И как таковой он может прочно занять свое место в традиции, которая распространилась на большую часть половины тысячелетия. Начиная со времен Константина ответственность даже за определение правильной доктрины стала частью обязанностей христианского правителя, и отношение Карла Великого к Риму являлось не более чем их прямым продолжением. Действительно, было бы просто пробежать глазами тот же самый список, который мы уже использовали, и прийти к неизбежному выводу, что Карл Великий стал, без сомнения, главой церкви в своих владениях. Он назначал всех верховных церковнослужителей, созывал главные церковные соборы, давал санкции и на большинство остальных, и от его имени составлялись указания по практической стороне церковного и мирского благочестия.
Но хотя все это достоверно, но немного скучно, и мы рискуем пропустить гораздо более важный момент в эпохе Каролингов. Разумеется, Карл Великий являлся главой церкви (а за ним и Людовик Благочестивый) и де-факто, и де-юре, подобно их предшественникам – императорам Римской империи. И большинству церковнослужителей и в голову не пришло бы, что глава Папской республики apostolicus, которым они его признавали, может стремиться к чему-то отдаленно напоминающему всеобъемлющую религиозную власть, обладать которой было Богом дано королю-императору. Это объяснимо, но под руководством Карла Великого происходило нечто гораздо более интересное. Сам размер его империи и экономические ресурсы, имевшиеся в его распоряжении, соединились с коллективными честолюбивыми устремлениями, проявленными и им, и его верховными церковнослужителями с целью начать необычный проект христианских реформ, призванный преобразить всю западную церковь.
Его принципы изложены в самой полной форме во введении к Admonitio Generalis («Общему наставлению»), вышедшему в Ахене 23 марта 789 г.:
«Как необходимо не только воздавать нескончаемую благодарность Его доброте всем сердцем и голосом, но также и посвящать себя Его хвале нескончаемым потоком добрых дел, чтобы Он, Который даровал такие великие почести нашему королевству, мог всегда хранить нас и его благодаря Его защите – поэтому мы просим вашей прозорливости, о пастыри церквей Христовых и вожди его паствы и ярчайшие светила мира, чтобы вы с неусыпной заботой и усердными увещеваниями стремились привести народ Божий на пастбища вечной жизни, а заблудшую овцу – вернуть назад за стены церковной крепости благодаря доброму примеру и наставлению, чтобы волк, который поджидает свою жертву, не нашел кого-то, преступившего директивы и каноны или нарушившего учение отцов Вселенских соборов – да сгинет сама мысль об этом! – и не пожрал его».
Бог дал Карлу Великому беспрецедентные победы, чтобы христианская цивилизация могла восторжествовать в мире. И чтобы и дальше заслуживать Его поддержку, король (каким он еще был в 789 г.) обязан сделать так, чтобы это случилось. Этот необыкновенный текст охватывает в общей сложности восемьдесят две статьи, которые варьируют от общих мыслей о целомудренной жизни до чрезвычайно специфических мыслей о том, как следует проводить церковные службы, а также – о важности использования надежных гирь и мер и о справедливом суде. Для Карла Великого и его главных советников – светских и церковных – нет никакого различия между церковью и государством, мирским и священным. Империя Карла Великого была создана для исполнения воли Божьей не только в отношении религии, но и всех остальных сфер жизни. Такое представление полностью соответствует древнеримской имперской идеологии, оно поистине не более чем ее главное последствие, высказанное вслух; но это утверждение есть результат чрезвычайно тщательного исследования этого вопроса. Этот принцип последовательно сохранялся на протяжении всего правления и повторно возник – ненадолго – в общей характеристике цели Карла Великого в 812 г., составленной одним из ведущих церковников-мыслителей при его дворе:
«Ведь для него всегда дорого, чтобы епископы упражнялись в поиске Священных Писаний и разумного и здравого вероучения, каждый церковник – в дисциплине, философы – в знании божественных и человеческих вещей, монахи – в религии, все вообще – в безгрешности, примасы – в наставлениях, судьи – в справедливости, солдаты – в поражении цели, прелаты – в смирении, подданные – в повиновении, все вообще – в благоразумии, справедливости, стойкости, умеренности и согласии».
