Резко возросшая в конце 1938 года наглость советского правительства — прямое свидетельство прогресса в секретных переговорах с Германией, с немцами в качестве союзников Сталину, похоже, Ничего не было страшно, он уже готов наступать там, где всего три года назад планировал обороняться. Впрочем, пока соглашения с Германией все еще нет, финнов на год оставили в покое.
Наконец, в сентябре 1938 года произошло уже упомянутое нами совещание Сталина с «шишками» НКВД и ГРУ, на котором Иосиф Виссарионович дал указание ликвидировать Троцкого в течение года, так как через год начнется мировая война (и никто не удивился).
Зачем через 10 лет после высылки Троцкого в Турцию Сталину вдруг потребовался труп Лейбы? Почему он увязывает убийство Троцкого именно с началом мировой войны? Многие поклонники «Ледокола» утверждают, что Троцкого решено было убрать как единственного оставшегося в живых свидетеля, знавшего о плане «мировой революции» (то бишь о захвате всего мира торжествующим пролетариатом). Официальная же версия гласит, что Троцкий был убит просто потому, что являлся политическим противником Сталина и конкурентом за влияние на умы «левых» всего мира, то есть все та же сталинская «борьба с инакомыслием», только вынесенная за пределы СССР.
С официальной версией можно было бы согласиться, если бы не одно «но»: почему Сталин решил устранить Троцкого только сейчас, по прошествии 10 лет после высылки из СССР? Версия же о раскрытии плана «мировой революции» по-меньшей мере несостоятельна. Никакого плана (имея в виду конкретную разработку) у большевиков никогда не существовало. Если же считать планом саму идею «мировой революции» и «всеобщего царства труда», то о ней давно знал весь мир из сочинений хотя бы того же Троцкого. Кроме того, Лев Давыдович находился за рубежом уже 10 лет и за это время мог растрепать весь этот мифический план «по секрету всему свету» уже давно. Что ж спохватились только сейчас?
Ответ на вопрос, почему в действительности был убит Троцкий, дал сам Сталин на том же совещании, правда, косвенно: «Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде, чем разразится мировая война». То есть Троцкий в предстоящей войне представлял собой существенную помеху. Какого рода помеху? Здесь все просто.
Мы уже наблюдали на примере компартии Польши, как Сталин в конце 1938 года стал обрубать все связи с III Интернационалом (через 5 лет, когда исчезнет угроза немецкой оккупации всего СССР и стратегическая инициатива перейдет в руки Красной Армии, Сталин его вообще распустит за ненадобностью). Сталин — царь, коммунисты и «леваки» пока еще необходимы ему, но по мере укрепления связей с Третьим рейхом и возрастания великодержавных амбиций, Коба все больше и больше абстрагируется от тех, кто фактически привел его во власть. Уже сейчас, после роспуска польской компартии, в Коминтерне зреет раскол, а что будет, когда: а) Сталин заключит союз с Гитлером; б) Гитлер и Сталин развяжут Вторую мировую войну; в) Сталин рванет к Стамбулу, начхав на «мировую революцию», а еще через некоторое время начнет еврейские погромы и высылку «неправильных» народов и рас в Сибирь, Казахстан и Дальний Восток?
А вот тогда Коминтерну станет ясно, кто такой Сталин и как этот самый Сталин использовал Коминтерн на протяжении почти 20 лет. Тогда «левое» движение по всей Европе начнет партизанскую борьбу не только против Гитлера, но и против его союзника Сталина. И кто же, как не Троцкий может возглавить подобную борьбу, а вместе с ней и III Интернационал! Сталин уже сталкивался с ПОУМом в Испании, а тут у бывшего предреввоенсовета СССР под рукой могут оказаться миллионы человек.
Необходимо ликвидировать последнюю харизматическую личность ленинских времен еще до начала мировой войны и тем загодя обезглавить, внести раскол и раздробить все социалистическое движение. Нечто подобное Сталин в это же время практиковал и в отношении русских эмигрантских кругов, когда были ликвидированы лидеры РОВСа генералы А.П. Кутепов и Е.Л. Миллер. Ликвидированы, заметьте, в конце 1930-х, а не раньше.
На примере Рамона Меркадера можно наблюдать, как тысячи «левых» дураков по всему миру, не имеющих понятия относительно того, чем они в действительности занимаются, на кого работают и какое государство избрали для себя идеалом, гробили жизни и себе и другим. Особенно большой процент подобных глупцов до сих пор наблюдается в странах Латинской Америки.
