 февраля появилась записка Гудолла, в которой он обосновывал выбор этого корабля в качестве базы для создания будущих корветов. 13 апреля контролер Адмиралтейства контр – адмирал Брюс Фрезер встретился с представителями фирмы, а уже 23 мая был готов проект. После внесения некоторых уточнений 25 июня был подписан заказ на строительство первых 26 корветов типа «Флауэр». Так как обстановка в Европе стремительно накалялась, и этого не видели только глупцы вроде Чемберлена, который, на беду не только Британии, но и всего мира, торчал в кресле премьер-министра, 31 августа было заказано еще 30 таких кораблей, а всего до конца 1930 года были выданы заказы на 141 корвет. То есть теоретически британские противолодочные силы развивались более быстрыми темпами, чем немецкий подводный флот. Другое дело, что британская промышленность не могла конкурировать с немецкой и для постройки корвета требовалось 5,5 месяцев, хотя сначала и немцы строили лодки довольно неспешно. В результате первые корабли попали в состав флота только весной 1940 года.
Следует сказать, что эти корветы стали первыми в истории чисто противолодочными кораблями, их зенитное вооружение было чисто символическим – всего один 2-фн помпом, да и тот по причине нехватки вооружения часто заменяли парой легких пулеметов. Зато «Цветочки» сразу получили новейший асдик «Type 123», подобный тем, что ставились на эсминцах. Здесь следует отметить, что не только немцы страдали безоглядной верой в чудо-оружие, поддались этой болезни и англичане. Когда в 1920-х годах появились первые модели гидролокатора, британские адмиралы поспешили уверить себя, что с подводной угрозой покончено раз и навсегда. Действительно, асдик оказался хорошим средством поиска подводных лодок, но панацеей он так и не стал. К тому же высокочастотные пеленгаторы и радары появились на корветах далеко не сразу, что значительно снижало их возможности в борьбе с подводными лодками. Первым радар получил корвет «Орчис», но произошло это лишь в мае 1941 года. Корветы типа «Флауэр» были предназначены для действий только в прибрежных районах, но англичане были вынуждены использовать их и в океане, хотя для этого им не хватало дальности плавания. И все-таки лишь в конце 1940 года Адмиралтейство решило рассмотреть вопрос о строительстве океанских эскортных кораблей.
Каковы же итоги первых 6 месяцев подводной войны? Их можно назвать неудовлетворительными для обоих противников: и Англия, и Германия старательно копировали не лучшие образцы тактики прошлой войны и откровенно вяло строили новые корабли. Немецкие подводные лодки сначала даже соблюдали кое-какие положения призового права, давали время экипажу спуститься в шлюпки и даже угощали моряков сигаретами. Но это быстро закончилось. Точно так же ушли в прошлое и хулиганские выходки вроде той, что позволил себе командир U-48 Герберт Шульце, который отправил такую радиограмму: «Передайте мистеру Черчиллю. Я потопил британский пароход „Фирби“. Координаты… Пожалуйста, подберите экипаж. Немецкая подводная лодка».
Степень взаимного заблуждения лучше всего характеризует высказывание Черчилля: «Угроза под полным и все более жестким контролем. Очевидно, что немцы будут строить подводные лодки сотнями, и нет никаких сомнений, что множество субмарин строит на стапелях в различной степени готовности. Через 12, наверняка через 18 месяцев мы должны ждать крупномасштабной подводной войны. Но к этому времени мы надеемся получить множество новых эсминцев и противолодочных кораблей, которые являются нашим высшим приоритетом, и мы будем готовы встретить их, имея полное и эффективное превосходство».
Очень быстро выяснилось, что Черчилль ошибался буквально во всем, и борьба приняла ожесточенный и бескомпромиссный характер.
Летом 1940 года ситуация начала меняться, причем «виновата» в этом оказалась армия. Франция рухнула столь внезапно и стремительно, что до войны этого никто не мог предвидеть, и вот тогда Кригсмарине получили то, о чем в Первую мировую немецкие адмиралы не смели и мечтать, – свободный выход в Атлантику. Вся система британской блокады рухнула в одночасье, как только в руках немцев оказались порты атлантического побережья Франции, отпала необходимость протискиваться сквозь бутылочные горлышки различных проливов. И хотя немцы снова оказались не готовы к этому, так как количество подводных лодок в июне 1940 года сократилось до 51 против 56 в начале войны, результаты резко пошли вверх.
Началось все довольно парадоксально. Штаб Деница сформировал две группы подводных лодок, чтобы атаковать конвой НХ-48, идущий из Галифакса, и войсковой конвой WS-3, во всяком случае, так нас уверяет нас В. Тэррант. Правда, вот беда: другие источники утверждают, что конвоев WS-3 было целых два, быстроходный и тихоходный, и оба они доставляли войска из Англии на Средний Восток, а вовсе не перевозили австралийцев в Англию. Лайнер «Куин Мэри» ни в один из этих конвоев не входил и так далее… Эти «волчьи стаи» официально существовали менее недели – группа Прина 5 дней, а группа Рёзинга вообще только 3 дня, первая потопила 5 судов, вторая 4. Кстати, какие еще два лайнера Тэррант записал в компанию к «Куин Мэри» – непонятно. «Куин Элизабет» в это время крутился в Индийском океане, «Аквитания» занималась перевозками канадских войск, а больше никаких суперлайнеров в Англии не наблюдалось.
И все-таки в июне 1940 года произошел обвал: впервые с начала войны цифра ежемесячных потерь перескочила отметку 350 000 тонн, поэтому разочарование от того, что не удалось перехватить войсковой конвой, быстро сгладилось. Действия лодок облегчались тем, что Адмиралтейство с маниакальной настойчивостью пыталось создавать патрульные группы, ослабляя охранение конвоев. Доходило до того, что 30 транспортов шли в сопровождении всего лишь одного корабля.
Как только в руки немцев попали вожделенные французские порты, там сразу появились представители адмирала Деница, которые начали готовить их для использования в качестве баз. Уже 7 июля в Лориан прибыла U-30 небезызвестного Лемпа, чтобы принять запас торпед. Использование новых портов для базирования и ремонта значительно облегчило положение немцев, во Францию из Германии потянулись поезда с рабочими, материалами, топливом, боеприпасами. Немецкие лодки сразу оказались в непосредственной близости от главного места действий – района Западных Подходов. Причем дело даже не в том, что сам путь сократился на 450 миль, теперь лодкам не требовалось преодолевать засыпанное минами Северное море, и выигрыш во времени оказался еще больше. В результате количество подводных лодок, находящихся в море, резко выросло, этим и объясняется увеличение потопленного тоннажа. Если говорить прямо, налаженная система обороны союзников рухнула, и теперь англичанам предстояло ее восстанавливать, причем уже в одиночку.
