19. СПОСОБНОСТЬ ЛЮБИТЬ
Как можно распознать способность к зрелой любви? Мы все считаем свою способность любить чем-то само собой разумеющимся. Мы не сомневаемся в ней, не анализируем ее, не сравниваем со способностью любить у других. Мы предполагаем, что, когда появится подходящий человек, мы его полюбим.
Иногда мы сомневаемся в том, способны ли любить другие. Окружающие могут показаться нам слишком сложными. Но себя большинство считают понимающими, способными давать и любить, хотя факты часто не подтверждают такое наше представление о себе.
Способность любить нельзя измерить с помощью компьютера. Нет психологического текста, который показал бы наш коэффициент любви, как в известном всем тесте определяется коэффициент интеллекта. Однако в жизни каждого из нас бывают обстоятельства, когда нам нужно больше знать о своей способности любить, как возникает любовь, как растет, какие у нее могут быть недостатки и как ее улучшить. Но для понимания этого необходимо знать некоторые факты.
Три факта относительно любви
Первый достойный внимания факт не очевиден в отношениях взрослых, но становится очень ясным и заметным, когда мы наблюдаем за детьми. Факт заключается в том, что мы не рождаемся с готовой, завершенной способностью любить.
Любовь — это то, чему мы учимся. Это продукт жизненного опыта, многочисленных переживаний, большинство которых происходит в жизни очень рано. Некоторые из нас могут вспомнить детскую первую любовь, возможно, к учительнице или к лучшему другу. Мы можем навсегда запомнить какого-нибудь взрослого или другого ребенка за какой-то добрый поступок или утешение. Но это скорее исключения. Наши первые шаги в любви, как и вообще первые шаги, делаются в том раннем возрасте, когда нет еще слов и памяти. Мы видели, как Фрейд интерпретировал эти первые проявления любви.
Как мы помним, эти первые опыты любви связаны с вегетативными функциями, с едой, удалением, сном. Мы все проходим через одинаковые стадии в освоении этих функций. Однако на каждого из нас этот опыт действует по-своему, индивидуально.
У каждого из нас с рождения свой набор родителей, братьев и сестер, свой круг жизненных обстоятельств. К тому же существуют меняющиеся элементы. Опыт, вполне терпимый на одной стадии развития, на другой может быть болезненным. На какой-то период детства может прийтись болезнь или несчастный случай, болезнь или отсутствие кого-то из родителей, смерть любимого дедушки. Ребенок не понимает отсутствия, смерти. Когда человек, которого ребенок любит, исчезает, многие дети считают, что он просто ушел, бросил их, потому что больше не любит.
Мы должны учитывать весь этот индивидуальный опыт как часть обучения любви. И каждое переживание оказывает особое, индивидуальное воздействие в зависимости от того, какова личность того, кто это переживает, в каком возрасте происходит переживание, какими знаниями и опытом уже обладает личность. Очевидно, еще не изобретен компьютер, который смог бы оценить эту высоко индивидуальную сумму опыта.
А вот и второй факт: нет двух людей, которые достигли бы возраста зрелости с одинаковой способностью принимать и давать любовь.
Важно учитывать это обстоятельство в себе и в том, кого мы любим. Наш успех в любви, в браке и воспитании детей, до некоторой степени успех в работе, в бизнесе или профессии зависит от того, как хорошо мы понимаем эти различия, эти индивидуальные особенности в качестве любви, на которую каждый из нас способен.
Третий факт, который выяснил Фрейд, заключается в том, что сегодняшняя любовь всегда находится под влиянием предыдущих переживаний любви.
Это отчетливо видно, например, в молодом человеке, который недавно пережил безответную любовь. Он склонен недоверчиво отнестись к следующей девушке, как ребенок, который обжегся, боится огня. Если этот молодой человек чувствует, что готов влюбиться вновь, он будет подходить к новой любви настороженно, опасаясь повторения того же самого — что его отвергнут.
Здесь наиболее ясно видно, как на любовь влияет предыдущая любовь. Но Фрейд вкладывал в это положение гораздо более глубокий смысл. Он имел в виду, что любая поздняя любовь испытывает влияние самой ранней любви в жизни.
