Даниэле Новара - Не кричите на детей! Как разрешать конфликты с детьми и делать так, чтобы они вас слушали

Так вели себя с нами наши родители, так ведем себя мы с нашими детьми. Но это не помогает. Более того, это неразумно: я не скажу, что быть братьями или сестрами – залог постоянных конфликтов, но это залог довольно частых конфликтов. Здесь есть близость, интерес, любовь и близкие отношения – и поэтому ссоры неизбежны. Друзья тоже ссорятся. Более того, ссоры – это необходимое для дружбы условие.

Как же помочь детям в конфликтной ситуации так, чтобы ссора между детьми не влекла за собой ссору между детьми и родителями?

Последние несколько лет я много работал над тем, чтобы создать, опробовать и научно обосновать метод, который я назвал «Ссориться правильно», предназначенный для разрешения ссор между детьми, в том числе братьями и сестрами. Этот метод позволяет активизировать и использовать способность детей к разрешению конфликтов. Взрослому в нем отводится роль режиссера-педагога. Это не главная роль в конфликте, но она нужна, чтобы помочь детям справиться самостоятельно.

Метод подходит для детей от трех до десяти лет. Дети постарше вряд ли согласятся действовать по предлагаемой схеме. Кроме того, в третьей главе мы уже говорили о том, что, если социальные навыки не были развиты в раннем детстве, ребенку будет намного сложнее развить их позже. Это не означает, что мой метод не должен рассматриваться родителями детей предподросткового возраста и подростков. Они могут воспользоваться основными его принципами, чтобы урегулировать свою тональность вмешательства в ссоры между детьми, особенно речевого.

Мой метод предполагает разделение воспитательной стратегии на четыре шага: два шага назад и два шага вперед. Родители должны встать на позиции нейтралитета, что, как учат нас теоретики мирных переговоров, необходимо для того, чтобы помочь двум конфликтующим сторонам – в нашем случае детям.

Чтобы запустить процесс общения между ссорящимися, надо оставаться вне конфликта.

В противном случае вы оказываетесь вовлечены в ссору и вынуждены вставать на чью-то сторону, искать виноватого, выступать в роли судьи и навязывать решение, которое в лучшем случае удовлетворит лишь одного из ссорящихся.

В то же время правильная дистанция не означает, что вы отстраняетесь от ситуации: неправильно было бы оставлять детей на волю судьбы. Ссоры могут быть хорошим поводом чему-то научиться, если взрослый вместе с детьми слушает и помогает им узнать обе версии произошедшего и доводы обеих сторон, при этом доверяя детям поиски устраивающего их соглашения.

И еще одно наблюдение, о котором нельзя забывать:

Не важно, к какому решению и соглашениям дети придут. Для получения нового навыка важнее всего процесс.

Мы не можем себе представить ход мысли ребенка и его ресурсы. Дети мирятся очень просто и следуют логике, которая зачастую непонятна для взрослых. Поэтому родителям нет смысла пробовать свои силы в детских ссорах.

В прошлый понедельник я ездила в Геную на встречу «Ссориться правильно». Мне вспомнились ваши слова, и поэтому я хочу рассказать один случай. Мы ехали из школы, Элена и София сидели сзади. Элена: «Мама, София показывает мне язык!» София: «Давай теперь ты покажешь мне язык, и мы поссоримся!» Элена: «Нет!» София: «Тогда давай играть, что я твоя собака». И все.

Вот четыре шага, которые предполагает мой метод: два шага назад, чтобы занять правильную родительскую позицию, и два шага вперед, чтобы простимулировать процесс обучения и прекратить крики.

Ссора – не проступок, а повод научиться быть вместе.

Когда взрослые вмешиваются в детскую ссору, происходит короткое замыкание: дети уже не могут подчиняться естественным механизмам саморегуляции и начинают настраиваться на волну родителя, пытаясь понять, чего он от них ждет. Они уже не дети, ссорящиеся между собой, – в своей ссоре они теперь учитывают взрослого. Взрослый судья определяет виновного, и повод к ссоре превращается, особенно если дело происходит в семье, в способ показать себя и систематически привлекать к себе внимание.

