В этот район с левого берега Ловати была переброшена и 26-я Златоустовская стрелковая дивизия полковника П.Г. Кузнецова. Сдав 13 ноября свою полосу обороны 147-й стрелковой бригаде, она сосредоточилась на правом берегу Полы в районе Березка – Херенка и находилась в резерве фронта. В эти дни дивизию посетил генерал-лейтенант П.А. Курочкин. Надо сказать, что личный состав дивизии занимался согласно планам командиров подразделений и внезапный строевой смотр не застал их врасплох. И внешним видом и строевой подготовкой генерал остался доволен.
Дивизия была включена в состав 11-й армии, а с порядками делать все поспешно, срочно, без необходимой подготовки полковник П.Г. Кузнецов был уже знаком. Из его воспоминаний: «Наши штабы и командиры частей хорошо знали и командование, и армию, и порядки в ней.
– Ну как, теперь опять «с ходу»? – спрашивали друг друга штабные командиры.
– Да, как обычно, – следовал невеселый ответ».
Так и случилось. П.Г. Кузнецов вспоминает:
– Что случилось? – спросил я у Арефьева.
– Час назад здесь был начальник штаба армии и передал приказ о наступлении.
– Когда наступаем?
– Завтра, тридцатого ноября, в девять утра…
– Кроме нас наступает еще кто-либо? – спрашиваю начальника штаба.
– Справа как будто латыши, а слева не знаю. Начштарм пролетел, словно метеор, я и оглянуться не успел, а его уже и след простыл.
– Одним словом – «с ходу», – иронически замечает кто-то из штабных командиров».
Согласно приказу, дивизия должна прорвать вражескую оборону и выйти на берег реки Пола на участке Росино – Малое Степаново. Это значит, надо силой взломать северную сторону «рамушевского коридора». А кто его обороняет? Кто сидит за этой стеной? Ничего не известно.
...
«ОС № 597 30.11.42 г. 22.00 Штадив 26…
Части дивизии с 11.00 с исходного положения отм. 59.5. лес 1 км сев. Сорокино, отм. 66.4, перешли в наступление с задачей овладения Росино – Малое и Большое Степаново.
Пр-к, опираясь на систему дзотов в р-не Росино, Малое и Большое Степаново, в течение дня оказывал сильное огневое сопротивление наступающим частям из р-на Росино ШК, Радово и леса сев. – зап. Сорокино» [280] .
К огню дзотов прибавился огонь с западного берега реки Пола и южного берега речки Вязовка. В этот день боевая задача дивизией не была выполнена. Не будет выполнена и во все последующие дни, вплоть до ликвидации «рамушевского коридора».
Всего пять дней 43-я латышская гвардейская стрелковая дивизия была не на передней линии, а находилась в лесах между Свинороем и Лялино, в резерве 11-й армии. Уже в ночь на 22 декабря дивизия сменила части 151-й стрелковой бригады на участке роща 1 км севернее Сорокино, Горбы. Полки заняли оборону и начали подготовку к наступлению, которое началось утром 28 декабря. Дивизия должна была овладеть Сорокином, Радовом и выйти к реке Пола в районе Колома. Двое суток продолжались ожесточенные бои. Встретив сильное огневое сопротивление с частыми контратаками противника, только к вечеру 30 декабря началось продвижение на левом фланге. С утра наступление продолжилось, и к вечеру 1 января 1943 г. были захвачены Радово и отм. 62.9. Развить успех не удалось ввиду малочисленности личного состава. Дивизия перешла к обороне. И в дальнейшем все попытки продвинуться и овладеть Сорокином успеха не имели. 11 января, сдав свой участок частям 26-й стрелковой дивизии, латышская дивизия отошла в резерв 11-й армии в районе Лялино. Ее «отдых» будет недолгим.
Опорный пункт Сорокино находился на пологой высоте, командовавшей над окружающей местностью. К населенному пункту с трех сторон подступал лес, разделенный тремя полянами, из которых две своими скатами были обращены на север, в сторону атакующих.
На скатах просматривались три траншеи, соединенные между собой ходами сообщения. Сорокинский опорный пункт образовывал в обороне противника выступ, обращенный своим углом к атакующим. Линия переднего края проходила сюда с юга, а затем резко поворачивала на запад к Росино. Немцы имели в Сорокино один пехотный батальон, а на всем выступе у них оборонялось до пехотного полка.
Пожалуй, главная причина того, что Сорокинский опорный пункт оказался для наших войск не по зубам, – слабая артиллерийская поддержка наших наступающих подразделений.
Из воспоминаний П.Г. Кузнецова:
«Был получен приказ, в котором указывались задачи и время начала действий и давалась выписка из плана артиллерийского наступления.
