«Улль (др. — исл. Ulle, Ullinn), в скандинавской мифологии один из асов, сын Сив и пасынок Тора. Он прекрасный стрелок из лука и лыжник. В кеннингах (поэтических иносказаниях) он фигурирует как «ас-лучник», «ас — лыжник», «ас щита» (щит называют «ясенем» или «кораблем Улля»), Как бог-лыжник У. неоднократно сопоставлялся и сближался со Скади. У. не имеет своего мифа, но следы культа Улля обнаружены в Швеции и Норвегии. Саксон Грамматик в «Деяниях датчан» упоминает Оллеруса, который якобы царствовал в Византии после изгнания оттуда Одина» [20 — Автор статьи в энциклопедии «Мифы народов мира» (т. 2), похоже, недоумевает по поводу Оллеруса, царствовавшего в Византии. Между тем ответ простой. Это германское предание про римского императора Юлиана Отступника (361–363 гг.). Саксон Грамматик спутал с Римской империей существовавшую в его время Византию. Правил Юлиан вскоре после признания христианства в империи государственной религией («изгнание Одина» — изгнание язычества). До того как стать императором, Юлиан много воевал с германцами, которые обратили внимание на сходство его имени с именем бога Улля (ср. Юлиан — по-русски Ульян). Поскольку Юлиан одерживал победы и имел «божественное» имя, германцы сакрализировали память об этой реально существовавшей личности.] [125, т. II, с. 546].
По предлагаемой версии, название племени звучало первоначально уллинги — «происходящие от Улле», после славянизации произошла замена германского суффикса на славянский, выпал один из сдвоенных «л», и получилось славянское название «уличи», которые долго не отождествляли себя со славянами.
Сложнее этимологизировать слово «тиверцы». Господствующая версия производит его от Тирас — античное название Днестра. Тогда почему бы не произвести его от «траспии» — название скифского народа? Здесь слово «Тирас» тоже задействовано («тир-ас-пи»). Тиверцы соприкасались с Днестром только западным краем, а жили по берегу Черного моря от Днепра до Днестра. Если поставить в конце названия суффикс «-инг», получим — «тиверинги». Германский корень «wer» сразу бросается в глаза (современное немецкое Wehr, присутствует в словах «ландвер», «вермахт», «бундесвер»). Он может в древнегерманских и древнекельтских наречиях носить значение, сходное с понятием «боевые», «могучие», «сильные» и т. п. Стоящий впереди формант «ти» слишком неопределен для этимологизации. Он может быть родственен кельтскому «тир» — «земля (страна)», латинскому «тор» — «бык (тур)». Если принять последний вариант, то вспоминается поэтическая характеристика из «Слова о полку Игореве» — «Яр Буй Тур Всеволод». «Яр-буй-туры» — можно предложить как примерный перевод первоначального «турверинги», превратившегося в славянских тиверцев [21 — Стоило бы рассмотреть возможность родства слова «тиверцы» и названия кельтского племени треверов.]. Но неопределенность здесь слишком велика, и я не настаиваю на такой трактовке.
Наконец, в связи с готами хотел бы предложить этимологию слова «боярин», отличную от той, что дают М. Фасмер и П.Я. Черных. Версия и того, и другого исходит из заимствования славянами в тюркском языке слова bai/boi в значении «знатный, богатый муж». Древняя форма «болярин», по мнению П.Я. Черных, произошла от сближения первоначального «boi-ar-ир-ъ» со словами «болий» и «большой». Получается, что сначала слово подверглось славянскому влиянию, а потом оно же избавилось от последствий этого влияния: боярин — болярин — боярин. С логикой здесь не все безупречно, есть подозрение на искусственную натяжку. Я полагаю, «болярин» — первоначальная форма. И еще: с тюрками восточные славяне не имели в I тыс. настолько глубокого культурного взаимопроникновения, чтобы заимствовать от них социально-политическую терминологию. Слово «каган», временно использовавшееся древними русами, тоже не тюркское, имеет скифо-сарматское происхождение и от них заимствовано самими тюрками.
Недоказуемо, что корень bai/boi именно тюркский, а его индоевропейское происхождение доказуемо вполне. В индоевропейских языках есть похожие между собой корни, образующие слова в рамках смыслового поля «человек, имеющий вес в обществе»: bas (др. — греч. «басилей»), bos (англ. босс), «бас» (русск. «говорить басом»), «баса» (русск. «красота», «нарядность», «осанистость»). Слово «бас» П.Я. Черных считает заимствованным из западноевропейских языков, но поскольку оно есть во всех славянских языках, об этом не может быть и речи. Возможно, сродни ему латинское basto — «несу», «переношу», «терплю». В скифских и сарматских языках могло быть слово bai означающее «сильный, влиятельный человек», откуда оно перешло к тюркам. [22 — Правомерно сопоставить корень «бас»/«бос» с корнем «ас»/«ос» — «змей».]
