М.Н. Тихомиров, цитируя (в собственном переводе) символические формулы Илариона – в частности, «озеро законное иссохло, евангельский же источник наводнился», – доказывал: «В этих словах Илариона заключается противопоставление Хазарского царства Киевской Руси. Иссохшее озеро – это Хазарское царство, наводнившийся источник – Русская земля. Прежние хазарские земли должны принадлежать Киевской Руси; Иларион и называет киевского князя Владимира Святославича «каганом» – титулом хазарского князя, трижды повторяя этот титул. Владимир Святославич в «Слове о законе и Благодати» не просто князь киевский, он также и хазарский каган».[201]
Таким образом, М.Н. Тихомиров раскрыл, что в основе содержания «Слова о законе и Благодати» – главная и наиболее острая политическая и идеологическая проблема древнерусской жизни IX – начала XI века: проблема взаимоотношений и борьбы с Хазарским каганатом.[202] Как раз в то время, когда М.Н. Тихомиров работал над цитируемым исследованием, вышел фундаментальный трактат М.И. Артамонова «История хазар» (Л., 1962), в котором были подведены итоги двухвекового изучения проблемы. Но можно с полным правом сказать, что наиболее основательное и объективное освоение хазарской проблемы, опирающееся на громадный опыт археологических исследований, было осуществлено уже после создания работы М.Н. Тихомирова – во второй половине 1960 – 1980-х годах.[203]
В целом ряде книг и многочисленных статьях наших археологов и историков, с разных сторон изучавших и сам по себе Хазарский каганат, и его отношения с Русью, предстала заново открытая историческая реальность становления Древнерусского государства.
Стоит сопоставить суждения Б.А. Рыбакова из его двух работ, первая из которых написана в начале 1950-х годов, а вторая – в начале 1980-х.
«Историческая роль Хазарского каганата нередко излишне преувеличивалась, – писал в 1952 году Б.А. Рыбаков. – Хазарию представляли огромной державой, почти равной по значению Византии и Арабскому халифату». На деле это было, по тогдашнему убеждению Б.А. Рыбакова, «небольшое степное государство, не выходившее за пределы правобережных степей» (имеется в виду правый берег Волги), и заведомо-де ложны попытки «представить Хазарию X века огромной империей».
Однако ровно через тридцать лет Б.А. Рыбаков писал о походе Святослава на хазар в 960-х годах: «Результаты похода были совершенно исключительны: огромная Хазарская империя была разгромлена и навсегда исчезла с политической карты Европы».[204]
Дело не просто в изменении взглядов историка, но в капитальных открытиях, осуществленных целым рядом исследователей – прежде всего археологов. С.А. Плетнева завершила свой обстоятельный труд о салтово-маяцкой археологической культуре, созданной населением Хазарского каганата, словами о том, что каганат был «могучей державой» и сумел «на протяжении почти двух веков противостоять крупнейшим государствам того времени – Византийской империи и Арабскому халифату».[205]
Сейчас более или менее общепризнано, что Хазарский каганат, начавший свою историю в середине VII века, переживший коренные преобразования к середине следующего, VIII века и достигший наивысшего могущества на рубеже VIII–IX веков, так или иначе подчинил себе – либо, по крайней мере, сделал зоной своего влияния – громадную территорию, простирающуюся с востока на запад от Урала до Карпат и с юга на север от Кавказа почти до верхнего течения Волги. Арабский путешественник Ибн-Фадлан, посетивший в 922 году Хазарский каганат, писал о хазарах и их царе (кагане): «Все, кто соседит с ними, находятся в покорности у него (царя), и он обращается к ним как к находящимся в рабском состоянии, и они повинуются ему с покорностью».[206]
В течение определенного времени данниками хазар были, как свидетельствует, в частности, «Повесть временных лет», и юго-восточные племена Руси – поляне, северяне, радимичи и вятичи. Показания русской летописи совпадают с известным письмом хазарского царя (каган-бека), относящимся к более позднему времени (940 – 950-е годы), в котором также сообщается о вятичах, северянах и славянах,[207] что «они мне служат и платят мне дань».[208]
Один из интереснейших нынешних исследователей начальной истории Руси Д.А. Мачинский доказывает, что установление хазарского ига над этими племенами приходится на «вторую четверть или первую половину IX в., т. е., условно, не позднее 825 г.».[209] Известный историк Г.В. Вернадский датировал это событие примерно 840 годом.[210]
В 880-х годах князь Олег, пришедший с мощной дружиной из Ладоги в Киев, вырвал полян, северян и радимичей из-под хазарской власти (вятичи были освобождены лишь Святославом в 964 году). Однако имеются прочные основания полагать, что впоследствии Русь неоднократно терпела поражения от огромных хазарских полчищ, в состав которых входили аланы, болгары (разумеется, не те, которые ушли за Дунай и ославянились), гузы, печенеги и другие народы и племена, а в 920 – 930-х годах иго восстановилось и существовало вплоть до победного похода Святослава в середине 960-х годов.
