и к таким людям, перед кем я более всего робел появиться, — в конторы, где я когда-то занимался бизнесом и заключал сделки; к солидным мужчинам, с коими я в свое время вел дела и поддерживал финансовые отношения. В лечение дня я следовал по стопам Незримого Существа, а по вечерам лицезрел, как Оно исчезает за воротами постоялого двора, широко известного своим добрым угощением и такими же
условиями проживания. Что же касаемо меня, то я выискивал очередную пирамиду7 из бочек да ворох мягкой стружки.
Не раз и не два я снова сталкивался по ночам в сновиденьях со своим Лучшим Я (как я величал Его), хотя, когда я пробуждался от дремоты Оно, может статься, обреталось где-то недалече от меня, всегда со своей непременной успокоительной ухмылкой, в коей преобладала доброжелательная издевка, но не жалость или сочувствие. Но тот оттенок презрения, который примешивался к ней, больно уязвлял меня.
Последующий день мало чем отличался от предыдущего, а тот, в свой черед, был, почитай, верной копией своего предшественника, и я снова и снова был обречен дожидаться на улице, покамест Незримое Существо наносило очередной визит в те места, куда я охотно зашел бы, обладай я необходимой для этого храбростью. Ведь именно страх является чувством, изгоняющим душу человека из его тела и делающим ее той субстанцией, какую он сам презирает и ни в грош не ставит. Уйму раз я пытался обратиться к сему Незримому Существу, но детально обмозгованные формулировки застревали у меня в горле, делаясь лишь неразборчивым бормотанием, — и нынешний день завершался наподобие своего предшественника.
Так случалось множество дней подряд, один за другим, пока я не сбился со счета и не прекратил загибать пальцы. При всем том я обнаружил, что каждодневное общение с Незримым Существом производит на меня несомненное воздействие. И вот однажды ночью, когда я проснулся среди тех же бочек и различил во тьме контуры, свидетельствовавшие о Его присутствии, я наконец отважился заговорить, хотя и с изрядною робостью.
«Кто ты?» — рискну;! я спросить и сам был сражен звуком собственного голоса, который в буквальном смысле слова подбросил меня на моем всегдашнем ложе; и этот простой вопрос доставил, как мне показалось, моему вечному спутнику некое удовольствие, поелику, на мой взгляд, в Его улыбке таилось поменьше издевки, когда Он ответствовал мне.
«Я есмь то, что я есмь, — таков был Его ответ. — Я есмь тот, кем ты был когда-то; и я есмь тот, кем ты можешь стать сызнова; токмо по какому такому резону ты колеблешься? Я есмь тот, кем ты был и кого ты изгнал ради совсем иной доли. Я есмь человек, сотворенный но образу и подобию Господа Бога, кой во время оно володел и твоим телом. И ту пору мы жили в его пределах купно - жили отнюдь не в гармонии, ибо ее
621
нет и никогда быть не можег, и отнюдь не в слитности, поелику она тож несбыточна, но аки два таковых арендатора в пункте совместного проживания, кои редко противоборствуют за безраздельное овладение им. Тогда ты был малым сим, но после делался все более себялюбивым и привередливым, покамест я более не смог пребывать подле, отчего и покинул тебя. В теле всякого человека, когда он нарождается и приходит в сей мир, наличествуют сущность позитивная и сущность негативная. И та из двух помянутых сущностей, коей плоть данной особи отдает предпочтение, становится главенствующей, тогда как другая вынуждена покинуть свою обитель — временно либо на веки вечные. Я есмь представление твоей позитивной сущности, а ты сам — иной своей сущности, негативной. Я володею всем — ты не обладаешь ничем. То тело, в коем оба мы некогда обитали, по-прежнему остается моим, но ныне оно является во всех смыслах нечистым, и я не стану жить в нем. Очисть его, и я снова вступлю во владение им».
«Почему ты преследуешь меня?» — осведомился я затем у Незримого Существа.
«Это ты преследуешь меня, а вовсе не я тебя. Ты способен какое-то время жить без меня, но путь твой ведет в таковом случае вниз, и конец ему — смерть. Ныне, когда ты близишься к сему неотвратимому концу, тебе приходится взвешивать и обмозговывать, а не будет ли благоразумнее вычистить свое обиталище и пригласить меня вступить в него. Но для сего тебе надобно отойти подале от нынешнего состояния твоего ума и воли, очистить их от скверны твоей негативной сущности; и токмо при таковом условии я смогу когда-либо сызнова водвориться в твоем теле».
«Мой мозг и ум утратили былую мощь, — запинаясь, промолвил я. — Да и воля моя ныне сделалась совсем хилою. Сможешь ли возродить их?»
«Послушай! — изрекло Незримое Существо, возвысившись надо мной, аки башня, тогда как я униженно и смиренно съежился у Его стоп. — Для позитивной сходности, пребывающей в каждом человеке, нет ничего несбыточною, ей под силу решительно все. Мир принадлежит сей сущности и являет собой ея достояние. Она не страшится ничего, не ведает ни малейшею опасения, благоговеет ни пред чем, и ничто не способно остановить ея; она не вымаливает никаких привилегий, но требует их; она господствует и не может раболепствовать; ея просьбы и запросы суть повеления и распоряжения; всякое прекословие улетучивается при одном ей приближении; она сдвигает горы и равняег их с землей; она
заполняет долы и ступает без колебаний там, где дорога незнаема и будущность обескураживает».
После сего разговора я опять заснул, а когда пробудился, то, как мне представилось, я очутился в совсем ином мире. Солнце ярко сияло, и я каким-то шестым чувством осознавал, что высоко над моею главой щебечут птицы. Мое тело, еще вчера трепетавшее и полное неуверенности, перестало сомневаться, обрело живость и преисполнилось энергии. В невероятном изумлении я уставился на пирамиду из бочек, не в силах уразуметь, как это я столь долговременно обитал здесь, и сам диву давался щ осознания того, что минувшая ночь была для меня последней проведенной под сенью этого жалкого пристанища.
События прошедшей ночи воз вернулись ко мне, и я стал озираться вокруг в поисках Незримого Существа. Его нигде не было видно, но вскорости я заприметил в дальнем уголке того места, где доселе
