Прочитав письмо, Игорь засиял, как надраенная медяшка; Валейшо же, наоборот, помрачнел.
После ужина замполит постучался в командирскую каюту.
- Позволишь на минутку? - от двери спросил он, и по его тону Урманов заподозрил неладное. Предложил своему заместителю кресло, сам сел напротив.
- Мой совет тебе, Прокофьич, не жениться на молодой, - помолчав, заговорил Валейшо. - Бедным станешь человеком... Вот моя написала, что отправляет старших к моей маме, оказывается, договорилась с ней за моей спиной. Ведь на проводах полсловечком про это не обмолвилась! Выбрала момент, когда я далеко... Дам я ей телеграмму, чтоб не смела этого делать.
- В гости на лето? - спросил Урманов.
- Пока на лето, а потом, надо полагать, насовсем!
- Не пори горячку, Федор Семенович. Ничего нет страшного, если ребята погостят у бабушки.
- Но старухе восемьдесят! Сама кое-как ковыляет, куда ей такую обузу - двух сорванцов на шею.
- Она же согласилась.
- Какая бабка откажется от внучат? На карачках будет ползать, но к себе возьмет... А ведь наоборот надо - мне мать к себе брать. Но моя наотрез, говорит, две женщины под одной крышей - китайский иероглиф означает ссору. И ведь не хватает духу, веришь, Прокофьич, настоять на своем, она верх берет... Обратного пути тоже нету - Люська растет, глазенки словно уголечки, ручонки ласковые, "папу" уже выговаривает. Услада старости, как говорится...
- Какой же ты старик, Федор Семенович!
- Какой-никакой, сорок три стукнуло. А Ларисе двадцать шесть.
- По формуле Зигмунда Фрейда возраст жены должен быть половина возраста мужа плюс семь лет, - приободрил замполита Урманов.
- Его бы в мою шкуру, этого Фрейда!..
- Все-таки с телеграммой ты, Федор Семенович, повремени, посоветовал Урманов. - И брось хандрить, ты же у нас начальник самой главной службы - службы хорошего настроения!
Подав крейсеру топливо и воду, заправщик перешел к следующему кораблю. Вскоре эскадра двинулась дальше, курсом на выход в океан.
В рассветной дымке подошли к Гибралтарскому проливу. В оптику смутно просматривались мифические Геркулесовы столбы, так называют скалу Гибралтар на европейском и гору Джебель-Муса на африканском берегу. Зато отчетливо видны были белесые проплешины на склоне скалы; лоция утверждала, что это зацементированные стоки дождевой воды в резервуары. Дождь главный источник водоснабжения некогда грозной английской крепости.
- Серьезная свара идет между Англией и Испанией за Гибралтар, - подал голос из кресла командир эскадры. Он поднялся на мостик задолго до рассвета. - Прошлой осенью испанцы затеяли сухопутную блокаду крепости, не пускали туда со своей территории рабочих, которые обслуживают англичан. А недавно Франко перекрыл воздушное сообщение Англии с Гибралтаром, выдвинул свои "исторические права на эту территорию".
- Каудильо грызется с англичанами, а сам предоставляет военные базы натовцам, - заметил Урманов. - Рота в Кадисском заливе, к примеру, в несколько раз больше Гибралтара, в ней можно весь американский шестой флот разместить. Адмирал Мартин именно Роту назвал "подлинным стражем Гибралтарского пролива".
- Франко - дряхлый старик, дни его сочтены, - вступил в разговор Валейшо. - Что будет с Испанией после Франко?
- Хуже, чем при нем, не будет, - сказал командир эскадры. Прогрессивные силы уже сейчас открыто выступают против фашистского режима. Даже в армии и на флоте есть недовольные франкизмом.
- Пока известно, что после Франко Испания станет королевством, сказал Урманов.
- Ну, это как народ захочет, - возразил контр-адмирал.
- Политику делает гот, кто опирается на вооруженные силы!
- Вот это точно, командир.
Остался за кормой мыс Марроки - самая южная точка Пиренейского полуострова, все сильнее ощущалось могучее дыхание океана. Задул резкий порывистый ветер, корабли стали клевать носами на встречной зыби.
- Прогноз погоды приняли, командир? - спросил контр-адмирал.
- Только что. Сейчас вам доложат. Неважный. Сильный циклон движется из Южной Атлантики. Краешком может и нас зацепить.
- Но пока-то мы можем работать с подводной лодкой? Скоро приходим в исходный квадрат.
- Чем сложнее условия, тем больше пользы для тренировки специалистов, товарищ командир эскадры.
- Подводная цель, пеленг... дистанция... - доложили вскоре акустики.
- Классифицировать контакт!
- Цель - подводная лодка! - сообщили из акустической рубки.
