Если стать на их точку зрения, то следует прийти к следующему выводу: одновременно с началом исполнения наказания начинает истечение срок давности исполнения этого же наказания. С логической точки зрения подобный вывод спорен. В законе установлена давность исполнения наказания, т. е. истечение определенных сроков, после которых наказание не исполняется. При прерывании исполнения наказания сроки давности должны исчисляться с того момента, с которого наказание по каким-либо причинам не исполняется.
В подобной ситуации возникает вопрос, не рассмотренный еще в нашей литературе: какова продолжительность этого срока? Должна ли она быть равной сроку давности, который имел бы место при полном неисполнении наказания, или необходимо исходить из оставшегося неотбытым срока наказания. Поясним на примере. Допустим, виновное лицо осуждено к лишению свободы на четыре года. По истечении двух лет исполнение наказания прервалось по какой-либо причине. Какой срок давности исполнения неотбытой части срока наказания имеет место в подобной ситуации? Если исходить из назначенного судом наказания – пять лет. В том же случае, если за основу взять неотбытую часть наказания, – три года. В статье 42 Основ продолжительность срока давности исполнения наказания определяется размером назначенного судом наказания. Следовательно, изменение этого срока при прерывании исполнения наказания невозможно. Таким образом, неотбытая часть наказания должна быть реализована в течение того срока давности, который предопределен назначенным судом наказанием.
Как установлено ст. 61 УК РСФСР, к лицу, которое после совершения преступления или во время отбывания наказания заболело душевной болезнью, лишающей его возможности отдавать отчет в своих действиях или руководить ими, после его выздоровления судом может быть применено наказание, если не истекли сроки давности или нет других оснований для освобождения его от уголовной ответственности и наказания. В данном случае давностные сроки исчисляются с момента применения к заболевшему принудительных мер медицинского характера. Характерным является то, что время, в течение которого применялись принудительные меры медицинского характера, засчитываются в срок наказания.
Специфическую юридическую природу имеют такие дополнительные наказания, как увольнение от должности,[152] лишение воинского и другого звания, а также орденов, медалей и почетных званий. Они бессрочны. Поэтому применительно к ним вопрос о давности их исполнения не возникает.
Необходимо отметить, что во всех социалистических и буржуазных странах началом исчисления сроков давности исполнения наказания также является день вступления приговора в законную силу.
В отступление от общего правила началом течения срока давности в отношении лица, уклоняющегося от исполнения наказания и помимо этого совершившего преступление, как это определено в ч. III ст. 42 Основ, является день вынесения приговора. Несомненно, в данном случае допущена редакционная неточность. В соответствии с общим правилом, установленным ч. I ст. 42 Основ, исчисление давностного срока необходимо начинать со дня вступления приговора в законную силу. Данный вывод подтверждается и сопоставлением ст. ст. 42 и 41 Основ. Как уже неоднократно отмечалось, вплоть до вступления приговора в законную силу течет иная давность – давность осуждения.
§ 4. Прерывание течения давности исполнения обвинительного приговора
В части III ст. 42 Основ указано, что течение давности «прерывается», если осужденный уклонится от отбывания наказания или совершит до истечения сроков новое преступление, за которое судом назначено наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года, ссылка или высылка на срок не менее трех лет. Если сопоставить ст. 42 и ст. 41 Основ, то можно заметить, что значение термина «прерывание» течения давности в этих статьях не одинаково.
