13 сентября эскорт прибыл в Харьков. Там полковник Трамповский получил приказ сопроводить пленников в Чугуев, куда ожидался приезд императора. При подготовке к ней для горцев была сшита новая одежда. Пленные были в восторге от того, что им было разрешено предстать перед царем при оружии, что по обычаям гор считалось проявлением высшего доверия.
Встреча состоялась 15 сентября. Александр II ласково принял своего бывшего непримиримого врага.
— Я рад, что ты наконец в России, — сказал он. — Жалею, что это не произошло раньше, что было бы благом для наших народов. Но теперь ты здесь и уверен, что раскаиваться в этом не будешь. Я тебя устрою и мы будем жить друзьями.
После этих слов император обнял и поцеловал имама, который в ответ приложил руку к сердцу и низко ему поклонился. Присутствовавшие при этой встрече утверждали, что по щекам гордого старика обильно катились слезы.
В составе императорской свиты Шамиль с сыном присутствовали на маневрах войск, с интересом наблюдая за их действиями. Особенно понравилась им джигитовка драгун, улан и гусар. Со знанием дела следили они за передвижением и огнем конной артиллерии, но парадная тактика плотных колонн пехоты вызвала у них насмешку.
Шамиль в России
Посещение Шамилем библиотеки в Санкт-Петербурге
— В горах так воевать нельзя, — заметил Шамиль. — В горах такая колонна не пройдет и не развернется, солдаты только зря мешать друг другу будут. Там каждый воин должен иметь свободу для маневра.
Отдохнув несколько дней в Харькове, почетные пленники продолжили путь на север. Император приказал через Москву препроводить их в Петербург, показывая наиболее интересные места на маршруте следования. В Курске они были удивлены оперой, а в Туле — оружейными заводами. В Москве произошла встреча Шамиля с проживавшим там генералом Ермоловым. Они встретились как старые друзья и долго беседовали, вспоминая прошлые события.
26 сентября эскорт достиг столицы, где для имама и его спутников были приготовлены номера в Знаменской гостинице. Для присмотра за пленниками был назначен полковник Богуславский, которому также было приказано показать им город. Особенно сильное впечатление на кавказцев произвел Исаакиевский собор. Они были поражены размерами и архитектурой здания. Шамиль пожелал узнать историю его строительства, а уходя, тепло простился с протоиереем. Затем он посетил кунсткамеру, Публичную библиотеку и военно-топографическое депо, где имаму показали рельефную модель Кавказа. Он долго ее рассматривал, а затем указал место, где находятся Гимры. На всех маршрутах движения кавказцев с интересом встречали жители столицы, многие военные и чиновники желали быть представленными имаму лично. Шамиль посетил Царское Село, где вновь встретился с императором и был представлен императрице и детям. Они проявили к пленнику большой интерес, слушали его рассказы с вниманием, что льстило старику.
Между тем дальнейшая участь бывшего имама и его семьи была решена. Он с семейством должен был поселиться в Калуге и жить там под надзором специально назначенного пристава капитана Руновского. На содержание его семьи из казны ежегодно выделялось 15 тысяч рублей.
10 октября Шамиль и его спутники прибыли в Калугу. Для них был подготовлен дом, осмотром которого имам остался доволен. Кази-Мухаммаду было позволено отправиться в Темир-Хан-Шуру за семьей Шамиля. Прощаясь с ним, имам передал письмо для князя Барятинского. В нем он писал:
«Князь наместник! Сын мой едет на Кавказ за нашим семейством. Я пользуюсь этим случаем, чтобы выразить тебе всю мою благодарность и признательность за твое ко мне внимание и ласку. Я понимаю и чувствую, что только благодаря тебе я был милостиво принят Государем. Он совершенно успокоил меня, сказав, что я не буду раскаиваться в том, что покорился России. Государыня, все царское семейство и главные начальники также оказали мне большое внимание и всем этим я обязан тебе. Государь назначил мне местом жительства Калугу и в этом городе приготовил удобное и прекрасное помещение. Братья твои, которых я видел в Петербурге, были очень со мной ласковы. Я был у них в ложе в театре.
Сын мой Кази-Мухаммад с позволения Государя едет в Шуру чтобы привезти в Калугу наше семейство. Прошу тебя приказать при отправлении их с Кавказа оказать им такое же содействие, как было и при нашем отправлении. До меня дошли слухи, что ты болен. Это меня очень огорчило. От души прошу Бога, чтобы он возвратил тебе здоровье. Я и все мое семейство никогда не забудем твоих милостей. Не забудь и ты нас, если необходимость заставит кого-нибудь из нас обратиться к тебе.
