X
Глубокая система познаний воплотилась в идее этого договора совершенно так, как необозримо-сложная физиология организма облекается в простую наружность твари. С виду договор прост, гладок и тверд, как тело животного или ствол дерева. Он весь сводится к одному условию; Бог говорит: повинуйтесь Мне в духе, и Я дам вам телесное благополучие, иначе – нет. Эта сжатая формула содержит в себе весь смысл соглашения. Полный текст договора только раскрывает ее в подробностях (Левит XXVI, Второз. XXVIII).
Вот выбор: отречься от своей воли, и за то получить благоденствие или сохранить своеволие – и знать себя обреченным на голод, холод, болезни, порабощение. Простой и неотменный закон, ужасный, как рок; он иглою пронзает разум и на всю жизнь вжигает в память огненную печать. И так на всякой странице Писания: «Я, Господь Бог ваш, наказывающий <даже> детей за вину отцов, ненавидящих Меня, и творящий милость любящим Меня и соблюдающим Мои заповеди» (Второз. V 9—10); «взыщите Меня – и будете живы» (Амос V 4, 6); «если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли; если же отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас» (Исайя I 19–20). Ничего не может быть проще этого учения; собственно, не более как один силлогизм. Кто есть подлинный Бог? Тот, который полновластно распоряжается всеми материальными силами мира. Что делает Бог? Он направляет деятельность материальных сил неизменно к выгоде своих верных и во вред противящихся Ему. Итак, будь верен Богу для того, чтобы хорошо тебе было на земле.
Крепче всего в жизни ветхозаветные люди помнили, что Бог помогает верующим в Него; и с каким честным простодушием, с какой детской наивностью они исповедовали это знание! Когда Амасия, царь Иудейский, победив идумеян, принес к себе идумейских богов и стал поклоняться им, пришел пророк к нему и сказал: зачем ты прибегаешь к богам этого народа, которые не избавили своего народа от твоей же руки (2 Парал. XXV 14–15)? Ахаз, потерпев поражение от сирийцев, теснимый еще и филистимлянами и идумеянами, в отчаянии своем обратился к дамасским богам, рассуждая так: «Боги сирийских царей помогают им: принесу я жертву им, и они помогут мне» (2 Парал. XXVIII 23). В 458 году Эздра получил от Артаксеркса разрешение вывести из Вавилона остававшихся еще там в плену евреев назад в Иудею; и вот он рассказывает: во время переговоров мы сказали царю, что по нашей вере Бог благодетельствует прибегающим к нему и обращает свой гнев только на оставляющих Его; после этого, продолжает Эздра, мне было уже стыдно просить у царя воинской стражи для охраны нашей в пути, и я назначил пост, чтобы испросить у Бога благополучного странствия (1 Кн. Эздры VIII 21–22). Как твердо надо было верить, чтобы одной силой духа поднять такой тяжелый риск, отвергнув земную помощь! С Эздрой было несколько тысяч человек, женщины и дети, и путь предстоял далекий, чрез многие страны и опасности.
Отсюда развивается стройная философия истории, проникающая весь Ветхий Завет. Почему еврей вправе и даже обязан верить, что его Бог – единственный подлинный Бог? Потому, что Его подлинность неопровержимо доказана чудесами, которые Он совершил, выведя Израиль из Египта. Он сумел совершить неслыханное: освободить евреев, чудесно прокормить их сорок лет в пустыне, даровать им победу над многими сильными народами и водворить их в стране, текущей молоком и медом. Он сумел, а боги тех народов ничего не сумели сделать для них: вот доказательство Его подлинности; и вот почему история исхода так обильно изукрашена в Библии чудесами, вот почему и летописцы Ветхого Завета, и пророки чрез каждые десять строк твердят Израилю, до назойливости, одну формулу: «Бог отцов ваших, который вывел вас из Египта»{159}, то есть вы должны верить в Него, потому что Он – истинный Бог, как Он доказал вашим чудесным изведением из плена египетского.
Время неустанно текло назад волнами лет, поколения сменялись вереницей, но неизменною оставалась та истина. На протяжении веков отец передавал сыну беззаветную веру в закон возмездия. Этот закон представлялся еврею естественным законом и самым непогрешимым из всех естественных законов, действующим почти автоматически: за веру в Бога – земное благоденствие, за неверие – земная невзгода. К девятому веку ученые относят так называемую «Книгу Союза», Исход гл. 21–23, где сказано: «Если будешь слушаться гласа Моего и исполнять все, что скажу тебе, то врагом буду врагов твоих, благословлю хлеб твой и отвращу от вас болезни»; и в книге «Иудифь», составленной во втором веке, твердой рукой начертана та же формула: ты спрашиваешь, победим ли мы евреев, говорит Олоферну один из его советников: ответ нетруден; если в настоящее время они грешны пред своим Богом, то мы легко одолеем их, если же они верны своему Богу и нет в них беззакония, то лучше тебе удалиться от их границ, потому что их Бог несомненно защитит их и мы станем тогда предметом поношения для всей земли (Иуд. V 20–21).
