Аменхотепа II, к сожалению, очень кратко описанные в Мемфисской надписи,
несомненно, укрепили военно-политическое положение Египта в Передней
Азии,
возможно, несколько пошатнувшееся после смерти Тутмоса III. Египет стал
снова
сильнейшим государством Передней Азии, имевшим возможность широко
использовать
людские и экономические ресурсы Северо-Восточной Африки, Палестины, Финикии и
Сирии; Египет снова стал господствовать над важнейшими торговыми путями, соединявшими Малую Азию и Месопотамию с Северо-Восточной Африкой и всем
районом Эгейского моря. Эти победы Аменхотепа II в Палестине и Сирии, конечно, дали
толчок дальнейшему развитию рабовладельческого хозяйства Египта и тем
самым
содействовали усилению древнеегипетской деспотии.
Наиболее крупным успехом, достигнутым Египтом в Передней Азии в
царствование
Аменхотепа II, было признание египетской гегемонии соседними
государствами, как об
этом ясно говорится в Мемфисской надписи и в надписи на колонне в
гипостиле Тутмоса
IVi) между четвертым и пятым пилонами Карнакского храма. Автор этой
последней
надписи с гордостью говорит, что «правители Митанни пришли к нему
(фараону. — В. А.)
со своей данью на спине, чтобы просить его величество даровать им сладкое
дыхание
жизни. Замечательное событие, о котором не было слышно со времен богов!
Эта страна,
[161] которая не знала Египта, умоляет благого бога».38) Очевидно, на
египтян произвело
особенно сильное впечатление то обстоятельство, что даже князья далекой
митаннийской
страны, расположенной за Евфратом, признали господство Египта, принеся
дань
египетскому фараону. Это было как бы наглядным доказательством того, что
победы
Аменхотепа II принудили все государства Передней Азии признать гегемонию
Египта. К
сожалению, в настоящее время трудно более или менее точно очертить район
египетских
владений в Передней Азии, тем более, что список покоренных городов и
местностей
Аменхотепа II, высеченный на стене часовни Аменхотепа II в храме Амона в
Карнаке,
сохранился очень плохо. Заголовок этого перечня гласит: «Перечень стран, которые его
величество сокрушил в их долинах и залил их кровью». Среди сохранившихся
названий
можно различить следующие названия азиатских местностей и городов: 1) Речену
(Верхнее), 2) Речену (Нижнее), 3) Хару... 12) Кадеш, 13) Алеппо, 14) Ния, 15) Саджара, 16)
Тунип, 17) Катна, 18) Хаджор.39) Но и по этим немногим сохранившимся
географическим
названиям ясно видно, что в результате «победоносных походов» Аменхотепа
в Сирию
египтяне укрепили свое господство не только в Палестине, но и в Северной
Сирии,
возможно, вплоть до Евфрата, заняв важнейшие опорные стратегические
пункты —
Кадеш, Алеппо, Пию и Тунип.
Чтобы вести успешные войны в Сирии, египетские фараоны всегда должны были
держать
в повиновении подчиненные им нубийские области, откуда Египет в те
времена получал
большое количество различного сырья, золото и множество рабов. Очевидно, именно с
целью укрепления своего влияния в Нубии Аменхотеп II отправил туда
специальную
113
экспедицию, которой было поручено доставить и повесить на стенах Напаты
труп
побежденного убитого азиатского князя для устрашения непокорных
правителей Нубии.40)
Возможно, где-то в районе 4-го порога Нила, недалеко от Напаты, в стране
Карой была
установлена южная граница египетского государства. Как здесь, так и на
северной
границе, в стране Нахарины были установлены памятные стэлы, о чем
говорится в
надписи «царского писца Минхотепа».41) Эти стэлы должны были сохранить
память о
фараоне, который «установил свои границы так далеко, как того сам
захотел».42)
Укрепление египетской власти в Нубии, замирение непокорных нубийских
племен,
возможное расширение завоеванных территорий главным образом к югу, беспощадная
эксплуатация нубийских и иных племен Восточной Африки дали возможность
египетскому государству систематически выкачивать из Нубии наряду с
людскими
резервами, прежде всего в виде рабов, [162] большие материальные
ценности. Обильная
дань и разнообразные подати широкой рекой текли в Египет, в сокровищницу
фараона.