Статья 41 Основ устанавливает, что течение давности прерывается только в том случае, когда до истечения указанных в законе сроков лицо совершит новое преступление. В статье 42 Основ указано, что течение давности прерывается как совершением преступления, так и уклонением от отбывания наказания. Кстати, в ст. 41 Основ определено, что уклонение от следствия или суда ведет к приостанавливанию давности. Анализ этих статей дает основание полагать, что в ст. 42 допущена редакционная неточность. Несомненно, термины приостановка и прерывание давности не тождественны. Когда мы говорим о приостановлении сроков давности, то имеем в виду уклонение виновного лица от следствия или суда или от исполнения обвинительного приговора. Прерывание сроков давности имеет место при совершении виновным лицом нового преступления. П. Мшвениерадзе и В. Е. Смольников придерживаются иного мнения, полагая, что рассматриваемые положения закона верны. В. Е. Смольников, например, утверждает: «Различное правовое значение уклонения от уголовной ответственности и уклонения от отбывания наказания при применении давности исполнения обвинительного приговора вполне оправданно. Необходимо более строго реагировать на поведение лиц, на которых приговором возложена обязанность отбыть назначенное судом наказание. Нормы о прерывании давности исполнения обвинительного приговора – это своеобразные санкции за совершение осужденным действий, направленных на уклонение от отбывания наказания».[153]
Редакция ст. 42 во многом неудачна, и особенно ее третья часть: течение давности прерывается, если осужденный уклоняется от отбывания наказания. Но в таком случае началом течения нового срока должен быть день уклонения. Однако далее в этой же части указано иное: исчисление срока давности начинается в случае уклонения с момента явки осужденного для отбытия наказания либо с момента его задержания. Но такой порядок исчисления срока давности характерен не для прерывания, а для ее приостанавливания. Если за основу взять прерывание давности уклонением от наказания, то игнорируется сама суть уклонения – деятельность во времени.
Обратим внимание еще на одно обстоятельство. В конце ч. III ст. 42 Основ сказано, что «обвинительный приговор не может быть приведен в исполнение, если со времени его вынесения (читай – вступления в законную силу. – Ю. Т.) прошло пятнадцать лет и давность не была прервана совершением нового преступления». Следовательно, уклонение от отбывания наказания удлиняет срок давности исполнения наказания до пятнадцати лет, а совершение нового преступления определенной тяжести может привести к еще большему удлинению срока давности. В таком случае совершенно непонятно, почему наличие одного и того же обстоятельства – «прерывания» срока давности – при уклонении ограничивает давность 15-летним сроком, а при совершении нового преступления определенной тяжести этот срок может быть и продолжительнее пятнадцати лет. Вывод один: по существу, в ч. III ст. 42 Основ имеется в виду и прерывание, и приостанавливание сроков давности.
В юридической литературе вопрос об уклонении от отбывания наказания не подвергался детальному и всестороннему анализу. В тех работах, где этот вопрос затрагивается, решается он кратко и, как правило, применительно ко всем наказаниям сразу.[154] Такой анализ неправомерен, так как уклонение от отбывания различных наказаний характерно существенными особенностями.
Уклонение от отбывания наказания предполагает умышленную деятельность, направленную на то, чтобы назначенное судом наказание не отбывалось или не исполнялось. Это может осуществляться как путем действия (например, лицо скрывает имущество, подлежащее конфискации) или бездействия (например, высланный умышленно не покидает населенный пункт, проживание в котором ему запрещено).
Рассматривая вопрос об уклонении от отбывания наказания, целесообразно разделить уголовные наказания на две группы.
1. В силу специфических свойств ряда наказаний уклонение от их исполнения невозможно. Такими наказаниями являются: общественное порицание; лишение воинских и других званий, а также орденов, медалей и почетных званий; увольнение с должности. Перечисленные наказания исполняются помимо воли и усилий осужденного действиями других уполномоченных на то лиц.
2. Структура, особенности иных уголовных наказаний не исключают возможность уклонения от их исполнения. Уклонения от отбывания могут носить преступный характер или не вызывать какие-либо правовые последствия кроме приостанавливания срока давности исполнения приговора.
Уклонения от отбывания наказаний, носящие преступный характер, в свою очередь, делятся на три категории.
В первую из них включаются те преступления, которые караются строже одного года лишения свободы, и, следовательно, их совершение прерывает срок давности исполнения наказания. Они длящиеся и поэтому вплоть до их прекращения срок давности не должен исчисляться. Это, прежде всего, побег из места заключения (ст. 188 УК РСФСР), самовольная отлучка, совершенная военнослужащим, отбывающим наказание в дисциплинарном батальоне (п. «в» ст. 245 УК) и дезертирство из дисциплинарного батальона (ст. 247 УК).