Подлинный Бог силен помогать, и еврейский Бог чудесами исхода доказал свою подлинность: а ложные боги – не помогают, бессильны в материальном мире; этим и доказывается их ложность. Когда евреи идолопоклонством навлекают на себя гнев Божий и кару, Бог саркастически говорит им: где же ваши боги, твердыня, на которую вы надеялись, которые ели тук ваших жертв и пили вино ваших возлияний? пусть они встанут и помогут вам, пусть будут для вас покровом! Видите теперь, что это – Я, Я – и нет Бога кроме меня: Я умерщвляю и оживляю, Я поражаю и Я исцеляю, и никто не избавит от Моей руки (Второз. XXXII 37–39). Самуил увещевает народ: «Не обращайтесь вслед ничтожных богов, которые не принесут пользы и не избавят, ибо они – ничто» (1 Цар. XII 21); и Иеремия неустанно твердит: зачем вы променяли славу свою на то, что не помогает (II 11), зачем поклоняетесь богам, которые не помогают? (II 8), – и настойчиво приводит им на память все то же историческое свидетельство подлинности их Бога – чудеса исхода: «…Господь, который вывел нас из земли Египетской, вел нас по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил и где не обитал человек, – и ввел нас в землю плодоносную, чтобы мы питались плодами ее» (II 6–7).
Религия, философия истории и житейская мудрость – все заключено в одной этой истине. История народа и ежедневный опыт равно внушают: верь в Бога и повинуйся Его воле, ибо Он всесилен. Надо верить просто потому, что это выгодно. Пророки любили изображать союз Бога с Израилем как брачный союз: Бог – муж, Израиль – его жена, часто изменяющая Ему с любовниками, то есть с чужеземными богами. И вот Осия рассказывает: Израиль говорил: пойду за моими любовниками, которые дают мне хлеб и воду, шерсть и лен, елей и напитки, – ибо он не знал, что все это дает ему Бог, а не те ложные боги, которые вообще ничего не могут дать; за это Бог накажет Израиля; кинется Израиль искать своих любовников, но не найдет их, и тогда скажет: «Пойду я и возвращусь к первому мужу моему (то есть к истинному Богу), ибо тогда лучше было мне, чем теперь» (Осия II 5–8). О любви к Богу нет и помина, но благоразумие заставляет жену вернуться к старому мужу, потому что он один способен защитить и кормить. Сам пророк не говорит о любви: он советует только покориться. И всюду, где пророки говорят об исконном брачном союзе Бога с Израилем и о прелюбодейных изменах Израиля (напр., Иерем. III и особенно Иезекииль в великолепной 16-й главе), они увещевают его только во имя благодарности за прошлые дары, да ради материальной же выгоды в настоящем. Казалось бы, естественно было пророку спросить себя: на протяжении веков и доныне не было дня, нет часа, когда бы Израиль не изменял своему Богу; какая же неодолимая потребность чувства побуждает его беспрестанно блудодействовать с чужими, ничтожными богами? Но они не спрашивают об этом; очевидно, чувственная сторона явления, эта жажда свободы от Бога, им тайно понятна: психологически иначе не может быть; они говорят только: тебе дан разум – будь же рассудительна, сдержи свою страсть, останься верна мужу, чтобы не впасть в бедность и рабство. – Они знали, что не в природе человека любить такого Бога. Когда в ответ на вопрос Иисуса Навина народ единогласно заявил, что будет верно служить Богу, Иисус сказал: нет, не достанет у вас сил служить Ему, ибо Он – Бог ревнитель; но да поможет вам разум: помните, что если вы оставите Его, – Он наведет на вас зло и истребит вас (Иис. Нав. XXIV 19–20).
Как могла родиться в человеческом уме такая чудовищная мысль? Кому теперь придет на ум, что существует прямая причинная связь между его метафизическими убеждениями и нашествием врагов на его отечество или нападением саранчи на его поле? А три тысячи лет назад и много раньше и позже все культурное человечество – не одни евреи – было твердо убеждено, что непреложнее и нагляднее этой зависимости нет явления в мире. В Луврском музее стоит древнейший памятник из найденных в Ханаане – камень моавитского царя Меши, IX века, где этот царь-язычник сообщает, что его страна долго томилась под игом Израиля, «ибо Камош (главный бог моавитян) гневался на свою страну», он же, Меша, силою оружия вернул Моаву независимость и в ознаменование своих побед над Израилем воздвиг храм Камошу в Кархе, «высоту спасения, так как он спас меня от всех врагов и показал мне гибель всех моих недругов». Так верили и ассириане, и египтяне, и индусы, так верит сейчас кафр и фиджиец, и в наших культурных странах ту же веру исповедует доныне вся непросвещенная масса. Ужели же только невежество и глупость?