Один из знатных чиновников царского казначейства в Фивах, Тотнофер, изобразил на
стенах своей гробницы (Шейх-абд-эль-Гурна, № 80) доставку, приемку, взвешивание и,
надо полагать, подсчет различных ценностей, привезенных, очевидно, из
Нубии в
сокровищницу египетского фараона.43) Среди этих ценностей выделяются
золото в виде
прямоугольных брусков, слитков и колец, медные слитки, слоновые клыки, страусовые
перья, ящики и ларцы, в которых, возможно, хранились одежды, ткани и т.
п. Слуги
взвешивают золотые кольца на весах, а писцы записывают результаты
взвешивания и
подсчета. Наряду с драгоценными металлами в царской сокровищнице в те
времена
хранились роскошные, высокохудожественные изделия. На фреске из гробницы
Кенамона, знатного вельможи времени Аменхотепа II, мы видим изящные, богато
отделанные сосуды в виде бутона, в форме лежащей антилопы, зеркало, украшенное
слоновой костью и черным деревом, конскую сбрую, панцири, мечи, секиры, ларцы. Судя
по изящно сделанным рисункам и тут же помещенным надписям, здесь
хранилось 230
кожаных колчанов, 680 щитов, обтянутых кожей, 30 царских посохов из
черного дерева,
серебра и болота, 360 железных серповидных мечей, 140 железных кинжалов, 220 бичей
из золота, слоновой кости, черного дерева и т. д. Изобразив, по-видимому, только
небольшую часть сокровищ, ценностей и оружия, вероятно, хранившихся в
одном из
отделений царской сокровищницы, Кенамон имел в виду дать хотя бы
некоторое
представление о богатствах, находившихся в распоряжении царя. Вполне
естественно, что
накопление этих богатств в царской сокровищнице стало возможным благодаря
завоевательным походам в Переднюю Азию и Нубию, которые позволили
египетским
фараонам захватить в покоренных странах. Огромную добычу, обеспечить
регулярный
приток дани и способствовали дальнейшему развитию внешней торговли
Египта.44)
Египет в период XVIII династии прочно завоевал Нубию. Она была введена в
состав
египетского государства в качестве особой области, непосредственно
подчиненной
высокому чиновнику, носившему титулы «царского сына Куша» и «начальника
стран
юга». При Аменхотепе II эту должность занимал некий Усерсатит, который в
своих
надписях называет себя «сын царя, начальник стран юга», «наследственный
князь»,
«единственный друг», «состоящий при царе во всех его местах», «начальник
дворца»,
«великие верховные уста во всей стране», «казначей царя Нижнего Египта».
Судя по этим
титулам и эпитетам Усерсатита, которые сохранились в его надписях, на
должность
наместника Нубии и вообще южных стран обычно [163] назначался
высокопоставленный
чиновник, придворный, занимавший видное положение при царском дворе, близкий к
царю, может быть, непосредственно ему подчиненный. Одной из его важнейших
обязанностей было получение и доставка в царское казначейство ценностей, которые
систематически выкачивались египтянами из Нубии. Поэтому Усерсатит с
гордостью
говорит, что он был «велик данью из Нубии», что он «наполнял сокровищницу
золотом
(джам)».45)
114
Египетское экономическое влияние проникало в Нубию главным образом через
города,
крепости служили военным оплотом египетского могущества и господства, храмы были
проводниками культурного и религиозного влияния египтян на местное
население.
С целью все большего укрепления египетского влияния в Нубии при
Аменхотепе II здесь
были достроены храмы, начавшие строиться еще в предшествующее
царствование. Эти
храмы были сооружены из камня и окружены кирпичными стенами, что
превращало их в
своеобразные крепостные сооружения. В надписях из Амады и Элефантины
говорится о
том, что на это строительство не жалели средств. «Двери [были] из лучшего