- Дать целеуказание в БИЦ! Противолодочному расчету учебная боевая тревога! - скомандовал Урманов.
- Далеконько стали ходить наши подводники, - удовлетворенно произнес контр-адмирал. - Десяток лет назад такое казалось фантастикой...
Ходовая рубка мигом преобразилась. Ожили приборы на переборках и палубных тумбах, вспыхивали и гасли сигнальные лампочки, негромко дзенькали звонки.
- Курс сближения сто семьдесят градусов, - передали из боевого информационного центра.
- На румб сто семьдесят! - скомандовал Урманов рулевому. - Как контакт? - спросил он акустиков.
- Контакт устойчивый! Пеленг идет на нос, лодка резко увеличила ход!
- Полный вперед!
- Как-то она странно себя ведет, - подал голос стоявший у рекордера старпом Саркисов. - Совсем не по заданию.
- Тем лучше для нашей аппаратуры, - сказал Урманов.
- Лодка погружается! Глубина больше двухсот метров!
- Чудит командир. - Приподнялся в кресле контр-адмирал.
- Контакт потерян! - тревожно частила акустическая.
- Восстановить контакт!
"Куда он мог отвернуть? - смотря на рекордер акустической станции, размышлял Урманов. Линия курса лодки, извилистая, как заячий след, внезапно оборвалась. - Может, выделывает там, в глубине, какую-то замысловатую петлю?.. Терпение, старик!" - успокаивал он себя, командуя вслух:
- Самый полный вперед!
Услышал, как повысили обороты вентиляторы машинного отделения, огромный крейсер помчался со скоростью электрички. Спустя несколько минут Урманов отдал новую команду:
- Стоп машины! Акустики, прослушать горизонт!
- Есть контакт! - послышался радостный вскрик.
- Наша взяла! - облегченно вздохнул Урманов.
- Похоже, не наша это лодка, - снова заговорил старпом. Урманов и сам чувствовал какой-то подвох в маневрировании подводного партнера, но учебную атаку надо было довести до конца.
- Средний вперед!
- Держим контакт с двумя целями! Цель номер два отвернула вправо!
"Так, - лихорадочно соображал Урманов. - Появилась вторая лодка или первая поставила помехи? Какая же из двух целей наша?"
- Право руля! Держать цель номер два! Классифицировать контакт!
- Цель - подводная лодка! - некоторое время спустя доложили акустики.
Интуиция не подвела Урманова. Рекордер снова писал на ленте замысловатую линию курса подводного корабля. Если бы дело было в настоящем бою, захлебнулись бы сейчас залпом реактивные бомбометы, прочертили огненные дуги глубинные бомбы - и взрывами разорвали на клочки сотни кубических метров глубины, взяв субмарину в смертельную сеть.
Из-под воды донеслись три негромких взрыва, потом на горизонте вздулся большой белесый пузырь.
- Подводная лодка всплывает! - сообщила акустическая рубка.
- Стоп машины!
Из волн вынырнула темная, похожая на китовую, туша подводной лодки. Вздыбленный хвостовой стабилизатор напоминал плавник, непомерно маленькая рубка казалась бородавочным наростом на могучей спине.
- Американская подводная лодка типа "Трешер"! - доложили на мостик сигнальщики. Но здесь уже и без того все поняли.
Продув балласт, лодка в надводном положении взяла курс к испанскому побережью.
- Получено радио с американца! - сообщили связисты: - "Джентльмены, у вас хороший корабль, отличные специалисты. Благодарим за обеспечение. Капитан Гленн".
- Дайте ответ, - распорядился контр-адмирал: - "Благодарю взаимно. Командир".
- Такую оценку не стыдно доложить главнокомандующему, - сказал Русаков-старший, когда радио передали. - Спасибо, командир. Объявите мою благодарность всему экипажу. Составьте донесение об этом инциденте...
"Горделивый" снова возглавил строй отряда. Непогода разыгрывалась. Огрузлые брюхатые тучи разразились холодным ливнем, несколько часов подряд полосовавшим и пузырившим серые, вмиг полинявшие волны. Ошалевшие дождевые потоки низвергались с надстроек и палуб крейсера, хрипели в захлебывающихся шпигатах. Провиснувшие брезенты чехлов держали на себе целые озерца.
А в лазарете у капитана медслужбы Свиря объявился пациент. Сюда пришел бледный, заметно осунувшийся инженер-механик Дягилев.
- Худо мне, доктор, - пожаловался он. - Рези в животе, тошнит. Видно, съел что-то не то...
- Питаемся все из одного котла, - обидчиво возразил Свирь, который отвечал за качество приготовленной пищи. - Раздевайтесь, я вас посмотрю.
Пропальпировав живот больного, Свирь сделал ему анализ крови. Количество лейкоцитов оказалось резко повышенным.