Судьи судят, солдаты поражают цели, а епископы изучают писания: обо всем можно сказать на одном дыхании. Программа Каролингов таким же образом не признавала фундаментального различия между этими видами деятельности. Все должно было быть по воле Божьей в империи, созданной Богом[282].
Так что Карл Великий, подобно многим завоевателям, имел преувеличенное чувство собственной важности и достаточно интеллекта, чтобы превратить его в ясные формулировки принципов, которые можно было назвать одним латинским словом correctio: желание исправить существующий образ жизни согласно христианской модели совершенства. Почему мы должны обращать внимание на всю эту нелепую чушь о построении царствия Божьего на земле? Как нам уже показала политическая хроника, его собственная семья не смогла поддерживать даже видимость братской любви после его смерти, и почти нет никаких признаков какой-либо крупной вспышки христианских ценностей в IX в. во Франкии в целом. Тем не менее план Карла Великого имел и по-прежнему имеет огромное значение. Король и его церковнослужители не просто провозгласили мечту, они попытались прожить ее. И благодаря своим беспрецедентным завоеваниям Карл Великий получил огромные ресурсы, чтобы посвятить ей себя, и более чем достаточное количество рычагов, чтобы заставить и других подписаться под этим проектом. Это позволило ему прежде всего собрать при своем дворе необычное количество ученых из различных областей знания, включая лучших, которых он нашел в разных уголках Западной Европы: Алкуина Йоркского (у которого тогда была одна из самых лучших библиотек в западном христианском мире), Теодульфа Испанского, Петра из Пизы и Павла Диакона из Италии, – если назвать лишь некоторых суперзвезд. Это непостоянная ассамблея ученых (отдельные люди приезжали и уезжали со временем) представляла собой уникальное собрание интеллектуальных талантов, которое мог организовать только правитель, обладавший богатством и размахом Карла Великого. И помимо того что они писали ему остроумные короткие хвалебные стихи и жаловались друг на друга, эти люди также связали себя участием в великом проекте христианской реформы, задуманной королем-императором. Вместе с самим Карлом Великим и большинством его ведущих светских и церковных советников они образовали команду, которая приступила к работе с целью построить христианское общество, представленное в Admonitio Generalis. Результатом стало полное преобразование церкви западного латинского христианского мира[283].
Первым ключевым шагом по направлению к мечте было укрепление более полного и более точного понимания подлинных христианских традиции и практики у священнослужителей империи. Самым лучшим и на самом деле единственным средством добиться этого стало повышение доступности корпуса текстов, с помощью которых определялась и передавалась через века подтвержденная и проверяемая на достоверность христианская традиция – внутреннее содержание религии. Мы здесь говорим о Библии, но в Admonitio также упомянут церковный закон – каноны, и там есть много чего еще кроме этого: все от нерелигиозных сводов законов, чтобы гарантировать новую, более справедливую эру в будущем, до бесконечных комментариев к Библии. Христианство, как часто говорится, – это книжная религия, и Карл Великий со своими церковниками прекрасно это понимал. Поэтому план его реформ должен был начинаться с книг, и соборы 812 г., посвященные реформе (к которым мы скоро вернемся), назвали, с каких именно. Ключевыми текстами для строительства нового христианского общества считались Евангелия и Деяния Святых Апостолов из Нового Завета (из-за размера средневековых летописей полные Библии – называемые pandects — со всем тем, что свели воедино под одной обложкой, – были чрезвычайно редки на тот момент), минеи, писания Отцов Церкви, «Правило Бенедикта» для монахов, Cura Pastoralis («Пастырская забота») папы римского Григория Великого для епископов и священников, церковные законы и кодексы светских законов для чиновников-мирян[284]. Получить и распространить удовлетворительные копии этих ключевых текстов во Франции в конце VIII в. оказывалось очень сложным делом. Книги были, безусловно, редки, а роскошные экземпляры стоили чрезвычайно дорого – требовались 1500 коров, чтобы обеспечить пергамент для Евангелия из Линдисфарна, но гораздо большей проблемой стало согласование «правильной» версии их текстов.