Раб божий имам Шамиль. 11 октября 1859 года. Калуга».
В первых числах января 1860 года семья имама приехала в Калугу. Всего приехало 22 человека, включая прислугу. В числе приехавших, кроме сына Кази-Мухаммада, были две жены имама Зайдат и Шуанит, Каримат — жена Кази-Мухаммада.
В момент приезда в Калугу Зайдат было около 30 лет, но выглядела она значительно старше и была довольно некрасива собой. Однако это не мешало ей пользоваться авторитетом в семье и распоряжаться хозяйством. Зайдат была дочерью воспитателя Шамиля Джемал-Эддина Казикумыхского и вышла замуж за имама в возрасте 14 лет. В этом браке она родила двух дочерей — Наджават и Баху-Меседу, которые приехали с ней в Калугу. Через год после приезда у нее родился еще один ребенок — четвертый сын имама Магомет.
Шуанита по рождению была армянкой и имела христианское имя Анна. Она была захвачена в плен мюридами при нападении на Моздок в 1840 году и вскоре попала в дом имама, где ее убедили сменить веру и стать женой Шамиля. Десятилетняя девочка не могла долго упорствовать и уступила. Она родила имаму дочь Софиат, которую привезла с собой в Калугу.
Шамиль во время прогулки по Санкт-Петербургу
Из детей Шамиля в Калуге оказались также его третий сын Магомет-Шафи с женой Амминат, которая вскоре после приезда заболела и умерла. Сам же Магомет-Шафи в 1861 году был определен на службу в Собственный конвой императора, в котором прослужил долгие годы, достигнув высших офицерских чинов.
Две старшие дочери имама приехали в Калугу со своими семьями. Обе они были рождены первой женой Шамиля Фатиамат, умершей в 1845 году, и были выданы замуж за братьев Зайдат. Старшая Нафисат была замужем за Абдуррахманом и имела дочь Магазат. Мужем второй дочери Фатимат был Абдурахим. Оба зятя имама были красивыми и умными молодыми людьми, которым религиозность не мешала вести светскую жизнь. Они быстро освоились на новом месте и стали бывать на балах и званых вечерах местной знати. Знавшие их люди утверждают, что оба стремились поступить на военную службу, но по каким-то неизвестным причинам не сделали этого.
Летом 1861 года Шамиль с Кази-Мухаммадом и обоими зятьями в сопровождении капитана Руновского совершил вторую поездку в Петербург. 27 июля они были приняты императором. Имам искренне поблагодарил царя за заботу и поднес ему богатую кавказскую шашку. Александр II от имени императрицы сделал подарки женам и дочерям Шамиля. Кавказцы несколько недель провели в столице, вновь посетив ее достопримечательности. Они также совершили поездку в Павловск и морскую прогулку в Кронштадт. Впервые в жизни ступив на палубу корабля, Шамиль и его спутники опустились на колени и обратились с молитвой к Аллаху. Но затем, быстро освоившись, занялись осмотром судна, расспрашивали о его устройстве и особенностях управления. Во время пребывания в Петербурге Шамиль впервые обратился к императору с просьбой разрешить ему паломничество в Мекку, но так как на Западном Кавказе еще продолжалась война России с горцами, Александр II решил повременить с удовлетворением этой просьбы.
В Калуге семья Шамиля занимала просторный двухэтажный каменный дом с большим садом, обнесенный высоким каменным забором. Во дворе дома стоял флигель, в котором имам принимал гостей во избежание их встречи с его женами и дочерьми. Позже там же была построена небольшая мечеть, где семейство имама совершало молитву. На лето имам с семьей выезжал на дачу, находившуюся в окрестностях Калуги. Для прогулок на конюшне содержалось несколько прекрасных верховых лошадей и упряжка для экипажа. Однако климат Калуги оказался губительным для многих горцев, особенно для женщин.
Шамиль и его сыновья
В 1862 году от скоротечной чахотки умерла жена Кази-Мухаммада, а через три года эта же болезнь забрала Нафисат. Велико было горе старика, очень любившего дочь. Он лично совершил богослужение над покойницей, а затем добился от императора разрешения похоронить умершую на родине. Разрешение было дано, и Абдуррахман повез гроб с телом жены в Дагестан. Всего же за калужский период в доме имама умерло 17 человек, включая прислугу.