Арабский историк Масуди в своей книге «Промывальни золота и рудники самоцветов», написанной в 943–947 годах, свидетельствовал, что «русы и славяне… – войско и рабы» хазарского царя.[211]
Понятие «хазарское иго» непривычно для большинства читателей, которые знают только татаро-монгольское иго. Но в замечательном труде С.А. Плетневой «Кочевники Средневековья: Поиски исторических закономерностей» со всей конкретностью показано, что «Золотая Орда во многом повторяет историю развития Хазарского каганата».[212] Выдающийся археолог и историк обоснованно раскрыла, что Хазарский каганат и татаро-монгольская Золотая Орда занимали примерно одну территорию, имели, в сущности, тех же вассалов, союзников и врагов, такие же стратегические и торговые центры и т. д..[213] «Наконец, – пишет С.А. Плетнева, – Золотая Орда просуществовала недолго – всего около 200 лет, т. е. примерно столько же, сколько длился второй период жизни Хазарского каганата»[214] – период с середины VIII столетия, когда каганат превратился в громадную империю.
Нельзя не сказать о том, что хазарское иго было, без сомнения, гораздо более опасным для Руси, чем татаро-монгольское, – в частности, потому, что Русь представляла собой только еще складывающуюся народность, государственность и культуру. В то же время следует признать, что сама необходимость сопротивления и преодоления выковывала характер страны – по пушкинскому слову:
…в искушеньях долгой кары
Перетерпев судьбы удары,
Окрепла Русь. Так тяжкой млат,
Дробя стекло, кует булат.
В новейшей работе известного историка Древней Руси А.Н. Сахарова приводится запись «Повести временных лет» под 965 годом – «Иде Святослав на козары» – и справедливо говорится:
«За этой лаконичной и бесстрастной фразой стоит целая эпоха освобождения восточнославянских земель из-под ига хазар, превращения конфедерации восточнославянских племен в единое Древнерусское государство… Хазария традиционно была врагом в этом становлении Руси, врагом постоянным, упорным, жестоким и коварным… Повсюду, где только можно было, Хазария противодействовала Руси… Сто с лишним лет шаг за шагом отодвигала Русь Хазарский каганат в сторону от своих судеб…»[215]
Более или менее общеизвестен поход Святослава, сокрушивший могущество Хазарского каганата. Однако борьба с хазарами на этом не закончилась (о чем, кстати сказать, знают и поныне уж совсем немногие – в основном только историки – специалисты по этому периоду). Сын Святослава Владимир, как сказано в его житии, написанном хотя бы в некоторой его части еще в XI веке Иаковом Мнихом, «на Козары шед, победи я и дань на них положи».[216] По убедительному мнению М.И. Артамонова, этот поход был предпринят через двадцать лет после Святославова похода – в 985 году; кстати сказать, сообщение Иакова Мниха подтверждается свидетельством современника похода Владимира – арабского географа Мукаддаси (аль-Макдиси) в его сочинении, написанном в 985–989 годах.[217]
Но столкнуться с хазарами пришлось еще через сорок лет и сыну Владимира – Ярославу Мудрому. Его брат Мстислав княжил в Тмутаракани (на Таманском полуострове, где был один из центров Хазарии), и в 1023 году, как сообщает «Повесть временных лет», «пошел Мстислав на Ярослава с хазарами и касогами». Мстислав пытался овладеть Киевом, но потерпел неудачу и «сел на столе в Чернигове». Во время битвы при Листвене в 1024 году он выставил против варяжской дружины Ярослава черниговскую (северянскую) дружину, воины изрубили друг друга, и Мстислав сказал записанную в «Повести временных лет» фразу: «Кто тому не рад? Вот лежит северянин, а вот варяг, а дружина своя цела», – то есть цела хазарско-касожская дружина.