Главная задача Сталина — заключение необходимого соглашения (фактически союза) с гитлеровской Германией ни в конце 1938-го, ни в начале 1939-го так и не была решена. Гитлер колеблется, ему не хочется заключать соглашение с русскими, венцом его желаний явился бы договор с Великобританией, развязавший руки на западе для войны на Востоке. Уже 5 июня германский посланник в Москве граф Шулленбург доносит в Берлин: «Молотов почти призвал нас к политическому диалогу».
В такой напряженной политической обстановке 11 августа 1939 г. в Москве начались достославные московские переговоры военных миссий СССР, Великобритании и Франции о заключении военной конвенции, наподобие Антанты кануна Первой мировой войны. По определению советских историков, московские переговоры-ярчайшее проявление антифашистской политики руководства Советского Союза. Однако несмотря на то, что переговоры проходили в Москве, начались они вовсе не по инициативе советской стороны, как это представляется до сих пор. Действительными инициаторами выступили западные союзники.
Советы упрекали британцев и французов в том, что их миссии не имели достаточных полномочий. Однако это дешевое оправдание того, что через несколько недель они подписали разбойничий пакт с немцами. О каких полномочиях делегаций толкуют господа советские военачальники в своих мемуарах? Заключение чего и с кем? О факте секретных переговоров СССР с Германией и французам, и британцам было известно, им неизвестны лишь подробности. Они для того и прибыли в Москву, чтобы оценить вероятность заключения военного союза наподобие Антанты, с точки зрения готовности к вхождению в подобный блок с ними Советского государства.
«Однако Великобритания и Франция не привезли разработанных планов (еще нет никакой войны и никакого союза, а Антанта уже должна была разработать планы войны против Германии, да еще и ознакомить с ними СССР, который еще неизвестно к какому лагерю принадлежит! — С.З.); они не обеспечили (?! — С.З.) согласия польского правительства на проход через Польшу в случае военного конфликта с Германией вооруженных сил СССР, что лишало советские войска возможности войти в соприкосновение с врагом. Советские гарантии были отвергнуты правительствами Латвии, Литвы, Эстонии и Финляндии» [10].
«Разумеется, что в срыве переговоров были виноваты обе стороны, в частности бывшие союзники России по Антанте прибыли с недостаточными полномочиями для заключения полномасштабного соглашения, которое могло предотвратить надвигавшуюся мировую войну, но вряд ли их успеху способствовали сведения о советско-германских консультациях. Поэтому поведение делегации СССР, с ее широкомасштабными военными инициативами, несомненно, оставляло у британцев и французов впечатление двойной игры.
Судя по всему, советское руководство и не придавало особого значения этой встрече, ведя одновременно крайне напряженную переписку с Берлином» [1, с. 33].
На самом деле весь переговорный процесс уперся как раз в позицию СССР, требовавшего предоставления его войскам права прохода через территории стран Балтии, Польши и Финляндии. Повторилась ситуация с «Восточным пактом»: «Мы, мол, согласны выступить против немцев (с которыми на самом деле, как раз в этот самый момент ведем интенсивные секретные переговоры о союзе), только вы нам дайте разрешение на проход через Прибалтику и Польшу (не спрашивая при этом мнения ни у государств Балтии, ни у Польши)». Однако союзные военные миссии, естественно (и Сталин прекрасно об этом знал), такого разрешения дать не могли, да и как можно решать территориальные вопросы Прибалтики и Польши без присутствия самих представителей этих государств?
Сталину и не требовалось никакого разрешения, он знал, что не получит его. Коба намеренно затягивал переговоры в Москве, используя сам факт их проведения двояко: во-первых, для того, чтобы продемонстрировать всему миру свою готовность (липовую) бороться с нацизмом. «Мы готовы к решительному бою, но вот проклятые западные плутократы все мутят воду во пруду и не хотят согласиться с нашими единственно верными требованиями». Во-вторых, фактом переговоров Иосиф Виссарионович вновь стремился припугнуть немцев, чтобы поторопить их с принятием решения: торопитесь, мол, заключить с нами союз, а то возьмем и заключим его с Антантой (чего Сталин по доброй воле ни за что не сделал бы) — и конец Третьему рейху. Кроме того, Сталин стремился дискредитировать Англию и Францию в глазах Гитлера. Мол, ты все рассчитываешь на выгодный союз с Британией, а они приехали в Москву договариваться с нами против тебя.
