Почему же тогда наша культура настолько одержима порядком? Множество городских зданий, построенных за последние 60 лет, спроектировано в соответствии с жесткими нормами архитектурного направления Баухаус, делавшего ставку на рациональность и функциональность. Мы живем в городах, состоящих из строго геометрических форм – прямоугольных коробок. Эти формы создают среду, недружелюбную для человека, и вынуждают людей вести себя как машины, перемещающиеся из одного здания, напоминающего коробку, в другое, где они заходят в коробкообразные комнаты и укладывают свои вещи в коробки меньшего размера. Форма офисов и студий влияет на то, как мы себя ведем. Ортодоксия упорядоченности уничтожает творческий дух.
Упорядоченное окружение вынуждает нас думать упорядоченно. Креативное мышление – мышление нетрадиционное, расцветающее в беспорядке. Проведенное в 2013 г. в Школе менеджмента Карлсона при Университете Миннесоты исследование (его авторы – Вос, Редден и Рахинель) показало, что участники эксперимента, расположившиеся в комнате, где царил беспорядок, предложили значительно более интересные решения, чем те, кто работал в убранной и чистой комнате.
То, что справедливо в отношении испанского архитектурного шедевра, справедливо и для наших рабочих мест. Можно считать это пощечиной принятой точке зрения, но производительность труда в хаосе, царящем в студии или офисе, повышается. Хаотические организации более креативны, чем хорошо организованные. Не верьте, будто следует стремиться к порядку. Порядок ограничивает.
«Если беспорядок на столе означает беспорядок в голове, то что же тогда означает пустой стол?»
Альберт Эйнштейн
Вдохновило? Попытайтесь придумать импровизированное решение имеющейся проблемы.
Не вдохновило? Познакомьтесь с более методичным творцом.
Один студент Стэнфордского университета открыл для себя рассказы Джона Чивера. Он решил перепечатать их слово за словом, страницу за страницей. Таким способом он как будто влез в шкуру автора и почувствовал, что значит «написать» его слова. Чем-то напоминая да Винчи, рассекавшего сердце в попытках понять, как оно работает, студент пытался проникнуть в мозг Чивера. Через некоторое время он стал знаменитым писателем-фантастом Итаном Канином; по его сюжетам снято четыре голливудских фильма. «Это очень интересно, потому что вы учите нечто новое, – пояснял Канин. – Один из секретов уникальности Чивера в том, что его абзацы значительно длиннее, чем у любого другого писателя. Длиннее и предложения. Он будто откладывает все еще дальше, чем это сделал бы я сам». Уяснив суть этого «откладывания», Канин перестал следовать в своей работе общепринятым правилам. Он многому научился, усвоив приемы Чивера и особенности его мышления, – понял, как именно Чивер думал о разных вещах. Однако Канину так и не удалось сымитировать стиль Чивера. Все же люди – не копировальные аппараты. И в тех местах, где он не мог повторить Чивера, начал проявляться его собственный стиль. Именно там он становился ни на кого не похожим. Ему удалось усилить оригинальность, подмеченную у другого автора. Вы можете одолжить у кого-нибудь муку, однако хлеб вам придется испечь свой.
Копирование как упражнение – не то же самое, что плагиат. Плагиат возник бы, если бы вы подписали картину, созданную другим человеком, или как-то еще притворились, что автор какой-то работы не другой человек, а вы. Любое творчество подвержено чьему-то влиянию. Причина, по которой великие художники собирались вместе, в том, что они могли учиться друг у друга. Жак Липшиц говорил об этом: «Я помню день, когда Хуан Грис рассказал мне о виноградной грозди, которую увидел на картине Пикассо. На следующий день этот виноград появился на картине самого Гриса, но на этот раз в вазе; а еще через день эта ваза появилась на картине Пикассо».
Многие люди чувствуют страсть к творчеству, однако им нечего сказать. У них нет идей, а даже если бы и были, они бы не знали, как их выразить. Поэтому, чтобы хоть как-то начать процесс, они воспроизводят идеи других. Почему нет? Это отличная стартовая площадка. Копирование неправильно понимается нетворческими людьми. В значительной степени наше поведение связано с тем, что мы перенимаем у других. Это происходит примерно по такой же схеме, как и развитие основных способностей – ходьбы и речи. Позднее мы начинаем заниматься тем, что психолог Альберт Бандура называет моделированием. Мы склонны курить или неправильно питаться, если это делают наши друзья. Вы становитесь теми, кого имитируете. Поэтому внимательно относитесь к тому, на кого из творческих людей хотите быть похожими.