Чтобы полностью оценить все эти три факта относительно любви, нужно помнить, какое определение мы дали любви. Обычно мы называем любовью особую привязанность к определенному человеку. Но мы приняли предложение Фрейда и определили любовь более широко, как любую привязанность— к человеку, идее, месту, объекту, деятельности и к самим себе.
Мы используем это определение, потому что оно дает нам новый и более многообещающий способ рассматривать любовь. Это определение, помимо всего прочего, говорит нам, что то, как мы ежедневно соотносимся с людьми, местами и событиями, и есть неотъемлемая часть нашей любви. Наша способность к любви проявляется во всех отношениях и испытывает влияние этих отношений; не только редкую романтическую привязанность мы можем назвать любовью.
Когда мы влюбляемся впервые, то так остро ощущаем свою любовь, что она кажется нам безграничной. Однако нелегко понять, какой огромный резервуар таится за такой любовью.
Любовь может походить на фейерверк, ярко освещающий ночное небо, но исчезающий еще до рассвета. В первые ослепительные дни влюбленности очень трудно сказать, может ли эта любовь длиться всю жизнь, стать основой партнерства в браке. Очень приятно в воскресенье совершить прогулку на велосипеде, но для преодоления трудной местности большинство предпочтет автомобиль. Долгое путешествие требует чего-то более основательного, чем короткая прогулка по парку.
Именно в такие времена, когда трудней всего остановиться, подумать и отчетливо оценить свои чувства, полезно вспомнить три факта относительно любви, нашей и другого человека: что любви учатся, что нет двух людей с одинаковой способностью к любви и что сегодняшняя любовь находится под влиянием всех ранее испытанных любовных переживаний.
Мы без сомнений полагаем, что интенсивность любви человека зависит от того, кого он любит. Если выберешь «правильно», любовь будет безграничной, и тот, кого ты полюбил, обязан любить тебя с такой же глубиной и страстностью.
Невозможно ошибаться сильней. Как бы ни был достоин любви ее объект, любящий может любить лишь настолько, насколько способен. И эта способность уже развилась в нем к тому времени, как он стал взрослым.
Это не означает, что развитие полностью завершилось и ничего изменить нельзя. Перемены происходят и могут происходить, но если мы на них рассчитываем, то очень скоро теряем иллюзии. Проницательность и понимание могут прийти в моменты озарения, но пересмотр старых образцов поведения — медленная и часто очень трудная работа. В более наивные эпохи, чем наша, прекрасная девушка выходила замуж за повесу или пьяницу, веря, что сможет его изменить. Она была уверена, что для этого нужна только любовь хорошей женщины, а она, конечно, и есть такая женщина. Сегодня мы гораздо реалистичней и понимаем, что у таких попыток почти нет шансов на успех.
Традиционная иллюзия любящего — что любовь преобразует любимого в идеал, соответствующий образу в сознании. И любимый сможет любить так же глубоко, полно и верно, как, кажется, любим мы сами. И когда иллюзия рассеивается, бывает очень больно.
Может, тогда лучше не влюбляться? Вовсе нет. Большинство из нас вообще не в состоянии это предотвратить. Мы влюбляемся и разлюбляем, как будто нами движут неподвластные нашему контролю силы. И такие силы есть. Одна из них — угроза одиночества. Эта угроза создает такую тревогу, которую мы не в состоянии выразить в словах. Особенно справедливо это по отношению к молодым людям, только-только вышедшим из подросткового возраста и имеющим право на вступление в брак. Вторая могучая сила связана с действием общественных механизмов, которые заталкивают нас в одну и ту же форму; мы, будучи мужчинами и женщинами, должны рано или поздно искать пару, привязываться друг к другу, короче говоря, влюбляться и вступать в брак. И наконец, наши собственные биологические импульсы создают взаимную привязанность людей противоположного пола почти независимо от рационального решения.
Искусство жизни отчасти заключается в умении так направить наши действия, чтобы извлекать из них максимум. Большинство из нас заинтересовано в своем счастье, независимо от того, что мы для этого предпринимаем и насколько наши привязанности достойны называться любовью. Мы знаем, что счастье, которое мы ощущаем во время влюбленности, способно порождать самые нереалистические надежды на будущее.