Лорис пользуется любой возможностью унизить или дискредитировать младших брата и сестру, особенно девятилетнего Джанлуку, который ближе к нему по возрасту и тоже мальчик. Он постоянно соперничает и стремится победить их. В ссорах, в том числе с шестилетней сестрой, он ведет себя высокомерно и презрительно. Он хочет к себе особого отношения. Преувеличивает свои болезни и недомогания. Каждый вечер мерит себе температуру, чтобы на него обратили внимание и позаботились.

В ссоре нет единственно правильного решения. Есть только умение справиться с ситуацией.

Родители часто боятся, что дети не смогут справиться с ссорой, что она может усугубиться, повлечь за собой насилие и опасность, что дети могут пораниться сами или поранить других. Этот страх побуждает родителей вмешаться и потребовать от детей помириться: взяться за руки, обняться… Это – навязанное примирение. Каким бы беспристрастным и справедливым родитель себе ни казался, бессмысленность его поведения предопределена тем, что навязанное решение не является результатом эффективного взаимодействия между детьми.

Не будем забывать, что детям по крайней мере до шести лет присуща естественная способность к примирению, основанная в том числе на том, что они больше заинтересованы в продолжении игры, чем в том, чтобы отделиться от друзей, с которыми поссорились.

Способность хранить обиду появляется позже.

В этом шаге заложена основа метода. Он удивляет родителей, потому что прямо противоположен тому, чего обычно требуют от детей: прекратить, не орать, успокоиться и помириться. Смысл этого шага парадоксален: нужно заставить ссорящихся подробно высказать свою версию происходящего, вместо того чтобы отрицать или подавлять ее. В нем заложена вся эффективность метода.

Разговор друг с другом позволяет детям прекратить вести себя привычным образом, общаясь в невротическом тоне, вероятно установившемся между ними. В противоположность общепринятому мнению,

выражая свои эмоции, мы успокаиваемся.

Главная цель здесь заключается в том, чтобы дети выразили свои эмоции, вызванные конфликтной ситуацией, и выслушали версии друг друга о том, что произошло.

Важное замечание: то, насколько этот шаг будет действенным, не зависит от правильности детских версий. Он имеет исключительно организационную ценность. Важно, чтобы дети сделали усилие поговорить и выслушать друг друга, уважая позицию брата или сестры, друга или одноклассника, а не чтобы то, что они говорят, было полной правдой! Родитель отвечает за этот важнейший шаг к тому, чтобы в ходе разногласия оставаться вместе: его задача – сохранять нейтралитет и оставить решение проблемы детям, задавать вопросы и переформулировать их слова, помогая им выразить свои мысли и признать правомерность чужого мнения и видения ситуации.

Чтобы узнать чужое мнение, нет ничего лучше ссоры.

Луизе 11 лет, и какое-то время назад она стала совершенно нетерпима к своему восьмилетнему брату Томми. Она растет, ей сложно, иногда у нее даже бывают приступы истерического плача. Мне сложно не вмешиваться. Как я могу ей помочь? Мне кажется, ее возраст усложняет ситуацию: младший брат пристает, требует, чтобы она всегда была в его распоряжении, а ей хочется заняться чем-то другим. Может быть, я должна вести себя по-другому? Луизе надо чаще бывать одной, а Томми, наоборот, нужно больше играть, а играть он хочет с сестрой. Как мне найти решение, которое будет удобно им обоим?

Разница в возрасте Адиных детей означает, что к их потребностям нужно подходить по-разному: у детей младшего и предподросткового возраста они очень отличаются. Родители должны уметь сформулировать ответ, учитывающий эту разницу. Младшему сыну нужно будет больше играть со сверстниками, а не с сестрой, потому что она выросла. В то же время мой метод позволяет детям поговорить друг с другом, и здесь родительское вмешательство может помочь им выработать возможный выход из ситуации. Этим детям нужна помощь взрослых, потому что их потребности очень отличаются, и нежелательно, чтобы девочку, переживающую столь деликатный момент взросления, тиранил младший брат.