Один из секретов креативности в том, чтобы «раскусить», в чем состоит гений других, а затем переработать полученный материал для собственного развития. Рембрандт был подмастерьем, однако в какой-то момент начал создавать оригинальные картины. Видя объект искусства, который вам нравится, препарируйте его со всех сторон и попытайтесь в точности понять, что делает его великим. Связано ли это со стилем? Концепцией? Личностью создателя? Вы должны без лишнего стыда брать идеи и методики откуда угодно.
«Возможность раскрывается в мышлении с большим количеством связей».
Стивен Джонсон
Не терпится заняться перекрестным опылением? Обратитесь к этой главе.
Предпочитаете стремиться к чему-то совершенно оригинальному? Удивите себя собственной историей.
Переделав, переделайте переделанное
Композитор и автор текстов Стивен Сондхейм столкнулся с неудачей. После премьеры на Бродвее его мюзикла Merrily We Roll Along критики почему-то обрушились на него, и мюзикл выдержал всего 16 представлений. Зрители были в замешательстве и никак не могли уследить за сюжетом. Случившееся оказалось для Сондхейма настоящим шоком; он написал много великих мюзиклов, включая «Вестсайдскую историю». Он получал «Оскар» и «Грэмми»; он становился лауреатом едва ли не любой театральной премии, которая только может прийти вам на ум. Как же получилось, что новая постановка потерпела фиаско?
Сондхейм занялся переработкой Merrily We Roll Along, создавая одну версию за другой. В последующие годы мюзикл ставился заново. Многие музыкальные композиции были заменены. В каждом спектакле появлялась новая песня. Сондхейм верил в идею мюзикла, в свои способности и в оригинальность задумки. При этом он умел задавать правильные вопросы и детально анализировать те части спектакля, которые оставались не принятыми аудиторией. Со временем мюзикл поставили в Лондоне, а затем он вновь вернулся на Бродвей – и через несколько десятилетий после неудачной премьеры наконец-то получил признание и даже восхищение критиков.
Первая искра вдохновения всегда требует доработки и пересмотра. Эрнест Хемингуэй объяснял это так: «Я переписывал концовку романа “Прощай, оружие!”, самую последнюю страницу, 39 раз, пока не добился удовлетворившего меня результата». Это значило, что он отверг 38 готовых вариантов. Он постоянно перестраивал результат работы. Творческие люди наслаждаются процессом пересмотра: они отсекают лишние слова, куски глины или ноты до тех пор, пока ритм и фразы не начинают работать как часы. Иногда они просят кого-нибудь взглянуть на получившееся свежим взглядом. Т. С. Элиот уговорил Эзру Паунда дать детальную рецензию на самое важное произведение в его творчестве – поэму «Бесплодная земля». Паунд написал прямо в рукописи множество комментариев, например «рифма недостаточно интересна». Без помощи Паунда эта поэма никогда не смогла бы стать литературной классикой.
Многие ранние версии того или иного творения должны быть отвергнуты перед тем, как оно приобретет нужную форму. Даже в тот момент, когда Дж. Р. Р. Толкину, автору «Властелина колец», нужно было сдавать книгу в печать, он продолжал пересматривать, корректировать и шлифовать текст. Во время этого процесса у Толкина в голове рождалось множество новых идей, и он радикально переписывал текст. В итоге издатель, рассчитывавший получить улучшенный вариант прежней работы, получал вместо этого черновой вариант совершенно новой версии. Д. Г. Лоуренс до момента публикации переписал роман «Любовник леди Чаттерлей» три раза – от начала и до конца. Величайший шедевр Пикассо, огромная картина «Герника», считается результатом вспышки вдохновения. Широко распространен миф о том, что эта картина, изображающая разрушительные последствия войны для мирных жителей, была эмоциональным откликом художника на новость о бомбардировке небольшого городка Герника во время Гражданской войны в Испании. Почти никто не знает, что Пикассо сделал больше 45 предварительных набросков для «Герники». Сохранившиеся в архивах фотографии незаконченной работы позволяют увидеть множество корректировок и радикальных изменений, сделанных автором; для создания окончательного варианта потребовалось несколько недель.