Согласно плану за продолжительной артподготовкой должен был последовать огневой налет по переднему краю, а вслед за ним бросок пехоты в атаку.
Но в бою все приобрело иной вид, чем на бумаге.
Рано утром, до начала артподготовки, я был на своем НП, в двух километрах к северо-западу от Сорокина, у отметки 59.5.
Началась артподготовка. Реденько, один за другим проносились над головой снаряды и падали на широком фронте, создавая видимость не артподготовки, а пристрелки.
– Какой же толк от вашего огня? – спросил я у Носкова.
– А что я могу сделать? – ответил он. – Снарядов мало.
– Мало снарядов, так надо бы и время брать меньше, вместо сорока минут хватило бы пятнадцати.
– На меня не обижайтесь, товарищ полковник, я здесь ни при чем, – сказал Носков, – план прислан сверху, армейскую операцию планировала армия, а не мы.
Он был прав.
Наступило время огневого налета. Огонь несколько усилился, но опять это было совершенно не то, чего ожидала изготовившаяся к атаке пехота. В атаку она поднялась недружно. Ее бросок к окопам противника был встречен ураганным огнем, и она тут же вынуждена была залечь в снег и окопаться» [281] .
Неудачи раздражали и подавляли морально и бойцов, и командиров. Бои прошлой зимы давались тоже нелегко, но были все-таки более успешны. «Тогда нам удавались прорывы, почему же они не удаются сейчас, когда опыта у нас стало больше? – спрашивал я у себя. – В прошлую зиму во многих боях удачно применялась внезапность, мы с успехом использовали огонь орудий прямой наводкой. Почему же ничего не получается теперь?» [282] .
В обороне противника произошли коренные изменения. В прошлую зиму немцы не имели сплошной обороны. Она состояла из отдельных опорных пунктов, далеко отстоящих друг от друга и связанных между собой только огневой системой, местами очень слабой. Опорные пункты легко можно было изолировать один от другого и захватывать по очереди.
Теперь же все изменилось: образовался сплошной фронт с непрерывными траншеями и ходами сообщения, которые связывали опорные пункты и делали их более устойчивыми.
Для прорыва такой обороны требовалось увеличить число орудий, танков, самолетов, чтобы создать значительное превосходство в силах. А о внезапности не могло быть речи, ведь наши части подолгу топтались на одном месте.
Бои за Сорокино явились составной частью второй наступательной операции 11-й армии и имели вспомогательный характер. Главный удар наносился на участке Обжино – Ольховец – Вязовка. Бои длились двадцать дней. Начались в конце декабря 1942 г. и заняли почти всю первую половину января следующего года. Проходили они недостаточно организованно, рывками, нервно. Нервозность порождалась неуспехами.
С левого берега Полы в этот район была переброшена 28-я гвардейская стрелковая дивизия. 20 декабря она сменила 170-ю стрелковую дивизию в районе севернее Обжино. 23 декабря в 10.20 полки дивизии Ефремова перешли в наступление с задачей взять Обжино, отм. 47.5 и в дальнейшем наступать на Софронково. Прорвать немецкую оборону не удалось, и вечером дивизия закрепилась на рубежах северного берега оврага речки Вязовка, на фронте длиной 2,5 км.
С 28 по 30 декабря дивизия при поддержке артиллерии и танков выполняла поставленную штабом 11-й армии задачу на овладение Здриногой, отм. 73.4, Софронково. Под воздействием ружейно-пулеметного и отсечного артиллерийско-минометного огня продвижение наших подразделений сдерживается. В ночь на 30 декабря противник дважды переходил в контратаку силой до роты, но без успеха. 30 декабря в помощь нашим частям была выделена авиация. В результате трехдневного боя наши подразделения овладели несколькими блиндажами, но прорвать вражескую оборону не смогли.
В сражение на этом участке была введена 202-я стрелковая дивизия генерала С.Г. Штыкова, сменившая в ночь на 31 декабря полки 28-й гвардейской стрелковой дивизии.
Восточнее боевых порядков 202-й стрелковой дивизии с 27 декабря вела тяжелые бои 170-я стрелковая дивизия, уже имевшая успешный опыт прорыва немецкой обороны.
Командование 11-й армии снимало дивизии с второстепенных участков и бросало их на этот участок прорыва. Из-за реки Пола, из района Больших Дубовиц 4 января прибыла 55-я стрелковая дивизия полковника Загольева и сосредоточилась в лесу западнее и юго-западнее Горбов. Вскоре обстановка заставит подключить сюда и 253-ю стрелковую дивизию. Сила скопилась немалая, но каков будет результат?
