См. об этом подробно: Чучаев А.И. Советское уголовное уложение (общая характеристика) // Lex Russica. 2012. № 5.
Герцензон А.А., Грингауз Ш.С., Дурманов Н.Д., Исаев М.М., Утевский Б.С. Указ. соч. С. 54.
Декрет о суде от 24 ноября 1917 г. (ст. 5) // СУ РСФСР. 1917. № 4.
Уголовное право. Особенная часть: Государственные преступления. М., 1938. С. 6–7.
См.: Ленин В.И. ПСС. Т. 39. С. 178.
См.: Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917–1952 гг. / под ред. И.Т. Голякова. М., 1953. С. 11–12.
СУ РСФСР. 1917. № 4.
Там же.
СУ РСФСР. 1917. № 5.
СУ РСФСР. 1917. № 10.
СУ РСФСР. 1918. № 57.
СУ РСФСР. 1917. № 12.
Декреты советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 321.
Постановление ВЦИК от 5 января 1918 г. «О признании контрреволюционным действием всех попыток присвоить себе функции государственной власти» // СУ РСФСР. 1918. № 14.
Известия. 1918. 6 окт.
Постановление также содержало описание подлога, преступлений по должности и спекуляции.
Герцензон А. Развитие понятия контрреволюционного преступления в истории социалистического уголовного законодательства // Советская юстиция. 1938. № 1. С. 31.
Русские ведомости. 1917. 248. С. 19.
Комментируя указанную резолюцию, авторы отмечали: «Эта “декларация” по своему стилю очень напоминала аналогичные декларации, которые судебные деятели опубликовывали в феврале – марте 1917 г. Но тогда они “приветствовали” новую “законность” Временного правительства как основанную на непрерывности и преемственности правопорядка. Буржуазные судебные деятели чувствовали своим классовым чутьем, что Временное правительство будет стоять на страже старой законности, что оно не посягнет на “устои” этой законности – на Судебные уставы, Уложение о наказаниях и Уголовное уложение. Своим классовым чутьем судебные деятели Временного правительства чувствовали, что Октябрь принес с собой полное уничтожение буржуазного правопорядка и законности. Этим и объясняется тот единый антисоветский фронт, которым они встретили советские законы, советское уголовное право» (Герцензон А.А., Грингауз Ш.С., Дурманов Н.Д., Исаев М.М., Утевский Б.С. Указ. соч. С. 62–63).
СУ РСФСР. 1917. № 3.
См.: Герцензон А. Развитие понятия контрреволюционного преступления в истории социалистического уголовного законодательства. С. 29.
СУ РСФСР. 1917. № 3.
11 апреля 1918 г. был принят Декрет СНК «Об организации управления почтово-телеграфным делом», согласно п. 11 которого «в случае явного саботажа со стороны почтово-телеграфных чиновников, а равно какой-либо контрреволюционной части почтово-телеграфных чиновников, местные Советы рабочих и крестьянский депутатов уполномочиваются принимать самые решительные и беспощадные меры подавления» (СУ РСФСР. 1918. № 33).
Герцензон А. Развитие понятия контрреволюционного преступления в истории социалистического уголовного законодательства. С. 29.
Там же. С. 30.
Герцензон А. Развитие понятия контрреволюционного преступления в истории социалистического уголовного законодательства. С. 31.
См. об этом подробно: Сулейманов А.А. Первый Уголовный кодекс РСФСР: концептуальные основы и общая характеристика. Владимир, 2006; Чучаев А.И. Цели наказания в советском уголовном праве. М., 1989; Швеков Г.В. Первый советский уголовный кодекс. М., 1970 и др.
См.: Пионтковский А.А. Меры социальной защиты и Уголовный кодекс РСФСР // Советское право. 1923. № 3 (6). С. 42.
Пионтковский А. А., Меньшагин В. Д. Курс советского уголовного права. Особенная часть: в 2 т. М., 1955. Т. 1. С. 44–45.
СУ РСФСР. 1918. № 65.
В постановлении говорилось: «При данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; … для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией … необходимо направить туда большее число ответственных партийных товарищей; … необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; … подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам…».
Принятие этого постановления было обусловлено рядом обстоятельств, в том числе, как указывается в советской литературе, связью контрреволюционной деятельности врагов народа с иностранными разведками и дипломатическими миссиями зарубежных государств. Летом 1918 г. были раскрыты и обезврежены заговор с целью ареста Совета Народных Комиссаров и свержения советской власти, мятеж Савинкова в Ярославле. В это же время были убиты Володарский и Урицкий (см. подробно: Курс советского уголовного права. Особенная часть: в 2 т. Т. 1. С. 99–101).
СУ РСФСР. 1918. № 99.
СУ РСФСР. 1919. № 9.
СУ РСФСР. 1919. № 25.
СУ РСФСР. 1919. № 58.
Следует отметить, что во всех советских кодифицированных актах нормы о преступлениях против личности никогда не стояли на первом месте, вначале всегда указывались государственные преступления, потом посягательства на собственность, а уж затем – преступления против личности.
См.: Курский Д.И. Новое уголовное право // Пролетарская революция и право. 1919. № 2 (12) – 4 (14). С. 24.
Герцензон А. Развитие понятия контрреволюционного преступления в истории социалистического уголовного законодательства. С. 32.
СУ РСФСР. 1918. № 35.
СУ РСФСР. 1918. № 57.
СУ РСФСР. 1920. № 43.
СУ РСФСР. 1921. № 79.
СУ РСФСР. 1920. № 63.
СУ РСФСР. 1921. № 20.
СУ РСФСР. 1922. № 1.
Курс советского уголовного права: в 5 т. Особенная часть. Л., 1973. Т. 3. С. 116 (в сноске).
См. также: Анашкин Г.З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. М., 1964.
Слова «а также действия в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к ее свержению путем интервенции или блокады, шпионажа, финансирования прессы и тому подобными средствами» включены в Уголовный кодекс по указанию В.И. Ленина. Он писал Д.И. Курскому: «В дополнение к нашей беседе посылаю Вам набросок дополнительного параграфа Уголовного кодекса. Набросок черновой, который, конечно, нуждается во всякой отделке и переделке. Основная мысль, надеюсь, ясна, несмотря на все недостатки черняка: открыто выставить принципиальное и политически правдивое (а не только юридически-узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость, его пределы.
Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши, без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого.
С коммунистическим приветом, Ленин.
Вариант 1. Пропаганда или агитация, или участие в организации, или содействие организациям, действующие (пропаганда и агитация) в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к насильственному ее свержению, путем ли интервенции или блокады, или шпионажа, или финансирования и т. под. средствами, – карается высшей мерой наказания, с заменой, в случае смягчающих вину обстоятельств, лишением свободы или высылкой за границу.
Вариант 2: а) пропаганда или агитация, объективно содействующие той части международной буржуазии, которая и т. д. до конца.
б) такому же наказанию подвергаются виновные в участии в организациях или в содействии организациям или лицам, ведущим деятельность, имеющую вышеуказанный характер (деятельность коих имеет вышеуказанный характер).
Вариант 2б: Содействующие или способные содействовать» (Ленин В.И. ПСС. Т. 45. С. 190).