Моя версия происхождения термина «болярин»/«боярин» такова. Слово это — бином, один корень от алан («бай»), второй от готов («ярл»). Как известно, готы и аланы в Причерноморье вступили в тесный симбиоз. Тогда они взаимно могли заметить, что аланскому «бай» соответствует готское «ярл» (общескандинавский термин, означающий богатого, знатного человека). Поскольку аланы и готы входили в единое государственнополитическое образование, то оба слова они могли слить в одно — «байярл». Примерно так же, как в русском языке возникло слово «князь-кесарь» или «фон-барон». Восточные славяне узнали слово в готской огласовке, с формантом «инг» — «байярлинг». Далее произошла передвижка звука «л» и выпадение «й». Так получилось первоначальное «болярин». Первыми русскими боярами были потомки ославяненных готов, затем термин привился у славян.
Историки-антинорманнисты могут сделать упрек, что автор вместо викингов-культуртрегеров пытается выставить в этой роли других германцев, выходцев, кстати, тоже из Скандинавии. Тем самым он косвенно реабилитирует пресловутую норманнскую теорию происхождения русской государственности. Это не так, хотя бы уже потому, что готы, с которыми имели дело восточные славяне, на новой родине сменили «культурную одежду», смешались с аланами, остатками скифов и вместе с ними создали восточноевропейскую Черняховскую культуру. Впоследствии они полностью ославянились и стали частью древнерусского этноса, наряду с другими — скифскими, сарматскими, балтскими, тюркскими, финно-угорскими компонентами. Они наши предки и в качестве таковых, передали нам, своим потомкам, элементы духовной и материальной культуры. Готы, не ушедшие на Запад и слившиеся с Киевской Русью, — восточноевропейский народ. Замечу, что, когда в середине VI в. в Поднепровье появились славяне, готы имели за плечами около четырех столетий бытия в качестве восточноевропейцев. И у них был резон смотреть на славян как на пришельцев с далекого, варварского, европейского Запада, занявших земли, им ранее не принадлежавшие. И плодящихся с невероятной быстротой.
Варяги и норманнская теория
В 1521 г. в Швеции началось восстание против датского владычества. В 1523 г. вождь восстания, дворянин Густав Ваза, короновался шведским королем, основав династию Ваза. На Севере Европы возникло сильное государство, короли которого испытывали сильные комплексы из-за своего незнатного происхождения. В частности, по мнению Ивана Грозного, королям предосудительно было иметь такую родословную. Он категорически отказывался признать шведского короля равным себе и пенял ему за полумужицкое происхождение. Ситуация в Швеции для него была так же удивительна, как если бы на русский трон сел Васька Грязной или Бориска Годунов.
Для реабилитации своей правящей династии шведские историки подсуетились и в XVII в. создали, опираясь на русские летописи, версию о происхождении русской государственности от пришлых шведских скандинавов. Версия запоздала, так как занявшие трон в России бояре Романовы не тягались в знатности со шведскими королями. Так бы и канула эта версия в Лету, если бы в XVIII в. ее не востребовали для политических целей. С тех пор, вот уже скоро три столетия, идут споры норманнистов и антинорманнистов о начале Руси. Норманнская теория замечательна тем, что с XVIII в. ни одного нового доказательства в ее пользу не представлено, тем не менее ее сторонники под разными соусами повторяют старые и время от времени переходят в наступление даже в отечественной исторической науке. Западные историки в этом вопросе — норманнисты по определению. В свое время, готовясь к написанию этой главы, я просмотрел много работ западных авторов, чтобы уяснить их фактологическую и теоретическую базу. Ни того, ни другого нигде не обнаружил, норманнская теория западными историками излагается без доказательств, как нечто настолько очевидное, что серьезным специалистам здесь и думать не надо. Наконец набрел на монографию одного из крупнейших историков Швеции (так в аннотации) Арбмана X. «Викинги». Он сделал честное признание, что «главный источник о деятельности викингов на Востоке — летописец Нестор — XII в.» [12, с. 149]. Стало ясно, что по этому вопросу западных авторов читать бесполезно, лучше лишний раз почитать русские летописи.
